– Мы теряем разведывательные беспилотники! Над портом активно действуют вражеские истребители!

Ли едва успел насладиться зрелищем тонущего вражеского транспортника, как картинка происходящего в порту разгрома пропала.

– Запускаем следующую партию разведчиков?

– Нет, стреляем из носовых орудий по известным координатам третьего транспорта. – Ли решил проявить рачительность. Всего на борту дредноута было пятнадцать ракет москитной разведки, и треть из них они уже израсходовали.

– Орудия будут готовы к залпу через восемь секунд.

– Ничего, транспортник – крупная цель, и за это время он вряд ли успеет набрать ход. Что с маломерными судами?

– Два потоплено, еще три в спешном порядке отступают к берегу. Скорее всего это обычные патрульные катера. Им нечего нам противопоставить. Авиация противника приближается к нам с двух направлений. Одна группа идет из порта. Это те истребители, которые разделались с нашими беспилотниками. Вторая поднялась с аэропорта на севере побережья.

– Постановка дымов, разворачиваемся и идем в дымовое облако. Кстати, передайте координаты аэродрома на «Утюг». Пусть они им займутся, когда подойдут.

По команде Ли из труб линкора вместе с измельченной фольгой повалили еще и клубы черного плотного дыма. Громадный корабль развернулся и нырнул в поставленную им же завесу, скрываясь от противника не только в радио-, но и в оптическом диапазоне. У такой маскировки имелись и свои минусы – линкор сам ослеп, и связь с поднятыми в воздух перехватчиками была нестабильной. Управление летательными аппаратами перешло к бортовым искинам, при этом их эффективность упала на шестьдесят процентов по сравнению с тем, как если бы ими управляли пилоты-операторы с дредноута.

– Все самолеты в воздух. После перезарядки носовых башен – огонь по гавани. Стреляйте вслепую по площади, будем надеяться, что мы еще что-то зацепим.

На корме линкора закрутились барабанные установки, цепляющие в трюме перехватчики и выстреливающие их в небо.

– Все шесть эскадрилий подняты, – отрапортовал офицер, отвечавший за авиакрыло линкора. – Мы можем выйти из дымов и помочь им системами ПВО.

– Нет. Мне не нравятся радары, которые облучали нас с берега. До прибытия «Утюга» воздерживаемся от активных действий, – не поддержал эту идею Ли.

Линкор наворачивал расширяющиеся круги, увеличивая площадь, покрытую облаком измельченной фольги и дыма, создавая себе надежное убежище прямо посреди моря. Управляющий сигнал для беспилотников сквозь этот туман пробивался с катастрофическими искажениями. Однако передать весточку в духе «я тут, я еще живой» перехватчики пока могли.

– Прогнозируемо столкновение авиагрупп через двадцать одну секунду…

– Шумы по правому борту! – обнаружил новые цели гидроакустик.

– Корабли?

– Нет, определяется как мини-субмарина. Их две! Выходят на позицию для атаки!

– Четыре противоторпеды готовы к залпу…

– Запускайте шесть, не думаю, что у Люминов здесь сосредоточен большой подводный флот. Нам ни к чему экономить, – поправил тактика Ли.

– Шесть противоторпед, запуск с правого борта!

Пиротехнические заряды выбросили шесть трехсоткилограммовых «малюток» из пусковых труб. Сигары противоторпед плюхнулись в воду, погрузились на глубину двадцать метров и развернулись широким строем, включив собственные головки наведения. С нырком противоторпед в воду началась война звуков. Похожие на скатов подлодки-охотницы, услышав шлепки торпед об воду и их заработавшие двигатели, затаились. Их винты еле шевелились, подлодки медленно меняли глубину, чтобы сбить противоторпеды со своего следа. Прятались мини-субмарины не ради выживания, на их борту не было экипажа. В электронные мозги подводных убийц была заложена одна цель – выйти на дистанцию атаки и…

– Торпеды в воде! Торпеды в воде! – завопил гидроакустик. – По нам совершен пуск торпед!

– Наши противоторпеды успевают их перехватить? – спросил Ли, видя на тактическом дисплее, как справа к «Лису» приближаются четыре красных черточки.

– Нет! Они среагировали на шум от запуска и нацелились на субмарины!

– Полный ход, маневр уклонения! Задействовать средства ближней обороны!

За кормой линкора забурлила вода, громадный корабль начал отклоняться влево, чтобы избежать столкновения с торпедами врага.

– Слышу подводные взрывы! – доложил гидроакустик. – Субмарины уничтожены!

Особой радости это доклад на мостике линкора не вызвал. Пусть мелкие гадины со вспоротыми оболочками сейчас идут ко дну, свою задачу они выполнили. Слови сейчас «Лис» все четыре торпеды корпусом, и его миссию можно считать завершенной. Неудачно завершенной.

Совершая бешеные циркуляции в разные стороны и отстреливаясь из высокоскоростных зенитных автоматов, линкор вывалился из маскировочного облака. Из стволов зениток выскакивали подкалиберные снаряды – иглы с воронкой на носовой части. Воронка создавала в воде кавитационный пузырь вокруг снаряда, который позволял дольше сохранять скорость в плотной среде. Команда «Лиса» компенсировала недостаток опыта плотностью огня, и море за линкором кипело от пронизывающих воду пузырей. Вычислители и комендоры дредноута старались вовсю, но попробуй попади в цель, которую ты не видишь, а только слышишь шумы от работы ее двигателя.

На лишившегося маскировки «Лиса» с неба набросилась авиация Люминов. Тройка истребителей, воспользовавшись тем, что зенитная артиллерия работала по догоняющим корабль торпедам, прошлась от кормы до носа, поливая палубу корабля из излучателей. Броня держалась молодцом, задумка конструкторов с циркулирующей внутри нее охлаждающей жидкостью полностью себя оправдала. Обуглившаяся краска да окалина – вот и весь урон от налета.

Появилась связь с беспилотниками, и маявшиеся от безделья пилоты-операторы с радостью натянули на голову виртуальные шлемы и бросились в воздушную схватку. Ли бросил взгляд на монитор – от палубной авиации «Лиса» осталось меньше половины машин. Однако сейчас не это было основной проблемой – черточки вражеских торпед на тактическом дисплее подошли вплотную к силуэту линкора. Вдруг за кормой взметнулся взрыв, а за ним следом и еще один.

– Попали! – радовался, как ребенок, тактик. – Вторую торпеду зацепило взрывом, и она тоже детонировала!

Третья догоняющая корабль хищница из-за подрыва своих менее удачливых подруг потеряла цель и ушла в сторону.

– Акустики! Ищите четвертую и…

Четвертую долго искать не пришлось, она сама нашлась. Туша линкора вдруг слегка подпрыгнула и застонала скелетом силового набора корпуса.

Пока линкор бился с врагом на воде, под водой и в воздухе, южнее порта Туамасина возле давным-давно заброшенного пятизвездочного отеля с прекрасным, но заросшим пляжем, творилась натуральная дичь. Шевеля гусеницами и недоуменно ворочая башнями, по дну морскому продвигалась колонна из тридцати танков. Мадагаскарская острозубая акула, считавшая небольшой залив своей вотчиной, заметив нашествие стальных каракатиц из глубин, убегая в панике, поставила рекорд среди рыб по заплыву на полкилометра.

Приземистая боевая машина с сильно сплюснутой шестигранной башней и торчащим из нее коротким, но толстым орудием выбралась на берег, облепленная обрывками водорослей и медузами.

– Здесь Митрич-один! – выдала она в эфир, после того как из люка на ее башне выскочила сфера радара. – Пляж чист, можно начинать загорать.

– Отлично! – Из воды показался и второй танк, с цифрой «2» на борту. – Замутим партейку в пляжный волейбол? Или тупо будем на шезлонгах валяться?

– Вы, мужики, как хотите, – на пляж выехал третий танк, – а я попробую подкатить гусеницы вон к той красотке.

Башня танка развернулась, указывая орудием на выброшенную на берег белоснежную парусную яхту.

– Мой сканер говорит, что у бедняжки беда с аккумуляторами. Управляющий искин доживает в аварийном режиме. Вот кто ее подзарядит, как я не я?