– Агу-гу-гу-гу, – весело комментировал происходящее малыш.

Сейчас, сытый и довольный жизнью, он снова весело улыбался, играя с няней на соседнем диване в какую-то игру. Он завороженно смотрел на свои ладошки, а она, рассказывая прибаутки, по очереди загибала ему пальчики. Судя по изумленно распахнутым глазенкам, он не мог и предположить, что его руки на такое способны.

– У-у-у! – восторженно крикнул он и рассмеялся, когда очередной пальчик сжался, закончив превращение крошечной пятерни в кулачок.

– Что это вы делаете? – поинтересовалась я с улыбкой.

– Развиваем мелкую моторику, – отозвалась Анна Ивановна. – Чтобы вовремя начать говорить, а потом быстро научиться писать. Восемь месяцев – самое время для таких занятий.

Кирилл Владимирович переступил через порог и застыл на месте, оглядывая все вокруг. На втором этаже весело переговаривались горничные, домывая лестницу, из кухни доносилось посвистывание повара, собирающегося домой. На одном из диванов в гостиной веселились няня с малышом, на другом с кучей чеков восседала я. Судя по растерянному лицу хозяина, к таким изменениям в доме он был не очень готов.

Я нерешительно встала. Ему что-то не нравится? Ну да, обычно все подробности, включая количество обслуживающего персонала, обсуждаются с хозяевами до того, как начинают воплощаться в жизнь. Но это обычно. Обычно и хозяева не сбегают, едва завидев только что нанятую экономку! Не бросают ее с орущим что есть мочи младенцем в запущенном доме с туманным напутствием: «разберитесь сами».

– Здорово поработали! – наконец, отмер Кирилл Владимирович.

– Угу! – обрадовался малыш, услышав его голос.

Босс вздрогнул и недоверчиво покосился на сына. Выражение лица у него было такое, словно весь день он надеялся, что все случившееся утром – всего лишь страшный сон. И вот только сейчас осознал, что это – суровая реальность.

– Ну, как тут всё? – с опаской поинтересовался босс. – И как… он?

Я старательно подбирала слова, чтобы точнее описать «как тут всё» и не выйти за рамки субординации, но меня опередили.

– Малыш просто замечательный, – заулыбалась няня. Замечательный малыш восторженно гукнул и вцепился в ее очки. Осторожно высвободив дужку из крепкого кулачка, она невозмутимо продолжила: – Очень смышленый. Если с ним правильно заниматься, вырастет большим умницей.

– Вот и отлично, – на автомате произнес молодой отец, явно не зная, что еще сказать в такой ситуации.

Он замешкался, словно размышляя, как ему поступить дальше. То ли подойти к сыну, как обычно поступают добропорядочные отцы, возвращаясь домой после трудового дня. То ли, сославшись на дела, быстро сбежать наверх и запереться в кабинете подальше от всех этих внезапных перемен. И, похоже, второй вариант ему нравился больше.

– Ну, нам некогда, – прервала затянувшееся молчание няня. – Нам уже спать пора.

Взяв ребенка, она вышла из комнаты. На лице любящего папочки явно отразилось облегчение. Что ж, я вполне могла его понять. Пожалуй, оказавшись в такой ситуации, мало кто начнет благодарить судьбу за ниспосланного наследника и весело щекотать его пяточки. Тут сначала надо привыкнуть к свалившемуся на голову счастью.

– Готов поспорить, вы чертовски устали и проголодались, – обратился ко мне мой босс. В отсутствие ребенка он явно чувствовал себя увереннее. – Когда с кухни доносятся такие запахи, устоять невозможно, правда?

– Ваш новый повар – настоящий профессионал, – сообщила я.

– Повар? – удивленно поднял брови хозяин дома.

Я заговорила быстро и четко:

– Я взяла на себя смелость нанять персонал без вашего одобрения. Сегодня они… – я внимательно прислушалась, – уже уехали по домам, но если пожелаете, могут жить здесь. Если вас что-то не устроит, мы сможем заменить любого сотрудника. Но сокращать штат нельзя, две горничные – это минимум для такого дома, повар обязателен, и все это прописано в контракте. Няни там нет, но…

– Да-да, я понял, – рассеянно ответил хозяин. Сомневаюсь, что он вообще хоть сколько-нибудь меня слушал. – Контракт подписывала Алина. Моя жена… И я понятия не имею, что там…

Я молчала в нерешительности. Что обычно говорят в таких случаях? Я не знаю.

– Но вы все правильно сделали, – спохватился босс, – Позже вы мне все подробно расскажете. А пока пойдемте же и оценим знания, умения и навыки вашего повара, – он с наслаждением тянул носом упоительный аромат и, не дожидаясь ответа, быстро зашагал на кухню.

Мне оставалось только последовать за ним, прихватив чеки и блокнот. Я твердо была намерена выяснить множество вопросов по ведению хозяйства, и больше не собиралась откладывать это в долгий ящик. Никаких «потом расскажете»!

Когда я вошла в кухню, Кирилл Владимирович стоял перед открытой дверцей холодильника и искренне любовался его содержимым. Потом повернулся к плите, на которой весело блестели боками несколько пузатых кастрюлек, и азартно загремел крышками.

– Такого изобилия в этом доме я не припомню, – выдохнул он, исследовав содержимое последней кастрюльки, и быстро достал тарелки.

– Я хотела уточнить насчет оплаты коммунальных платежей, – начала я свой допрос. – Мне понадобятся лицевые счета… Как и куда вы до этого платили?

– Завтра дам вам все необходимое, – отмахнулся он, дергая один за другим ящики гарнитура. – Документы в офисе.

– Вилки, ложки и прочее – справа от плиты в верхнем ящике, – подсказала я и неумолимо продолжила: – А еще давайте определим места в доме, к которым горничным лучше не прикасаться.

– Да пусть прикасаются, – равнодушно пожал он плечами, ставя передо мной тарелку с чем-то таким ароматным, что мой желудок сразу свернулся рулетиком, настаивая на том, чтобы это что-то было немедленно ему доставлено.

– Даже к рабочему столу? – уточнила я.

Секунду Кирилл Владимирович буравил меня взглядом, а потом неожиданно достал из бара бутылку с жидкостью янтарного цвета.

– Кажется, без глотка коньяка я не разберусь, что вы от меня хотите, – сказал он, доставая два бокала.

– Прошу прощения, но я за рулем, – вежливо улыбнулась я.

Мой новый босс наполнил оба бокала.

– Останетесь здесь, раз уж вы наняты и начали со всем тут разбираться, – сказал он вроде бы вполне мягко, но спорить с ним почему-то не хотелось. – В этом доме много пустующих комнат. Вселяйтесь в любую.

И я послушно пригубила коньяк. Он горячей лавой прокатился по горлу, обжег желудок, теплом растекся по венам. И я почувствовала, как тает внутри стальной стержень, что держал меня в тонусе, не давал раскиснуть и упасть с ног от усталости в течении всего этого сумасшедшего дня. Тает, уступая место ленивой расслабленности. Пожалуй, остаться здесь – хорошая идея. Никуда ехать мне уже не хотелось. И думать не хотелось. А надо!

– Нам еще нужно обсудить меню, – продолжила я, пытаясь собрать в кучу расползающиеся мысли. – Предпочтения… Возможно, какие-то пищевые аллергии, непереносимость продуктов?

– Нет непереносимости. Делайте все, как считаете нужным, – махнул рукой босс. – Меню любое, кроме манной каши… – тут он осекся и озадаченно посмотрел на меня. – Впрочем, теперь, наверное, и манную кашу нужно.

Он сделал еще глоток коньяка. Облокотился свободной рукой на стол и, запустив пятерню в густую короткую челку, неожиданно признался:

– Я вообще не знаю, какие у меня сейчас предпочтения, что я хочу и как жить дальше. Все перевернулось в один день, – в ярко-голубых глазах промелькнула растерянность. – У меня больше нет жены, зато есть годовалый сын.

– Восьмимесячный, – поправила я его.

– Серьезно? – искренне удивился он.

– Во всяком случае, так считает няня. А она у нас опытная.

– Думаю, мне предстоит еще многое узнать об этом парне… – пробормотал новоиспеченный папочка.

– Я купила для него немного детских вещей и всего того, что может потребоваться хотя бы на первое время. Чеки и отчет вот, – подняла во мне голову идеальная экономка. – Ах да, еще купила детскую кроватку. Пока ее поставили в вашем кабинете. Но…