Эмоции с радостно-тревожных сменились на гнев, Захар мигом добрался до комнаты, в которой ничего не подозревающая Дашка, психуя, и плюясь, перерисовывала стрелки после визажиста.

— А ну вон пошла из моего дома! Аферистка блядь! — Захар с ходу дёрнул Дарью за руку со стула и поволок через весь дом, на глазах у родственников и гостей, высказывая ей всё, что он о ней думает.

Даша испугалась, да нет она была даже в ужасе от его грязных слов в свой адрес, и в ответ сказать ничего не успела, только непонимающий вопросительный взгляд в сторону родителей, и тут же шлёпнулась на задницу, когда Захар вышвырнул её за порог дома и захлопнул за ней дверь.

Этого ей хватило, чтоб взорваться. В окна дома полетели цветочные горшки, выставленные в честь торжества вдоль тропинки, в сторону Захара летел отборный мат, но он его уже не услышал. Разборки приняли масштабные действия, Захар торопился добраться до старшенькой, Антон оказался быстрей. Сначала угомонил брата врезав тому по морде, потом уволок подальше от опешивших родственников и гостей прямиком в гараж.

— Что лох, думаешь она любит тебя да? Я сам слышал, как Машка твоя со старухой радовалась, что я на Дашку повёлся. А ты на неё повёлся лошара бля! — задыхаясь, прокричал Захар брату в лицо, и сплюнув на бетонный пол гаража кровь, попытался выйти.

Антон не дал, оттолкнул Захара подальше.

— Угомонись! Я не думаю, а знаю, это, во-первых. Во-вторых, да, это Машина была идея тебя с Дашкой свести уж больно вы подходите друг другу. Но повёлся ты на неё сам, мы только и сделали, что сюда её привезли, а чтоб ты тут подзавис, я домашний арест тебе организовал. — на эту фразу, уже Антон получил по щам от резко налетевшего брата.

Потом сразу под дых, так что тот отлетел, и согнувшись вдвое, грохнулся на пол. Захар хотел продолжить отвешивать тумаков несопротивляющемуся брату, но задыхаясь от боли, Антон договорил;

 — Ну и, в-третьих, Дарья о нашей своднической афере и не в курсе была. Вы сами сошлись! Сами! Как ты то блядь пронюхал?! Сука! Мм. — он совсем забыл про разговор Марии и бабули, который упоминал Захар.

И боль от удара не отпускала Антона, а казалось, нарастала, только волновало его не это, а то, что там с его Манюней. Свадьба испорчена. Наверняка сейчас плачет, а он терпеть не может, когда она плачет, за это брата хотелось прибить.

— Как не знала? — Захар замер на секунду, осознавая весь масштаб сотворённого и сказанного им только что, а потом рванул в дом, не дожидаясь ответа от брата.

— Братан, че происходит? — его попытался остановить один из друзей, Захар молча и резко увернулся.

 Он выбежал к воротам, но от Дашкиной Лимонки уже даже пыль осела.

12

Когда Дарья перебила уже все панорамные окна дома, дверь приоткрылась и в голову Антонины Фёдоровны только чудом не влетели очередные цветочки в горшочке.

— Ба! — Дашка кинулась к бабушке, и только в эту секунду из её глаз потекли слёзы.

— Скорей вези меня домой ребёнок! Мне Карповна позвонила, замиокулькас мой загубила, залила дрянь такая! — Антонина Фёдоровна подхватила Дашку под руку и потащила к машине.

— Ба, там мой паспорт, и денег у меня на бензин нет, мы не доедем. — уже проехав половину города, эмоции как-то улеглись, и Даша хотела повернуть обратно.

И нет, не чтоб помириться с Захаром, его она видеть не хотела. А именно за паспортом, телефоном и денег у отца взять на дорогу, а ещё собрать все вещички до единой, чтоб ни дай боже, не вернутся как по примете.

— Так, паспорт твой я забрала, деньги у меня есть. Поезжай ребёнок. Ничего. — Антонина Фёдоровна вытащила из дамской сумки паспорт внучки, тактично умолчав о штампе, который в паспорта брачующихся ставился заранее ещё до церемонии.

— А телефон? Ба, там же вся моя жизнь. — Дашка чуть ли не скулила, так ей хотелось вернуться и высказать всё этому трусу, который вытолкал её хрен знает за что и даже не выслушал её гневной тирады, а она так старалась, горло драла, и разбитых окон ей было мало.

Вот бы морду ему расцарапать!

— Телефон я твой не нашла, сестра привезёт, я думаю ненадолго там задержится. Поезжай, пусть пострадает. — резонно заметила Антонина Фёдоровна.

— Пострадает?! Ты, вообще, слышала, что он нёс?! — Дарья взвилась от бабушкиных умозаключений.

— А что он нёс? — бабуля округлила глаза, делая вид, что ничего не знает, хотя крики Захара отлично слышала, так орал, его слышали даже соседи из-за забора.

— Что я аферистка. Даже обидно Ба! Кольцо за пятёрку, даже платье папа мне купил. За что?! — Дарья ударила ладонями по рулю, и в этот момент её подрезала люто тонированная иномарка.

Её сердце пропустило удар, резко по тормозу, чуть не въехала в зад чёрному Хорьку.

Тут же на короткий старт, и когда из машины вывалились четыре бугая, а одним из них был как раз Антон, не Захар, Дарья быстро стала сдавать назад, резко выкрутила руль на встречку, чтоб не сбить Антона, кинувшегося наперерез Лимонки.

— Идёте нахер господа! — в окно Антону средний палец, причём и от бабули тоже хотя к нему у них претензий никаких не было, главное, чтоб Захару передал.

Догонять их не стали.

— А если бы там был Захар? — с интересом спросила Антонина Фёдоровна.

— Вот именно что это был не Захар. — едва следя за речью, процедила Дашка, стискивая руль до боли в пальцах.

— Ну он же под арестом, ему нельзя так далеко от дома отлучаться. — выступила бабушка, в защиту Дашкиного уже мужа.

Чувствуя свою вину, не отходя от кассы начала ковать внучку, пока та горячая как железо.

— Значит, я не стою. — давя слёзы, отрезала Даша, и строго добавила; — Ба, если хочешь доехать живой и невредимой, лучше заткнись!

— Музыку тогда включим, а то, как в гробу. Я так не могу, мне и так туда скоро. Где мой Круг? Я в прошлый раз у тебя оставляла диск.

— Ба! Какие диски? Я это барахло ещё в мае поменяла, сейчас. — Дарья трясущимися от нервов руками нашла волну радиошансона.

Так и ехали до самого дома под Девочку пай, Человека в телогрейке и прочие блатные песни. Бабуля любит, а Дашке было всё равно, она и слов-то не слышала, в голове на повторе крутился монолог Захара, и куча вопросов к нему, которые решила уже никогда не задавать.

Домой добрались к вечеру. Антонина Фёдоровна делала вид, что ничего не произошло, но ходила за Дашкой по пятам, чем довела её уже наутро.

С трудом замазав синяки под глазами, и съев для виду  завтрак, Дарья решительно обратилась к бабуле.

— Ба, дай ключи от квартиры. — недрогнувшим голосом попросила, хотя слёзы её не переставали душить.

— Зачем это?! Там цветов нет, я всё вывезла ещё когда твоего деда похоронили. Поливать там ничего не нужно. — отрицательно мотая головой, заявила Антонина Фёдоровна.

— Да не боись, вешаться не собираюсь, глотать таблетки, шкурку портить, пробираясь к венам, не буду. Котёнка завести хочу. — Дарья вытянула требовательно ладонь перед сомневающейся бабушкой, а та сомневалась недолго.

Быстро нарыла в шкатулке ключи от своей квартирки, с которой съехала к сыну, как только умер её горячо любимый муж.

— А это даже к лучшему. Готовить научишься, посуду мыть за собой. Учти Дашка, засрешь квартиру, я тебя вмиг выселю обратно и ремня ещё всыплю! — бабуля вручила внучке связку дедовых ключей, потом передумала и обменяла на свою.

— Не засру. Цветок дай хоть какой, что ли, а то пусто там без цветуёчков твоих, непривычно. — не договорила, что тоска.

А ей самое-то в этой тоске повариться. Пострадать и, чтоб из родных никто её такую морально и физически дохлую не видел.

— Тебе могу только кактус дать. Вон тот большой, его можно долго не поливать, да и кошка твоя не сожрёт. — бабушка кивнула в сторону громадной колючки, единственное растение, которое она могла доверить Дашке, зная, что та и кактус загубит.

— Давай. — равнодушно согласилась Дарья.

Так и вышла из отчего дома, с ключами от новой жизни, водрузив кактус на пассажирское сидение Лимонки, и рванула прямиком к ней.