Он похлопал по пустому (к сожалению) карману.

– Не настоящие, – признался дух. – Подарочное издание, имитация. Для привлечения внимания и расположения…

– Ах ты ж! – и Сергей наклонил голову в поисках камня.

– Да я тебе!

Дух замахал руками.

– Не спеши с выводами! Не спеши! Я хороший, я людей не обманываю!

Сергей, не найдя камня, запустил в духа пустой пивной банкой.

Банка почему-то взлетела вертикально, понеслась вверх и исчезла вскоре без следа в темнеющем вечернем небе.

– Ты так, да?! – завопил, теряя последние остатки терпения Сергей. – Колдовать, стало быть?! Так колдовством меня не проймёшь! Я…

Он прыгнул прямиком и в крапиву и, не обращая внимания на ожоги, выхватил из зарослей гнутый отрезок заржавелой трубы.

– Так я тебе собственноручно, вот этими вот…

Он выбежал на дорогу и кинулся на духа.

– Этими вот человеческими руками…

Краем глаза заметил, что руки – в белых пузырях. И разозлился ещё больше.

– Башку тебе!.. Черепушку твою!..

А потом и сам не понял, что с ним произошло.

Отчего-то закрутился он на месте взбесившимся волчком. Раскрутив хорошенько, забросил трубу через забор.

Выслушав долетевший из-за забора отборный мат, остановился и, тяжело дыша, уставился круглыми и выпученными, будто у магазинного окуня, глазами на Апофиуса.

– Можешь меня спокойно выслушать? – спросил тот.

Сергей, подумав, кивнул в ответ.

– Я существо шаловливое, но доброе, – продолжал Апофиус. – Господь доброту мою знает, и многое мне прощает. А нам, добрым духам, нельзя порядки на планетах нарушать.

– Это кто это говорит! – снова завёлся Сергей.

И сплюнул на землю с видом крайнего негодования.

– Это кто такие слова правильные говорит?! Не тот ли, кто контролёра несчастного чуть не убил? Человек при исполнении, а его бьют почём зря! А теперь ты доброго из себя решил изображать? Это чтобы денег не платить?

Апофиус пожал плечами.

– Ну не знал же я, что плохое дело творю, – извиняющимся тоном произнёс он. – Я в этих ваших реалиях земных пока плохо разбираюсь. За последние годы я в стольких мирах побывал, что иногда путаться начинаю. Скажу по секрету, что есть миры, где по местным обычаям с самых дорогих гостей внешний покров снимают и оставляют сушиться на то время, пока гость с дороги отдыхает.

– Кожу, что ли, снимают? – удивлённо переспросил Сергей.

– Можно сказать и так, – подтвердил дух. – Вот эту самую кожу и снимают. Только это для аборигенов совершенно безопасно. У них три покрова, а между внешним и средним защитный слой слизи. Я на вашу планету в спешке прибыл, воплощался вообще впопыхах, так что путаюсь иногда. Уж прости!

И дух состроил очень несчастное выражение лица.

– А по поводу денег… Они, видишь ли, какие-то там механизмы защиты имеют. Номера серийные, волокна и ещё что-то. Без этих вот механизмов – бумажки сувенирные. А если я их воспроизведу, да ещё и с номерами…

Апофиус горестно покачал бедовой головой.

– Всё, конец! Тогда это подделка, а это грех. Мне ещё там, в нашем мире, объясняли, что это плохо. А раз это плохо, то лучше так не поступать. Господь тогда не простит. А мы с ним партию так и не доиграли…

Сергей в грустном раздумье постоял с минуту (в продолжение которой дух терпеливо ждал от него ответа), а потом спросил:

– Чего же ты бумажки эти вертел у меня перед носом? И как же ты обираешься со мной расплачиваться?

– Бумажки?

Апофиус улыбнулся, широко и беззаботно.

– Бумажки? А это я демонстрировал возможности по изготовлению сувениров. Расплачиваться же собираюсь золотом. Золото мне можно производить в любых количествах! Это же природный материал, земной, а я всё-таки дух неба и земли! Золото я запросто, но только не в слитках и без серийных номеров. Песочек там, цепочки, проволоку, самородки с доставкой на дом – это пожалуйста! Людям золото нравится? Так я тебе его дам, не сомневайся!

И дух, гордо вскинув голову, посмотрел на Сергея взглядом величественным и самодовольным.

– Балда, одно слово! – резюмировал Сергей и разочарованно махнул рукой. – Куда я пойду с твоим песочком? И проволочкой? В банк, что ли, заклад отнесу? Так там непременно поинтересуются, где я такую интересную вещь взял. А я отвечу, что добрый дух подарил.

– Именно! – подтвердил Апофиус. – Так и надо сказать, ведь это правда!

– Если бы я бандитом каким-нибудь был, – с тоской произнёс Сергей, – так нашёл бы применение твоему золоту. Цепочку бы в крайнем случае на шее носил. Куда мне, безработному шофёру, золото деть? В ломбард сдать как бабушкино наследство… Так я цены нормальной не знаю, обманут меня. Эх, беда с тобой, Апофиус!

Сергей всхлипнул.

– Может, мне домой вернуться, пока не поздно? А то супруга последнее терпение потеряет, и внешний покров с меня снимет. И на верёвку его повесит, сушиться. Вот только покров у меня один, терять не хочется.

Апофиус покачал головой.

– Нет, Сергей! Тебе непременно надо со мной пойти. Дело у нас серьёзное, ответственное, один я не справлюсь. Помощник мне нужен, из местных, и непременно, чтобы человек хороший был. А ты человек хороший. Даже не представляешь, насколько хороший! Это я тебе потом объясню, насколько ты хороший. Насчёт же еды и ночлега не беспокойся, всё у нас будет. И скоро! Это тебе сам Апофиус говорит, дух неба и земли!

Дух подмигнул закручинившемуся Сергею.

– Ладно, чего уж там, – обречённо вздохнув, согласился Сергей. – Связался, так уж назад не поворачивать. Хороший, говоришь?

Апофиус, охваченный восторгом, подпрыгнул и над головой его вспыхнул на секунду оранжевый огонёк.

– Ещё какой! А теперь…

Он повернулся с явным намерением продолжить путь.

– Пошли же! Пошли скорей! Старушка Клотильда ждёт нас и никак не дождётся!

6.

Тяжёлый дух в этом месте, хороший. Запах сырости острый, щекочущий ноздри, пьянящий запах.

Только оболочка худа. Плоха оболочка, распадётся того и гляди. А это плохо, Бронхес, очень плохо. С распадом оболочки закончится твоя служба госпоже в этом мире, и отправят тебя в Хранилище, как списанного досрочно. И решит ли госпожа и повелительница извлечь из Хранилища для нового воплощения, то не известно.

И когда срок настанет для нового воплощения, то никому, кроме госпожи, не ведомо.

Это уж как она решит.

Если вообще снизойдёт до принятия такого решения.

В слугах-то у неё недостатка нет!

Надо бы в этой оболочке удержаться. Но как? Хрупка, ненадёжна.

Для поддержания оболочки нужна жидкость и питание. Питательные вещества нужны, и срочно!

Между прочим, здесь, в этом самом подвале, что доподлинно Бронхесу известно, рядом, за бетонной стеной лежит оболочка Никкуса.

Совершенно ему не нужная, потому как из повреждённой огнём оболочки Никкуса извлекли и в Хранилище отправили.

Лежит оболочка и пропадает! Что очень и очень несправедливо.

А ещё этот счастливчик Виккус ползает по полу и глазками гадкими так и стреляет. Тоже к оболочке подбирается…

«Только ли к Никкусовой?» с беспокойством подумал слуга. «Или и к моей тоже?»

Бронхес приоткрыл рот и, быстрым ящеричьим движением выбросив длинный язык, поймал на лету сорвавшуюся с низкого подвального потолка ржавую каплю.

«Воду я найду. А вот с питанием…»

Виккус возле ноги прополз. Пнуть бы его посильней, чтоб не шнырял тут, гадёныш, да сил мало осталось, беречь их надо.

Может, Виккус специально его на глупости провоцирует, ослабить хочет.

Терпение, Бронхес! Терпение и осмотрительность.

Не делай лишних движений. Бережно расходуй силы. И проси, проси повелительницу!

Бронхес застонал. Виккус радостно оскалился.

«Ты сдох!» зашипел он. «Ты мог бы остаться там, на дороге. Ты мог бы лежать сейчас на столе из металла и люди резали бы твою оболочку, чтобы рассмотреть получше внутреннее её устройство. Там нет ничего интересного, и тебе это хорошо известно, бедняга Бронхес! Ты мог бы…»