Мало ему было, неведомо как, вторгнуться в мою личную комнату, так он ещё и прихватил среди игрушек мою любимую белку из «Ледникового периода», разглядывая её с таким видом, словно пытался понять, что это вообще такое и зачем она так самозабвенно вцепилась в большой жёлудь.

– Откуда?.. Как?.. – то ли я настолько сильно испугалась, что не сразу пришла в себя, залепетав невесть что, вместо того, чтобы на него наорать и выгнать из своей спальни, то ли что-то произошло со мной в довесок к физической парализации, потому что я просто несколько минут стояла на одном месте, как вкопанная, и не могла толком понять, что происходит и КАК он сюда попал. Я даже кинула мимолётный взгляд на запертую дверь, пытаясь вспомнить, слышала ли я, как она открывалась и закрывалась. Но если бы и слышала, разве я бы не обернулась на её характерный звук?

– «Откуда и как» что? – он просто перевёл свой прожигающий насквозь взор с игрушки прямо в моё лицо, не шевельнув при этом головой, а именно раскрыв исподлобья свои фантастические большие глазища, и меня при этом враз и буквально насквозь прошило невидимыми стилетами шокирующих ощущений. И не просто прошило, а практически пригвоздило к полу, растекаясь в крови по всем жилам колкими кристаллами обмораживающего льда, начиная с уровня диафрагмы и замыкая свою смертельную петлю через позвоночник с прямым транзитом в сердце.

Мороз по коже? Да я вообще не знаю, какое дать этому определение. Мне буквально попытались душу вынуть или добраться до неё, едва при этом не лишив сознания. Удивительно, что я осталась стоять на ногах, а не сразу закатила глазки и не осела на пол, окончательно теряя чувства.

Какой кричать? Я дышать разучилась в прямом смысле этого слова. По крайне мере, втянуть в лёгкие воздух глубоким «глотком» у меня не получалось, будто трахею частично пережали, при чём изнутри. Но что меня тогда доводило до реальной истерической паники – то, что я не могла отвести взгляда от глаз непрошенного гостя, будто насадивших то ли мой здравый рассудок, то ли трепыхающуюся в абсолютной беспомощности душонку на острейшие клинки пронизывающего насквозь взора. Только сказать, что это был всецело мой страх – не поворачивался язык. Казалось, меня насильно пытались напугать или подсадить, подобно вирусу, прожорливые клетки непомерного ужаса в сердце моей нервной системы, чтобы они начали пожирать меня как можно быстрее, парализуя и подчиняя их истинному хозяину.

– Как вы здесь очутились, и кто вам разрешил сюда входить? – не это я хотела сказать, но иногда рефлекторная природа загнанного в угол организма срабатывала намного быстрее рефлексивной, машинально выдавая совершенно не подходящие для случая действия или слова.

– Зачем столько сложностей, Анастасия? – проговорил Астон невозмутимо бесчувственным голосом и взгляд при этом с моих глаз так и не отвёл. Наоборот, намеренно его углубляя миллиметр за миллиметром, словно прощупывая и зондируя неведанные для него территории чужой сущности. И в этот раз ни в тоне его всё ещё бархатно-ласкового баритона, ни в выражении отморозившегося лица не осталось и капли намёка на прежнюю учтивость и искреннее расположение к своему собеседнику. Передо мной сидел бездушный истукан, которому явно надоело притворяться тем, кем он никогда по своей сути не являлся. И тем страшнее было осознавать, что это не галлюцинация и я вовсе не сплю.

– Сложностей? Я спросила, как вы сюда попали, ещё и ведёте себя, как… как… – вот теперь меня перемкнуло.

Страх сделал своё чёрное дело, но останавливаться на достигнутом не стал. Ещё немного, и я окончательно перестану соображать. Не хотелось бы сорваться до истерических припадков, но, кажется, я уже находилась на грани. Не хватало лишь незначительного толчка с последующей цепной реакцией и… можно смело вкатывать мне в вену лошадиную дозу успокоительного.

– Как кто? Как собственник, который пришёл за принадлежащей ему вещью?

– Чего?.. – я едва не задохнулась, то ли от возмущения, то ли от той наглости, с какой было всё это произнесено этим напыщенным хлыщом, моментально растерявшим какие-либо чувства приличия в чужом доме и тем более в чужой комнате. – Что вы несёте? Да кто вы такой, чёрт вас дери!

Но с места я так и не сдвинулась, хотя и порывало, прям до жути, наброситься на него с кулаками и вытолкать пинками не только из спальни, но и из дома, желательно сразу за ворота.

– Так ты меня действительно совсем-совсем не помнишь? – непонятно только было, спрашивал ли он меня или констатировал факт, не особо-то ему и удивляясь.

– Вы что, издеваетесь? – хотя не думаю, что в подобном состоянии я могла сделать хоть что-то, кроме как хлопнуться в обморок, до сих пор поражаясь, каким это чудом я всё ещё стою на ногах. Мои собственные эмоции и реакция на происходящее пульсировали под кожей удушающим жаром зашкаливающего в крови адреналина. Я будто реально плавилась в ненасытных языках невидимого пламени, при чём жгло даже изнутри по оголённым нервам и в костных тканях. Разве что не кричала от боли, хотя анестезии вроде как хватало с излишком.

– Двадцать лет назад мне был всего лишь один год! – зато я почти кричала от возмущения, так и не рискнув сдвинуться с места, чтобы высказаться ему прямо в лицо. – Ты психопат или кто? Или соображалка барахлит после перелёта?

– Ох, прости, всё забываю, что вашу память блокируют с самого рождения.

Он вдруг резко встал, а я даже икнуть от испуга не успела и хотя бы отступить на пару шагов назад к столу. Не представляю, как он это сделал, вдруг очутившись передо мной практически впритык и буквально нависнув над моим мгновенно побледневшим лицом с отмороженным видом безжалостного киллера, способного (а то и готового) убить тебя за считанные доли секунды, дай только повод. Всё, что у меня тогда вышло – это открыть от запредельного изумления рот и беспомощно с шумом втянуть в полные лёгкие воздух.

– А так? – нет, он не прикоснулся ко мне, не щёлкнул пальцами и не взмахнул перед моим носом волшебной палочкой, а просто совершил неопределённое движение рукой над моей макушкой и затылком, при чём довольно плавное и завораживающее – может поэтому я не дёрнулась и не отпрыгнула от него в сторону. А может он сам удержал меня на месте каким-то лишь ему известным трюком. В какой-то момент я поняла, что не могу пошевелиться, попросту оцепенев и, не моргая, «позволила» этому иллюзионисту-гипнотизёру творить со мной непонятные вещи.

Понятия не имею, как описать то, что со мною случилось, но началось всё с будоражащего покалывания по позвоночнику, словно что-то там начало раскручивать свои энергетические то ли кольца, то ли спиралевидные стяжки, ослабляя свою прежнюю литую хватку, о существовании которой я раньше и догадываться не догадывалась. Длилось это очень быстро, сменившись горячей волной непонятного происхождения, вначале вспыхнувшей где-то на уровне копчика, а потом, будто юркими разрядами тока, пробежавшейся по позвонкам прямо в затылок. После чего я всего на одно мгновение ослепла и… очутилась вдруг в лежачем положении.

Правда, не совсем в лежачем. Скорее, это было похоже на эффект виртуальной реальности в 3Д очках, хотя намного реалистичнее, поскольку вместо внешней картинки меня или мне вживили чужие ощущения, эмоции и даже желания. Но, как выяснилось позже, не совсем чужие.

Просто в один момент они возымели надо мной подавляющую силу, превосходя моё реальное состояние стократно и воспринимая новые кадры «происходящего», как за неотъемлемую часть моей памяти и заново осмысленной сущности. Я не просто лежала и смотрела в белоснежный потолок, я узнавала это место, и даже чувствовала, как часто дышу животиком (точнее, диафрагмой) и дёргаю ручками-ножками, открывая ротик и… Агукая?!..

«Прелесть, а не ребёнок. Такая спокойная и внимательная, с ней вообще никаких проблем, чем с другими.» – откуда-то со стороны или из глубокого «тоннеля» раздался знакомый, немного расслоенный голос. Нянечка? Откуда я знаю, что это нянечка?