Девушка казалась довольно симпатичной, а ее глаза смотрели на мир широко и слегка наивно. Нежная и воздушная — вот как ее можно было описать в двух словах.

Если бы я вдруг стал героем какой-то дешевой фэнтези книги, то Рафорти обязательно бы нашел повод познакомить меня с координаторами гильдий двух соседних государств, чем бы сильно поднял мой социальный статус в глазах окружающих. Но в реальности я не настолько важная персона чтобы вокруг меня крутился весь окружающий мир.

Рафорти вежливо распрощался с гостями и провел их до порога холла. Две разномастные процессии скрылись из моего вида, и только тогда, мускулистый мужчина в неизменной кожаной жилетке-безрукавке обратил внимание на вашего покорного слугу.

— Никита, ты уже вернулся? — произнес он. — Хорошо, что подождал, пройдем, нам нужно поговорить.

Кажется, я впервые оказался в этом кабинете, по крайней мере с того момента как умерла Нора так точно. Не могу сказать, что в точности помню, как здесь все было раньше, но одно изменение назвать могу.

— Это ее секира, — не столько спрашивая, сколько утверждая, произношу.

На стене, прямо за столом, во главе которого должен был восседать Рафорти, на специальных креплениях висела двуглавая секира. Длинная деревянная рукоятка, обмотанная коричневыми кожаными ремешками, венчалась внушительными лезвиями, края которого почти сходились друг с другом. Честно говоря, я видел ее всего лишь раз по сути. Когда Нора шла в свой последний бой с монстрами. Тогда мне не удалось ее оружие во всех подробностях, но теперь я никуда не спешил и мог хорошенько запомнить все детали.

Впрочем, оружейный эксперт из меня аховый. Показали бы мне игровые параметры этой секиры, и я мог бы с чем-то сравнивать, а так — непонятно. Но она выглядела внушительно, тут не придраться. Слегка желтоватый металл нес на себе рисунок в виде солнца. Сощурив глаза, я понял, что это не плавные линии его образовывали, а искусная вязь каких-то рун! Вот это уже интересно. Такого я еще в этом мире не видел. Должно быть оружие действительно уникальное!

Секиру тщательно отмыли и отполировали, но не стали убирать боевые зазубрины, что появились на его лезвии в последней битве.

— Мне показалось что это будет вполне уместным знаком уважения моей предшественнице, — встав рядом со мной, произнес Рафорти.

— Спасибо, — говорю так словно этим поступком он сделал одолжение лично мне. Ваал, уверен, что большая часть гильдии, увидев ее секиру здесь, произнесла бы слова благодарности! — Это может стать хорошей традицией.

Нора имела прекрасную репутацию среди авантюристов. Не только я один находил ее прекрасным человеком и отменным специалистом. Другие также ее любили. Она не являлась простой в общении личностью, но если вы смогли преодолеть первый барьер и понять ее хоть немного, то она охотно отвечала взаимностью.

— Думаешь? — почесав щетину на подбородке, задумчиво спросил он.

— Вешать на стенку ценные артефакты не очень разумно с практической точки зрения. Но каждому оружию нужно дать время, чтобы оплакать предыдущего владельца.

— Ты прав, — кивнул мой собеседник, и хлопнул меня по плечу. Словно встряхнулась обогнул стол, и предложил мне садиться, напротив. — Прости, но у меня сейчас довольно скудно со временем, так что давай к делу.

Конечно же его интересовало, что за чертовщина происходит в Ланисвиле. Болезненно скривившись, я принялся вкратце описывать эту самую чертовщину. Хоть вспоминать все это было довольно неприятно, но Рафорти задавал уточняющие вопросы, так что мне пришлось расписать все буквально в малейших подробностях.

Где-то в процессе рассказа у меня пересохло в горле, но координатор проявил какие-то чудеса проницательности, и заметив это, пролеветировал ко мне стакан и графин с чистой прохладной водой. После завершения моего стендапа, Рафорти довольно долго хмурился и усиленно размышлял.

— Значит, снова демоны, — произнес он. — Сегодня прямо день плохих новостей. И все про одно и тоже. Ситуация накаляется, очевидно, что мы имеем дело не с единичным прорывом, за нас взялись серьезно, вцепились твердой хваткой.

— Хочешь сказать наши коллеги из соседних стран тоже столкнулись с демонами? — озвучиваю робкую догадку.

— Да, — все еще задумчиво проговорился Рафорти. — Фарадей и Джелли серьезно встревожены. Атаки не единичны, и хоть пока что в их владениях всё еще довольно слабые, но агрессия нарастает. Кхм, ладно. С Ланисвилем разберемся. Доложу об этом королю сегодня же. Никто не смеет порочить имя и репутацию Гильдии.

— Вот так вот сразу самому королю? — удивился я серьезностью размаха. Разве такими вопросами занимается король? У него нет советников или доверенных лиц?

— Нас опорочили, и это сделал не кто-то там в темной подворотне, а мэр королевского города. Такое не прощается.

— Тебе лучше знать, — наконец пожимаю плечами. — Но я рад что ты так близко к сердцу воспринимаешь свою новую должность.

— А как иначе? — действительно удивился Рафорти, но видя, что я не спешу развивать тему, тряхнул головой. — Слушай, Никита, я хотел с тобой поговорить не только о Ланисвиле.

— Есть еще что-то? — удивился я.

Мужчина посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом.

— Тобой заинтересовались жрецы пантеона.

Ах вот оно что. Ну, собственно не удивительно. О чем-то подобном я уже догадывался, да и как иначе если мне на планшет прямым текстом пришло сообщение об этом?

Еще в Ланисвиле, когда мы охотились на тех духов что осели в городе, то по сути своей могли рассчитывать только на заклинание впаянное в мой жезл. Вначале все шло довольно плохо, “Изгнание Сигурдии” работало плохо, словно цель только частично подходила под заранее выставленные параметры. Ведь духи, ранее принадлежащие Борзуну, изначально были хорошими ребятами, и только после не до конца понятных манипуляций со стороны демонов осквернились.

В какой-то момент я даже было подумал, что добровольно сваленное на собственные плечи задание нам не под силу. Духи реально доставляли массу хлопот, и что хуже всего, их нельзя было пронять больше ничем, кроме “Изгнания”. Но где-то в середине сражения со вторым найденным гадёнышем, заклинание вдруг словно прибавило в мощности, и начало действовать куда эффективнее. Уже после я обнаружил сообщение на планшете, где говорилось что на меня наложили божественное благословение Сигурдии, что автоматически усиливало все мои спелы заточенные на борьбу с нематериальной нечистью. Бафф сошел на нет, как только мы избавились от последнего духа, и покинули Ланисвиль. Но само внимание божества, как видно со слов Рафорти, никуда не делось.

— Подробности? — спрашиваю.

Координатор хмыкнул. Он явно рассчитывал услышать от меня какие-то подробности, а не наоборот. Но вот хренушки, мне то и говорить по сути не о чем. Сначала хочу услышать, что он мне скажет.

— Ниль Зрячая, командир Грешных Грез, оставила одно любопытное задание, — произнес он, словно в расплату растягивая слова. — Кроме прочего, в пожеланиях она упомянула что желает, чтобы его взялись выполнять Сан Фурри — твоя команда.

Ох, теперь ее туманные слова начинают обретать хоть какой-то смысл. Ваал, мне это не нравиться.

— Мы не обязаны соглашаться, — нахмурившись, произношу.

— Она хорошо платит, а у тебя, насколько мне известно, гигантский долг перед гильдией.

— И я верну его вовремя, — еще больше нахмурившись, произнес я. — Что за сомнения?

Рафорти поднял руки.

— Мне просто любопытно, что у вас там происходит. Внимание богов редко когда приводит к чему-то хорошему, так что я волнуюсь за своих друзей, вот и все.

О, назвал Сан Фурри своими друзьями? Это серьезно. А мне и правда стоит успокоиться. Что-то я излишне горячусь.

— Прости, — прикрыв глаза, массирую переносицу. — Устал что-то с дороги. Честно говоря, я и сам не знаю, что Ниль, или кому-то там из ее божественных патронов от меня надо. Но внимание я заметил, да.