Не будем долго останавливаться здесь, двигаемся дальше и подходим к довольно-таки продолжительному периоду нашей жизни, а именно учёбе или, проще сказать, вталкиванию их знаний в наши головы.
Глава 4. Школьные годы
К шести-семи годам мы прошли первый этап подготовки, и наше сознание начало затуманиваться, уже потихоньку начинаем уставать, и тело начинает, по их мнению, взрослеть, а по-нашему – пошёл процесс его старения. И нас посвящают и ведут на вторую ступень обработки – это школа. В первый же день устроив праздник с цветами и радостными улыбками родственников и встречающих учителей. Я, кстати, свой помню плохо, за исключением того, когда вошёл в класс, увидел, что все первые парты заняты. До этого во дворе более старшие товарищи и умудрённые опытом после первого и второго класса, мне сказали, что за этими партами сидят одни отличники, а так как они не уточнили, что надо, оказывается, ещё и учить что-то, то я подошёл к первой по пути парте и предложил сидевшему там мальчишке её покинуть. На что тот ответил отказом, чем крайне меня удивил. Недолго думая, я размахнулся и ударил его, каково же было моё удивление, когда тот ударил меня в ответ, итог – нас рассадили куда-то на задние ряды, где я и сидел все годы учёбы, о чём совсем не жалею. Кто учился, тот поймёт, как хорошо сидеть на галёрке. После второго урока мне стало скучно, и я отправился домой, где бабушка накормила меня любимым борщом и пирожками, а мама, вечером придя с работы, устроила взбучку, потому что ей позвонила завуч, её подруга, и сообщила о моей пропаже. Мама, как человек опытный и зная мои неординарные действия, набрала бабушку и, узнав, что «великий» ученик спокойно уминает пирожки дома, оставила все «поздравления» на вечер. Опять отвлёкся, чтобы и вы тоже слегка поностальгировали и вспомнили свой первый день в школе.
Так вот, продолжим: нас тащат в здание, поделённое на закрытые помещения, называемые классами и разбитые по буквам и годам обучения, усаживают за парты и заставляют часами там сидеть, давая 10–15 минут на перерыв, на котором также следят за нашими передвижениями. Сначала нам рассказывают о том счастье, где мы оказались, и продолжают, как прививку, вкалывать нам в сознание то, что в первую очередь мы до величайшего безумия должны любить то место, где мы живём, затем тех, кто без нашего на то решения привёл в этот мир, то есть родителей, а слушаться должны вообще всех беспрекословно, с умилением взирая на всех, кто старше нас, особенно родителей и учителей, и только тогда вырастет тот настоящий член их общества, который принесёт им пользу. Но нам-то говорят, что это всё делается во имя нас, и только их забота спасёт от неприятностей этого мира. Да, упустил такой важный момент, как определение нашей будущей веры, кому мы должны всю жизнь верить и поклоняться, но это отдельная часть повествования, потому что нас к этому подводят в различные периоды существования.
И, как говорится, понеслись школьные годы… Сначала нас учат писать, читать, считать, рассказывают о начальных знаниях окружающей природы. Мы пишем на том языке, который нам предлагают, читаем тот набор книг, авторы которых, в их понимании, должны окончательно внушить, что окружающая действительность такова и другой быть не может. Заучиваем наизусть нужные им слова и предложения, повторяя их впоследствии как мантру, потому что авторитет данных авторов не подлежит сомнению. Нам постоянно твердят, что мы люди, это высшая ступень развития всего нас окружающего, а соответственно выше нас ничего природа не придумала (опять же пока не касаюсь различных религиозных и иных эзотерических течений, которые существуют уже тысячелетиями в больном воображении подавляющего числа жителей этого мира), поэтому мы должны это чтить и помнить всегда. Опять должны…
Распорядок нашей жизни, естественно, меняется, у нас опять нет времени уйти в себя, поразмыслить над тем, что происходит. Ранний подъём, вталкивание в нас еды, она становится всё разнообразнее и более плотной по составу, далее «поход» за знаниями, где мы по 6–8 часов изучаем их науки, потом нам тоже не дают передохнуть, потому что записаны в какие-нибудь секции и кружки, где нас заставляют мучить изнурительными упражнениями свою и так, несовершенную оболочку, рассказывая, что этим мы её укрепляем, а на самом деле изнашиваем, и тех, кто не в состоянии это делать, отправляют в секции гуманитарные или технические, но всё под присмотром, где мы что-нибудь мастерим или слушаем лекции про каких-нибудь животных или насекомых. Затем, вернувшись домой, мы вынуждены подготовиться к следующему дню, выучить уроки на завтра, помочь по дому и вообще сделать что-нибудь полезное, но только не отдыхать. Да, вы скажете, молодёжь уже давно забила на домострой, и дети делают всё, что хотят, балбесничают, не учат уроки и целыми днями играют в компьютерные игры, смотрят телевизор или сидят в сетях мировой паутины. Как точно дана формулировка, ПАУТИНЫ, заметьте, не моя… Согласен с вашим замечанием. А кто это для них придумал, кто подстроился под изменяющиеся реалии современного мира? Не продуманная ли это система занятости человека? Нас всё равно контролируют на всех этапах, нам не дадут заниматься собой и думать индивидуально. Просто они поменяли «наркотики» и разнообразили их. Вывалили огромный поток информации, от которого нам не уйти, и ребёнок всё это поглощает. Не хочешь читать, что даёт учитель – не проблема, тебе надо будет сдавать экзамены, а уж краткое содержание ты найдёшь в интернете. Трудно сдавать экзамены, как раньше? Опять не проблема, отвечай на тесты, угадывай из 3–4 вариантов, но ты всё равно будешь обязан посмотреть первоисточники и хоть поверхностно, но изучить их. Всё для тебя, любимое существо, всё, что пожелаешь, всё равно от нас никуда не денешься, мы рядом, мы всегда что-нибудь придумаем, ты никогда не будешь одинок в этом мире.
Вы скажете, но это про тех, кто родился в нормальной стране, в развитом социальном строе, где веками существует подобный уклад, несмотря ни на что. А как про тех маленьких существ, которых произвели на свет в обществе с пониженным социальным статусом, их же в этом мире не меньше и с каждым годом становится всё больше? Очень просто: они развиваются так же, только в другой социальной среде. Нет садика – получают первые знания у тех, кто их произвёл в этот мир, не ходят в школу – есть школа жизненная, перенимают опыт от окружающих, их навыки выживания, общения, разговорную речь, способы добычи пропитания. Они ещё более лишены способности быть предоставленными самим себе, им с рождения внушено, что надо защищать своё несовершенное тело, весь их разум в поиске насыщения этой оболочки как внутри, так и снаружи. Их мозг работает только на потребление, для него нужен минимум общих знаний, ему нужно одно – чтобы данное тело выжило как можно дольше в предлагаемых условиях существования. Они такие же, как мы все при рождении, между нами нет различий, просто всех поделили на ареалы обитания и уровни получения информации. Так проще нас контролировать, через различия рас, языка, вероисповедания, развития умственных способностей, социальных сред. Мы нужны все, но мы не должны быть одинаковы. Притча про Вавилонскую башню не кажется уже таким вымыслом, это был ошибочный эксперимент, когда вселенский «дирижёр» понял свою ошибку и всё переиначил. Мы не должны уметь общаться и мыслить одинаково, мы не должны достроить свою «вавилонскую башню». Только распри, раздоры, неприязнь, только противопоставление одних нас другим нам. Выживает сильнейший, умнейший, вернее, самые приспособленные. Надо просто выжить, а там посмотрим, кого дальше оставить или начать эксперимент заново. Поэтому я и пишу о той так называемой прогрессивной части людей, с огромным уважением и пониманием относясь к тем, чьи примеры жизни не затрагивают эти строки.
Нам отведено на первоначальные знания, согласно школьной программе, в среднем восемь-десять лет, затем мы должны сдать экзамены на профпригодность, где они выяснят, кем ты станешь и какую пользу им принесёшь. Если кто-то думает, что есть отличники, а есть посредственности, то глубоко заблуждается, просто у одних мозг сдался раньше, и они, как паразиты, начали поглощать всё, чем нас пичкали учителя, а другие этому сопротивлялись. Мы с вами знаем много примеров даже из собственной жизни, когда отличники в школе впоследствии деградировали и, наоборот, троечники добивались успехов. Правда, сразу оговорюсь, гении рождаются крайне редко, и их ум никогда не зависит от школьной и другой оценочной составляющей. Они как бы вне общества, их мозг с рождения запрограммирован «создателями» на определённый узкоспециализированный прорыв в развитии человечества. Нам этого никогда не понять, не постигнуть. Я речь веду о среднестатистическом человеке, так называемом рабочем муравье.
