Марина и Аскендит так и сидели, как-то устало прокручивая бокалы шампанского между ладоней. Остальные гости учтиво делали вид, что не смотрят на них, но то и дело бросали на них косые взгляды. Марина не знала как начать разговор. Как назло, в голове был пусто, лишь звучала мелодия с игры, в которую она играла ночью.

“Динь-динь-дон. Дин-динь-дон…”

Дмитрия что-то не отпускало от Марины, но он не знал о чем говорить с такой молоденькой девушкой. Рядом с ней он почувствовал себя древним стариком.

– Вы на какую кафедру поступили? – наконец, нашелся он.

Марина глотнула еще для храбрости и почувствовала приятное головокружение.

– Мы на общем потоке первые два курса. Распределение потом… – промямлила она заплетающимся языком и вдруг поняла, что надо было послушаться Дженкинса, ведь она никогда и не пила, но вместо того, чтобы отложить бокал, сделал еще глоток.

Дмитрий с интересом наблюдал, как молоденькая студентка выпила пол бокала шампанского и опьянела, словно выпила всю бутылку. Он не сдержал улыбки.

– Че? Смешно, да? – вдруг воскликнула совсем опьяневшая Марина. – Меня чуть не убило, а ты смеешься.

Дмитрий не сдержался и прыснул в кулак. Он бы не поверил, но сам видел: эта девушка опьянела от половины бокала шампанского.

Дженкинс в тени по другую сторону зала обреченно прикрыл глаза ладонью и вынул передатчик.

– Я вызову для вас такси, – Аскендит протянул руку, но Марина запротестовала. Дмитрий махнул секретарю, чтобы тот подошел.

– Вызови девушке такси.

– Какой у тебя адрес? – как маленькой четко по слогам проговорил он.

Марина отмахнулась от него.

Дмитрий наклонился ближе. Схватив ее за талию, он поставил её на ноги и вывел из помещения.

– Оставьте ее. Я разберусь с ней, – недоуменно секретарь побежал следом за Дмитрием. Он никогда не видел, чтобы босс ухаживал или заботился о ком-то.

– Где ты живешь? – терпеливо повторил Дмитрий. Вдруг Марина резко развернулась. Подол малиновой юбки всколыхнулся. Замахнувшись, девушка с разлету врезала Дмитрию пощечину. Тот от неожиданности даже не увернулся.

– Только после свадьбы, кобель! – воскликнула Марина.

Секретарь побледнел как лист бумаги, предчувствуя, что босс сейчас сделает с девушкой. Дмитрий нахмурился и потер вспыхнувшую краснотой щеку.

Марина, громко икнув, рухнула на ступеньку. Именно в этот момент она вдруг вспомнила, что должна соблазнить Аскендита и, повернувшись, сфокусировалась на секретаре, приняв его за Дмитрия. Она схватила его за ногу.

– Хотя, нет. Поцелуй меня! Ну, пожалуйста!

Растерянный секретарь задергал ногой, пытаясь отцепить девушку от штанины, но она держалась крепко.

Дмитрий, не сдержавшись, рассмеялся и кинул секретарю на прощание:

– Посади ее в такси или отвези сам. Можешь воспользоваться моей машиной. Ей надо проспаться. И не смей воспользоваться ей. Эх, молодость…

Секретарь посинел, смотря на удаляющуюся спину босса, и перевел взгляд на девушку, вцепившуюся в его штанину.

“Клац”.

Застежка на ремне не выдержала и, щелкнув, расстегнулась.

Глаза расширились. Брюки слетели с худощавой фигуры секретаря, который так и не успел подхватить их. Марина потеряла опору. Клацнув зубами, она больно стукнулась подбородком.

Секретарь подхватил брюки. Студенты, выходившие из зала, резко замолчали и уставились на трусы с эмблемой Бэтмена на попе секретаря и пьяную Марину, лежащую лицом на ступенях. Дружно студенты сделали шаг обратно за дверь.

– Черт! – взревел секретарь Том. Он ухватил Марину за шкирку и потащил к Мерседесу босса, припаркованному у самого входа на месте со знаком “Парковка запрещена”. Водитель, что мирно читал новости с телефона, заметив секретаря, спрятал телефон в карман и поклонился.

– Надо отвезти ее домой.

– А где она живет? – учтиво поинтересовался водитель. Секретарь встряхнул девчонку. Голова Марины как у куклы качнулась. Том неоднозначно махнул плечами.

– Мне надо идти…, – произнес секретарь и с ехидной улыбочкой ретировался. Лысоватый водитель растерянно уставился на сидящую на асфальте девушку и наклонился к ней.

– Девушка! – позвал он, но Марина не реагировала.

Тогда он посадил ее на скамью.

– Никуда не уходи, я сейчас куплю тебе угля… тут за углом я видел аптеку, – затараторил водитель и побежал.

Марина тем временем очнулась. Она вдруг вспомнила мужские трусы, а испуганное лицо секретаря превратилось в ее сознании блудливое Дмитрия.

– Ах, ты кобель! – воскликнула она и подскочила со скамейки. Сознание прояснилась, и она вспомнила водителя и машину. – Значит, хотел осквернить меня!

Марина, покачиваясь, подошла к машине и завалилась на нее. Машина, покоряясь Марининому желанию, молчала. Горе-агент порылась в маленькой сумочке и достала ключи от конспиративной квартиры. Вдруг глаза ее вспыхнули огнем, а гнусная улыбочка озарила лицо.

Фонарь над Мерседесом моргнул и потух.

Острие ключей хорошо царапало краску машины, и через пару минут там было четко написано: “Кабель”.

Марина довольно оценила работу и, услышав шум, скрылась в кустах.

Подбежал запыхавшийся водитель. В руках он держал пачку таблеток. Растерянно он огляделся, но Марины и след простыл.

Фонарь вспыхнул прожектором, и краска с лица водителя спала. Он схватился за сердце.

Марина не стала оставаться на представление и поползла в другую сторону от универа. Неглубокие лужи замочили колготки и юбку. Спустя несколько метров она приняла вертикальное положение и пошла. Она то шла, то снова падала и совершенно не замечала, как Дженкинс идет за ней следом.

Она добрела до дороги. Редкие машины, словно ночные звери, рычали и, слепя дикими глазами, вздымали брызги от луж. Марина уперлась на фонарный столб, который от ее прикосновения, потух.

Медленно прояснившееся сознание шептало, что надо идти домой в кровать, но ноги не слушались. Вдруг чья-то рука возникло из темноты и толкнула девушку. Она, не удержавшись на бордюре, свалилась на дорогу прямо в лужу. Передатчик выпал из уха и потонул в мутной воде. Она уставилась на мокрый асфальт под собой. Вода ручьями заструилась с волос.

Услышав шум, она подняла голову. Кошачьи фары ослепили. Отрезвляющая мысль, что это конец, заставила ее, вскрикнув, отпрянуть. Закричав, Марина закрыла глаза.

Визг тормозов оглушил ее.

“Умерла?”

Громкий звук захлопнувшейся двери машины и эпитеты, что переливались всеми гранями русского языка, привел ее в чувство. Марина медленно открыла глаза и несколько мгновений оторопело смотрела на знак Мерседеса, который был у самого ее носа.

Земля вдруг покачнулась – неудачницу-пьянчужку поглотила тьма.

Дмитрию не спалось. Он чувствовал присутствие девушки через стенку и, промаявшись в кровати час, решил заглянуть к ней.

Накинув халат, он уговорил себя, что проверит все ли с ней хорошо и уйдет.

Он приоткрыл дверь. Штора дернулась от сквозняка. Дима тихо прикрыл дверь.

Выключатель торшера щелкнул, и лампа за спиной Дмитрий Аскендита вспыхнула. Он взял стопку листков и карандаш.

Чирканье грифеля карандаша заполнили комнату. Дмитрий не мог оторвать от девушки взгляда.

Вчера в один до боли прекрасный миг он вдруг подумал, что Марина – это Ева. Они были похожи как две капли воды. А потом радость сменилась ужасом.

Призрак…

Еще на миг он подумал, что видит призрака Евы.

Волосы, форма лица, разрез глаз, брови – все было так похоже, что он не мог остановиться… и рисовал, и рисовал спящую девушку, так похожую на Еву.

Дмитрий думал, что эта глава его жизни уже давно пролистана, но увидев Марину, все чувства в нем взбаламутились. Он не имел сил отойти от нее.

Марина вдруг застонала и перевернулась на другой бок. Карандаш в руке остановился. Дима встал с кресла и обошел кровать. Тусклый свет торшера освещал оголившуюся невероятно худую спину девушки. Звезда на колье блеснула от торшера. Непослушные волосы прикрыли лицо. Рука Аскендита замерла на мгновение в нерешительности, и он провел костяшками пальцев убирая пряди волос с ее лица.