Поднесла бутылку к его бокалу, но Монгол усмехнулся, накрыл его рукой.

– Ты разве не знаешь, что я пью?

А откуда я должна знать? Разве меня кто-то просвещал о том, что в клубе будет сам Монгол?! В этот момент возненавидела Мымру ещё больше. Могла бы и сказать, стерва старая.

– Нет.

Он наблюдал за мной несколько долгих секунд, которые показались целой вечностью.

– Арак[1]. Я пью арак, – поставил передо мной какую-то странную бутылку с надписью на чужом языке.

Молча налила ему прозрачную жидкость и собиралась было отойти подальше, как вдруг огромная ручища Монгола опустилась на мою задницу. Опустилась, кстати говоря, это мягко сказано… Шлёпнула. Да так, что я чуть не пропахала носом их стол.

– Умница девочка, – усмехнулся подонок, а вся компания заржала, аж задрожала посуда. Сволочи поганые.

Стиснув зубы, пошла дальше разливать напитки, но ощущение, что на меня смотрят карие раскосые глаза, так и не оставляло. Когда миссия на выживание практически была пройдена, я облегчённо выдохнула, но не успела удалиться, как чья-то волосатая рука схватила меня за предплечье и притянула обратно.

– А я люблю молоко. У тебя есть молоко, – мужик с кривой рожей дернул за пуговицы моей блузки, пытаясь их расстегнуть. Благо, блузка новая, и петли ещё были тугими.

Вскрикнув, попыталась оттолкнуть кривомордого, но тот лишь гадко заухмылялся золотыми зубами.

– А что это мы такие зажатые, а? Не бойся дядю Батыя. Он умеет делать приятно.

Мужики опять заржали, а я трепыхнулась в руках урода, уже с трудом сдерживаясь, чтобы не залепить ему по жуткой харе. Сдерживало только осознание, что после этого мне уже не выбраться отсюда на своих двух.

– Оставь её, Батый, – как-то лениво, словно между делом сказал Монгол и добавил что-то на своём языке.

Как ни странно, его приказ подействовал. Кривомордый тут же отпустил меня, даже оттолкнул от себя. Интересно, что ему сказал Монгол, если тот аж побелел весь? Хотя, в принципе, их главарь на всех так действует. Если даже Людмила Степановна, узнав, кто сегодня будет в гостях, прижала свой хвост. А мне казалось, бандюков она не боится.

Остаток вечера проходил более-менее спокойно, но я тряслась после каждого круга розлива напитков. И каждый раз Монгол шлёпал меня по заднице, словно так выдавал чаевые. Гад. Мог бы и сам себе налить, корона не свалится. По большому счёту, тут не нужен официант. Разве только принести блюда и унести грязную посуду. Но охранник меня не выпускал, и возможности поменяться с Катькой или хотя бы выбежать на минутку, чтобы глотнуть свежего воздуха, не было.

Когда гости уже заметно опьянели, я в очередной раз подошла к столу, чтобы наполнить бокалы, но Монгол вдруг поднялся, а за ним и все остальные. Взяв меня за руку, он пошёл к двери, а я засеменила следом, не понимая, что вообще происходит.

– Что вы делаете? – дёрнула свою руку, но его захват стал крепче. – Отпустите!

– Со мной поедешь, – всё-таки отпустил, но только для того, чтобы надеть пиджак, предложенный охранником, а я воспользовалась моментом и отскочила назад.

– Нет. Не поеду, – замотала головой, и разговоры мужчин снова стихли.

– Ты разве не хочешь денег? – спросил как-то слишком равнодушно, словно ответ его и не интересовал особо.

– Мне достаточно тех, что я зарабатываю, – в горле мгновенно пересохло, и я попятилась снова. Правда, едва ли это спасёт. Ему лишь одно слово сказать охраннику, и меня скрутят, пикнуть не успею.

– А заработаешь ещё больше. Давай, – накинул пиджак, повернулся к двери. – Не заставляй меня ждать.

– Нет! – повторила громче, всё ещё на что-то надеясь.

Это же неправильно. Так быть не должно! Меня же не станут тащить насильно? Да почему вообще я, невзрачная, худосочная мышка? Неужели самому Монголу не с кем больше кувыркаться?! Или, может… Может, он узнал меня? Нет, это невозможно. Я ведь совсем по-другому сейчас выглядела.

– Повтори, – слегка повернул голову, а его голос обрёл еле заметные, угрожающие нотки, но и этого мне хватило, чтобы мысленно забиться в истерике. Нет, пожалуйста… Нет. Не трогай меня, здоровила. Прошу… Я ведь тебе не нужна.

– Я не пойду, – на этот раз получилось совсем уж жалко.

– Арвай! – повысил голос, но так и не повернулся. Шагнул за дверь и исчез, а я почувствовала, как расслабляются напряженные до предела мышцы.

Только радовалась рано. Тот самый охранник, что подавал Монголу пиджак, обошёл меня, непонятно откуда достал какую-то тряпку и накинул мне её на лицо. Тут же схватил меня за талию и, прежде чем я успела что-либо понять, куда-то потащил. Закричала что было сил и попыталась скинуть плотную ткань с головы. Всё зря. Захват не исчез, хлопнула дверь, и я, понимая, что на мне мешок, а охранник тащит меня к Монголу, громко заревела.

– Замолчи! – рявкнул на меня какой-то мужик, совершенно точно не Монгол, чей голос я узнала бы сразу. Судя по тихому звуку заработавшего мотора, водитель.

Машина тронулась, и я взвыла, брыкаясь и пытаясь освободить связанные руки.

– Отпустите! Умоляю вас, отпустите! Вы не имеете права! – и это я убийцам о своих правах говорила? Было бы смешно, если бы не было так страшно. Ведь теперь я знала наверняка, что меня убьют.

– Закрой рот! – всё тот же голос и тишина, давящая на разум.

Скорее всего, Монгола здесь нет. Меня, как скот, везли в отдельной машине.

– Прошу вас… У вас есть дети? – героини в кино часто пользуются давлением на жалость. Правда, не помню ни одного случая, чтобы помогло им, и вряд ли могло помочь мне.

– Ты ребёнок? – фыркнул бандит. – Дети не ходят по таким местам, – акцент делал его речь ещё более грубой, и мне почему-то вспомнился второй охранник, что стоял у двери. Кажется, он. – Дети не соблазняют мужчин.

– Я никого не соблазняла. И я не ребёнок. Но у меня есть сын, – голос дрожал и звучал глухо из-за мешка. Становилось трудно дышать, но я всячески отвлекалась, чтобы окончательно не скатиться в истерику. Паника мало чем помогла бы в такой ситуации, а потому нужно было сохранить хоть крупицу здравомыслия. – Маленький. Грудной ещё. Он без меня пропадёт… Прошу вас. Возьмите другую девушку, в клубе найдётся много желающих, – наверное, это было эгоистично и подло с моей стороны, но своя шкура всегда дороже, кто бы там и что ни говорил. Благородство в наше время не ценится и не пользуется популярностью. Да и девочек, желающих заработать, лежа под бандюком в клубе действительно полно.

Проклятый клуб, проклятая Мымра! Меня вынесли орущую, с мешком на голове из помещения, и никто даже не попытался остановить бандитов!

Мужик ничего не ответил, лишь надавил на газ, и я поняла, что в байку о ребёнке он не поверил. А, может, ему просто плевать. Чего я ожидала от прихвостня Монгола? Они же звери. Чудовища бездушные. Откуда им знать, что такое жалость и сострадание.

– Можно хотя бы мешок снять? Пожалуйста… Мне трудно дышать, – тут я не врала, но мужик снова не отреагировал.

Подумалось, что лучше бы я задохнулась, чем погибла от рук подонка, а этому быть, если не удастся освободиться. Он не оставит меня в живых. Только не Монгол.

– Прошу вас, отпустите…

– Заткнись, иначе, я тебе ещё и кляп засуну! – заорал водитель, и мотор взревел от скорости.

Ну, вот и всё, Шарапова. Попала ты…

Больше не стала провоцировать охранника, лишь тихонько возилась на заднем сидении, пытаясь хоть немного ослабить верёвку. Ужас… Меня связали, как кавказскую пленницу. Мешок ещё этот. Было бы романтично… Если бы я не знала, чем всё закончится. Меня найдут в какой-нибудь сточной канаве, как нашли мою сестру. И всё.

Слёзы душили, давили комком в горле, но я не позволяла им вырваться. Не время убиваться. Нужно держаться. Получалось плохо. Паника нет-нет, да била по сознанию, рисуя жуткие картинки расправы надо мной. Но я сдаваться не собиралась, как сдалась моя сестра. Ни за что.