Теперь Кисаме бодро маршировал по пыльной дороге, рассуждая о смысле бытия и комментируя все, что попадалось на глаза:

– Ну и денек нынче, Итачи-сан, самое то для рыбалки, вон и прудик подходящий.

– Я вот думаю, Итачи-сан, нахрена нам Лидер-сама велел этих Биджу собирать - от них же толку никакого, только крестьян пугать.

– Что-то меня на родину потянуло, Итачи-сан, ностальгия замучила. Слыхали, небось, кто у нас в Кири теперь мизукаге?

– Вы только гляньте на эти поля, Итачи-сан, и куда только дайме тутошний смотрит, они ж гниют на корню.

– А вы, Итачи-сан, в курсе, что солнце это звезда, а луна на самом деле сама не светит?

И так далее, и тому подобное… Но добила Учиху следующая реплика:

– Мне вот даже жаль вас, Итачи-сан, в этой вашей Конохе такая баба хокаге работает, а вы возможности даже видеть ее сиськи не имеете. – И добавил через секунду: – Хотя мне и себя тогда жаль.

Вернувшись в гостиницу, Итачи первым делом попросил приготовить горячую ванну и потащился наверх в номер, оставив стукнутого напарника в главном зале. После купания его окончательно разморило, и Учиха заснул, едва успев устроиться на футоне.

Проснувшись на следующий день, Итачи припомнил произошедшее накануне и понадеялся, что это был лишь дурной сон. К сожалению, спустившись вниз и обнаружив напарника сидящим у стойки и старательно вкушавшим пустой рыбный бульон при помощи палочек, он понял, что все неприятности были настоящими. Учиха уселся рядом с Кисаме, заказал легкий завтрак и приступил к еде. Мечник тем временем возмущенным тоном потребовал у хозяина другую порцию бульона.

– Этот плохо естся, – заявил он.

Гений поперхнулся рисом, но смолчал.

После завтрака, решив не беспокоить лишний раз пострадавшего от его иллюзий напарника, Итачи сходил за их невеликим багажом, велев Хошигаки ждать его внизу. Когда он вернулся, Кисаме сидел, сосредоточенно глядя в одну точку, и ковырял пальцем в ухе. Самехада, всеми забытая, валялась у ножек стула.

– Давайте, Кисаме-сан, – со вздохом произнес Учиха, протягивая напарнику его сумку и с трудом поднимая зубастый меч, – нам пора. Лидер-сама приказал выследить Йонби.

И первым вышел на улицу.

***

Наруто совсем отчаялся. Как он ни пытался превратиться обратно в парня, ничего не выходило. Покатавшись от злости по полу и подрыгав ногами, он слопал все запасы заварной лапши прямо в сухом виде, улегся животом на татами и уперся подбородком в сомкнутые ладони.

– Мне. Нужна. Помощь, – проговорил джинчурики, шлепая босыми пятками друг о друга.

Джирайя вернется сегодня вечером, а выставить себя перед ним полным кретином Узумаки не хотел. Юноша нашел в своем рюкзаке бумажку, где старый извращенец пару дней назад нацарапал адрес доктора, которая лечила шиноби, попавших в переделку. На горизонте забрезжила надежда. Может, эта тетенька поможет решить проблему?

Джинчурики расправил плечи и шагнул к выходу, но потом вспомнил, что он до сих пор голый, так как нормальная одежда пропала вместе с мальчишеской внешностью. Конечно, еще оставался старый прикид, но он порядком износился, да и был уже сильно мал. Понадеявшись, что раз он теперь девушка, а значит меньше, чем обычно, Наруто принялся потрошить ранец.

***

Сидя у окна в номере захудалого отеля, Сасори пытался работать над статьей, которую он намеревался продать в один научно-популярный журнал, чтобы поправить свое материальное положение. Эта проблема всегда была первостепенной значимости для всех членов организации “Акацуки”, так как от счетовода банды нельзя было снега зимой в стране Снега допроситься. А кукольник нуждался в средствах, как и любой человек искусства. Главное, чтоб Какузу не прознал о подработках на стороне, иначе зашумит и поднимет вой об укрывательстве доходов. Сукин кот.

Работа шла туго, если вообще шла, несмотря на то, что автор избавился от большинства помех, главной и самой раздражающей из которых был чрезмерно шумный напарник Сасори – нукенин из Ивагакуре. Акацуки прибыли в город пару дней назад под предлогом сбора информации о деятельности скрытых деревень, так что кукольник, пользуясь правом старшего если не по должности, то по возрасту, отправил Дейдару на разведку, предварительно напутствовав:

– Если ты кому-нибудь когда-нибудь проболтаешься о моей подработке, и об этой статье в частности, отравлю тебя ядом ленточного крайта.* Будешь неделю подыхать в жутких мучениях.

Упомянутая статья носила заголовок «Самый странный яд на свете»** и должна была повествовать о никотине. Названием Скорпион очень гордился, хотя это было единственное, что он пока написал. Дальше работа не продвигалась. В поисках вдохновения Акасуна выглянул в окно, разглядывая улицу и снующий по ней народ. Ничего особенного, даже взгляду не за что было зацепиться.

Внезапно Сасори заметил невысокую фигурку длинноволосой девушки, двигающейся вдоль домов. Она не то чтобы кралась, просто старалась держаться в тени. Одета девчонка была в оранжевые штаны, такие короткие, что больше походили на бриджи, и оранжевую с синим курточку, которая явно была ей мала – девушка то и дело одергивала ее, чтобы вещь хотя бы пуп прикрывала, и зажимала правой рукой расходящуюся на пышной груди молнию. Что-то ее костюм напоминал нукенину… Точно! В таких же несуразных шмотках, по слухам, разгуливал джинчурики Девятихвостого биджу. Сасори пригляделся внимательнее. Нет, это, несомненно, была девица, а сосуд для Кьюби был мальчишкой. Правда, у этой девчонки имелись такие же голубые глаза и блондинистая шевелюра, как и у приснопамятного Узумаки Наруто.

Сасори слетел со стула и кинулся к своим пожиткам – где-то у него лежали подробные досье на всех джинчурики.

– Ну-ка, ну-ка… – бормотал нукенин, листая бумаги. – Есть! Так-так… «…сын Четвертого хокаге…», «…девятихвостый демон-лис…», «…восторженный идиот…», «…беспрецедентный запас собственной чакры…», «…множественное теневое клонирование…», «…любимая еда – рамен…», что там еще?.. Ага. «…Часто использует самолично придуманную технику, основанную на хенге, которую назвал «Техникой соблазнения» – принимает вид обнаженной блондинки с пышными формами»…

Скользнув взглядом по последнему факту, приписанному от руки «…последние двадцать восемь месяцев путешествует в компании с одним из трех великих саннинов – Джирайей…», Скорпион отшвырнул досье в сторону, не замечая, что листы разлетелись по всему номеру, и бросился назад к окну. Блондинки в оранжевом нигде не было видно. Акасуна высунулся в проем по пояс и огляделся: Наруто, если это был он, как очень надеялся кукольник, почти исчез из виду – оранжевая куртка мелькала где-то вдалеке. Боясь упустить цель, Сасори рысью выбежал из здания отеля и припустил вслед за джинчурики.

– Только бы ты оказалась этим лисенышем, – бубнил себе под нос Скорпион. – Если это так, какая удача! Сопляк один-одинешенек, никакого Джирайи окрест, поймать его – раз плюнуть!

Девушка тем временем остановилась у двери неприметного здания в конце улицы и повертела головой, осматриваясь. Акасуна быстро юркнул за угол и осторожно выглянул: блондинка, выждав несколько секунд, скрылась внутри дома. Кукольник вышел из укрытия и задумчиво оглядел строение. Согласно разведданным Дейдары в этом доме обитала лекарка, оказывающая услуги разным шиноби, как законопослушным, так и преступникам. Бывшая ирьенин, решившая уйти из родной деревни и податься в частный сектор. Цукури решил взять ее на заметку, так как ему самому частенько требовалась медицинская помощь, в отличие от Сасори, которому в случае чего понадобились бы услуги папы Карло плотника.

Выходит, мальчишке (если это он) нужен медик. Интересно почему?

Идея родилась внезапно, и Скорпион тут же принялся действовать. Обежав дом с обратной стороны, он запрыгнул в открытое окно второго этажа и оказался прямо в смотровом кабинете врачихи. Сама она с обалделым выражением на физиономии застыла над эмалированным лотком со стерильными бинтами, взирая на нежданного посетителя. Больше в комнате никого не было.