Август в этом году выдался поистине жарким. Яркое солнце нещадно сжигало землю. Асфальт плавился под его лучами как шоколадное мороженое в руках рассеянного ребенка. Полуденный зной уже достиг своего пика, когда на горизонте показалась машина. Она одиноко неслась по пустынному шоссе. Кондиционер не справлялся, поэтому окна были опущены до предела. В магнитоле надрывались The Knack, призывая свою Шарону.

За рулем сидела женщина средних лет с острым лицом, следами недосыпа в усталых, но пронзительно голубых глазах и черными как смоль волосами. И без того тонкие губы были сжаты в нитку, руки мертвой хваткой держали руль. Серьезный взгляд, сосредоточенный на дороге периодически скользил в сторону пассажирского места, но тут же возвращался к лобовому стеклу.

На пассажирском сиденье, притянув колени к груди сидела молодая девушка. Ветер трепал ее пышные рыжие волосы, но ее это похоже ни капли не волновало. Скрытые за густой челкой пронзительно голубые, как и у матери, глаза смотрели в сторону от дороги, но не задерживались на проносящемся мимо пейзаже. Лицо девушки было по взрослому серьезным, отражая на себе громоздкий багаж жизненного опыта, несмотря на довольно юный возраст хозяйки.

Из колонок послышались первые аккорды новой песни и девушка высунула в окно руку навстречу ветру.

«I drank strait to my head. I went outside to smoke a cigarette. And I shattered my phone on the cement. But I don’t give a fuck» – лениво затянула Noah Cyrus, а девушка на пассажирском зашевелила губами, беззвучно подпевая любимой песне.

В очередной раз скосившись на дочь, женщина за рулем усмехнулась себе под нос.

Впереди показался знак поворота на город со странным названием Сентфор и машина свернула в указанном направлении. Замелькали редкие строения, здания промзон, а пейзаж за окном потихоньку начал оживать превращаясь в провинциальный городок.

Мотоцикл остановился у обочины, мотор услужливо чихнул заглушая обороты. Высокий широкоплечий парень в белой обтягивающей футболке и синих джинсах снял шлем и, не слезая с железного коня, ответил на звонок:

– Да, мам. Да, скоро буду. Я понял. Нет, можешь не переживать, я прослежу, чтобы он не засиживался над своим гербарием слишком долго. – на этих словах легкая улыбка показалась на губах юноши.

Закончив звонок, он собирался надеть шлем обратно, но что-то привлекло его внимание. Дом напротив него по этой улице кажется всегда продавался, но сейчас соответствующей таблички он не видит, может ребятня хулиганит. Из-за поворота показалась машина и медленно поползла по улице.

Черная Шевроле Импала мягко заехала во двор дома и остановилась. Из раскрытых окон звучал агрессивный поп-панк, но песня замерла на припеве, когда раскрылась водительская дверь и из машины вышла стройная черноволосая женщина. Она потянулась, стряхивая с себя усталость от долгой дороги и неторопливо пошла к крыльцу.

Мотоциклист с интересом наблюдал за машиной с противоположной стороны дороги. Откуда такой раритет в этих краях? Это что же 67 год выпуска?

Из размышлений его вырвала открывшаяся пассажирская дверь. Из машины лениво вылезла молодая девушка и так же, как и женщина, потянулась.

Кажется он забыл как дышать. Взгляд жадно скользил по точеной фигуре, облаченной в темно-синие узкие джинсы и болотного цвета футболку, обтягивающую аппетитные формы. Легким движением девушка откинула копну пышных рыжих волос и они заструились по спине как в замедленной сьемке сопливых романтических комедий.

Парень тяжело сглотнул, продолжая невольно любоваться открывающейся его взору картиной.

Девушка проследовала в дом за матерью и скрылась за дверью. Ее хлопок выдернул парня из ступора. Усмехнувшись своим мыслям, он надел наконец шлем, завел мотоцикл и уехал.

====== Это точно выпускной класс? ======

Rita Ora – I will never let you down

Сквозь плотно задернутые шторы в комнату ухитрился проникнуть первый рассветный лучик. Он скользнул по стене, мягкому ворсистому ковру и расположился на кровати, откуда из-за горы подушек и огромного как айсберг одеяла доносилось умиротворенное сопение. Казалось ничто не может нарушить эту идиллическую картину раннего утра, если бы на табло электронного будильника, стоявшего на прикроватной тумбе, не сменились желтые цифры.

6:00

Противный писк проник под одеяло, откуда моментально высунулась белая женская рука и с размаху ударила по ненавистному нарушителю тишины. Удовлетворенно вздохнув, хозяйка руки перевернулась на другой бок, собираясь ухватить еще несколько минут сладкого сна, как вдруг весь дом сотрясся от ужасного грохота, называемого музыкой.

“I’ll let you think you get the picture

Bitch, you don’t know how good I treat ya

Shake it off, this pride and glory

You dig up so many stories” – надрывалась Halsey.

– Сара, ну почему нельзя потише? – простонала женщина, зарываясь в подушки. Сон окончательно исчез под второй куплет песни. Тяжело вздохнув женщина поднялась с кровати, потянулась, накинула халат и прошла в ванную.

В соседней комнате рыжеволосая девушка уже натягивала на себя вчерашние джинсы и черную футболку с эмблемой какой-то панк-группы.

Мать и дочь встретились в коридоре и вместе спустились на первый этаж.

– Как спалось? – Заботливо спросила женщина, доставая из холодильника бутылку молока и упаковку масла.

– Нормально, – сухо ответила девушка, насыпая в тарелку хлопья.

– Я знаю, что ты все еще на меня дуешься, но давай посмотрим на эту ситуацию с другой стороны. Повышения в Балтиморе мне было не видать, а тут я буду заведовать целым отделением, буду больше зарабатывать и мы накопим тебе на колледж.

– Я планирую получить стипендию – вяло хмыкнула девушка, заливая хлопья молоком.

– Мне нравится твой настрой, но план Б никогда не помешает, – подмигнула женщина, доставая кофемолку из картонной коробки у входа в кухню. – Черт, нам никогда не разобрать эту гору вещей. А еще эти перевозчики так и не позвонили. Такими темпами мы будем носить одно и то же всю неделю.

Девушка устало закатила глаза, как бы говоря: «избавь меня от этого».

Пока черноволосая женщина возилась с кофеваркой, засыпая туда зерна, регулируя помол, ее дочь закинула тарелку и ложку в мойку и проследовала к входной двери.

– Уже уходишь? – мать удивленно проводила ее глазами. – Я думала, что подвезу тебя в первый день, все-таки стресс и все такое. Тебе не помешает родное плечо рядом.

– Я в порядке, прогуляюсь, познакомлюсь с городом. – Девушка собрала волосы под бейсболкой, натянула черно-красные эйрмаксы и закинула рюкзак на плечо.

– Что ж, тогда удачного первого дня. И хватит дуться, тебе не идет. – пожала плечами женщина и вернулась к кофе.

Девушка вышла на улицу и неспеша пошла по тротуару. Город потихоньку просыпался. Мимо проехал почтальон на велосипеде, закидывая газеты на газоны. Сара сверилась с картой в телефоне, до старшей школы Сентфора два квартала. Это хорошо, значит по утрам можно будет не спешить. Наушники в уши, пальцы открывают приложение на телефоне и находят нужный плейлист. Режим шафл выбирает первой песню Риты Оры и путь до школы становится веселее.

По дороге Сара со скукой рассматривает окрестности нового города. Это, конечно же, не шумный Балтимор. Унылая дыра – вот подходящее название. Ближе к школе улицы становятся оживление, со всех сторон стягиваются подростки, кто пешком, кто на велосипедах, а кто и на машинах. Сара натягивает бейсболку пониже на глаза и подходит к зданию, изучая обстановку.

На лужайке перед школой три чирлидерши в красной форме тренируют какой-то элемент, чуть подальше расположилась группка ботаников, увлеченно обсуждающих какую-то компьютерную игру. На углу школы высокая и сухая женщина в возрасте громко отчитывает какого-то парня в зеленом бомбере. Тот хитро жмурится и периодически что-то лениво ей отвечает, от чего она явно злится еще сильнее.

Сара заходит в школу и ловит за рукав первого попавшегося паренька: