Я была для него вызовом, первой, кто не поддался чарам, и он планомерно меня окучивал. Я ведь действительно думала, что влюбилась, но эти чувства не были и долей того, что я испытывала когда-то.

С ним.

Ничто не могло сравнится с той бурей любви, страсти, ненависти и боли, в которой я захлебывалась.

Тогда.

Еще совсем молодой.

– Лиска, ты вот задумалась, а вон кто-то задумался о тебе,. Смотри  какой шикарный мужик, – вырвала меня из раздумий Марина и кивнула головой на противоположную сторону балкона.

Девчонки неделикатно посмотрели туда же и одобрительно заулюлюкали.

Я проследила за их взглядом, но прокуренное облако не дало мне понять, кого конкретно они имеют ввиду.

– Ты о чем?

– Глазки то, открой. Вон тот «тарзан» уже минуты три глаз с тебя не сводит.

И правда, что тарзан. Крупный, волосатый. Причем, с дредами, интерес, к которым, я вообще никогда не понимала. Кожаная куртка, джинсы.

Крут конечно, но меня бандиты никогда не привлекали.

И взгляд тяжелый, нахальный. Когда он подмигнул, меня передернуло, к этому прибавилось чувство тошноты из-за двух брюнеток, буквально вылизывающих ему шею.

Не удивлюсь, если под столом сидела третья и активно ему отсасывала.

– Не в моем вкусе, – отвернулась я, но успела заметить, как он подзывает

официанта.

– А чего?

– Есть исследование, что парни с длинными волосами, так компенсируют длину члена, – совершенно серьезно произнесла я, но девчонки все равно рассмеялись.

– Серьезно? – спросила Ленка, сидящая напротив, широко открыв глаза.

– Не знаю, – со смехом ответила я, как раз принимая у официантки стакан с коктейлем. – Я это только что придумала.

Очередной взрыв хохота и алкоголь добавили мне в кровь адреналина, и мне захотелось выплеснуть его в жарком танце.

– Хочу вниз! – встала я с дивана. Поманив пальчиком подруг и виляя обтянутой тканью попкой, я направилась по лестнице вниз. И даже пятнадцатисантиметровые каблуки не были помехой. Потому что я хотела движения, я хотела жить.

Мгновенно подхватив ритм, я задвигалась под стрелами пристального мужского внимания.

Сегодня я его хотела, впервые за много лет оно не вызывало раздражения. Лишь легкий отголосок возбуждения, прокатившегося по моему, извивающемуся в танце телу.

Я полностью отдалась мелодии, проглядывающей сквозь тяжелые басы и ударные. Мое тело пело, и я вместе с ним, лаская себя, покачивая бедрами.

Подняв руки в верх, я запустила ладони в волосы, перебирая темно-рыжие, благородного оттенка, как говаривал Дэвид, пряди.

Я пропускала их сквозь пальцы, чувствуя как меня, старательно, раздевают мужские взгляды. О, какой же я ловила кайф.

– Лиска, да ты секс – бомба! – прокричала мне на ухо Марина, и, повернувшись спиной, прижалась своей тощей задницей, подхватывая плавные движения моих бедер.

Её удивление было понятно. Закрытого вида одежда и стянутые в пучок волосы мешали разглядеть во мне, не то что секс-бомбу, а просто женщину.

Мымра, сказал бы Новосельцев из известного советского фильма. Осталось найти своего и познать, наконец, женское счастье.

Но сейчас я была счастлива и от алкоголя, залитого в желудок по третьему кругу.

– Сто лет так не отрывалась, – прозвучал в ухо голос Оли, давно уже замужней девушки, когда мы, пошатываясь вернулись наверх.

– Не уверена, что уйду на своих ногах, – хихикнула Настя. – И судя по тому, как она переглядывалась с парнем с соседнего столика, говорила она в прямом смысле.

– И он снова не спускает с тебя глаз, – заговорщически шепнула Марина, пропуская очередной мартини. Она была помощником главного редактора в журнале, где я работала переводчиком.

Знание четырех языков позволяли мне неплохо зарабатывать. Я знала, что как только получу наследство родителей, открою свою языковую школу.

– Слушай, а может тебе стоит проверить свою выдуманную теорию, – предложила Марина, когда я покачала головой на очередное подмигивание настойчивого поклонника.

– Что самое страшное. Так. это то, что он наверняка даже не откажется достать член на всеобщее обозрение, – скривилась я, стараясь не смотреть на мужчину, взгляд которого уже мог бы выжечь во мне дыру. Да, сколько можно?

В этот же момент к нашему столику подошел администратор, по крайней мере, точно не официант, ибо его торс был прикрыт рубашкой.

Он поставил на стол поднос с графином, рюмкой и нарезанной селедкой. Склонившись ко мне, он собирался что-то сказать, но я не выдержала и рассмеялась.

– Водка? Кто дарит девушкам водку?

Девчонки меня поддержали, что вызвало на лице парня явственное недовольство.

– Я бы на вашем месте не отказывался.

– Ну, так и не отказывайтесь, выпейте, – хамовато заявила я, откинувшись на спинку диванчика, уже зная, что перегибаю палку, но не хотела давать мужику с внешностью бандита ни одного аванса. Конечно парни могут понимать под нет, да… но я была не из таких.

Парень ушел, а взгляд мужика стал ледяным. Он долго смотрел, как водка на подносе возвращается в бар.

Еще спустя пятнадцать минут я поняла, что пять коктейлей давят на мочевой пузырь. Девчонки уже меня не различали.

Одна пересела на чужой столик, Марина с Леной что-то бурно обсуждали. И еще одна, имени я ее не помнила, ушла танцевать.

Я долго пробиралась сквозь тесную толпу. Улыбнувшись нескольким, приятного вида мужчинам, я подумала, что такие вот, лощенные, простые, мне подходят больше, чем всякие хозяева мира.

Найдя наконец нужную дверь я порадовалась чистоте и свежести внутри покрытой черным кафелем уборной. Здесь царил полумрак, окрашиваемый розоватым светом, льющимся из ламп над раковинами.

Вообще я любила розовый. Он шел мне и красиво оттенял волосы, но в этом клубе его было чересчур много.

Когда я входила в кабинку, в помещении было трое, когда вышла, не осталось никого. Учитывая переполненность зала, это было странно. Правда странно. Но размякший от спиртного мозг этому факту не уделил должного внимания.

Зато я уделила внимание себе.

Поправила волосы, ополоснула лицо и шею.

Опершись руками на раковину, я разглядывала красную помаду, блестящую ткань платья обтянувшее тонкую талию и крупную грудь. Когда-то я усиленно худела, но на зависть всем, сиськи, так осталась третьего размера.

Сегодня весь мой вид говорил о желании найти мужика. И если честно, я бы не отказалась от какого-нибудь деликатного любовника, способного утолить жажду по ласкам, что испытывали мои соски.

Я улыбнулась сама себе, потому что действительно выглядела потрясно.

– Сама бы себя трахнула.

– Давай лучше я.

Глава 2. Богдан

*** Богдан***

Мужчина не прощает, он забывает, а женщина – она все прощает, но не забывает никогда. Макс Фрай

Хотелось в кровать. Не трахаться. Лечь на прохладное свежестиранное белье и забыться сном, в которым всегда мелькало одно и тоже.

Яркие, цвета огня волосы и стоны. Сначала болезненные, а потом от наслаждения.

Впрочем и здесь было неплохо. Пацаны. Музыка. Телки поджарые на танцполе зажигают. Официантки полуголые так и жаждут, чтобы забрал их из этого пропахшего алкоголем и сигаретами места и сделал своей.

И главное ведь, что?

(Визуализация Богдан Самсонов)

Мое это все. Каждый сука болтик, каждый осколок разбитого где-то стакана.

Раньше моей была только Лиска. Только ее отвоевал у своры детдомовских волков. Чтобы ебать, чтобы любить. Она сука, конечно, не ценила ничего.

Хватит голову прошлым забивать и без того дел много. Выборы. Имиджмейкеры эти, достали, почти на шею сели. Я вчера так и спросил:

– Вы отпердолить меня хотите? Поэтому так тесно прижимаетесь?

Поржал я с их рож, знатно. Вот и сейчас можно поржать над какой-то пошлой историей Рванного. Мы его так зовем из-за груди. В нее как-то питбуль вцепился. Выжил ведь.