Яхт-клуб был последним местом, куда Кирстин хотела бы пойти вместе с Реем – но именно это и сыграло решающую роль. Кирстин чувствовала, что просто обязана встретиться с Реем и высказать ему всё. Однако вплоть до самого прилёта Кирстин не могла подобрать подходящих слов.

– Я не совсем понимаю, Рей, что здесь делаю я, – сказала Кирстин, когда они уже покинули аэропорт, заехали в отель, чтобы переодеться и привести себя в порядок с дороги, и теперь снова оказались на улице плечом к плечу. Стоя рядом и не глядя друг на друга, Рей – в белом щёгольском костюме, а Кирстин – в длинном чёрном платье, они готовились сесть в лимузин, специально для этого вечера взятый напрокат.

Рей поджал губы и долго не отвечал. Потом прошёл вперёд, открывая перед Кирстин дверь. Та колебалась с полминуты, но и сама уже поняла, что не может не сесть – не потому что кто-то будет её заставлять, а потому, что это нужно ей. Потому что там, в машине, будет Рей. И потому что Рей просит её.

– Мне хотелось бы, – как мог спокойно произнёс он, когда оба уже оказались внутри, и Кирстин, старательно скрывая любопытство, оглядывалась по сторонам, изучая салон нового авто. Рей ожидал вопроса об этой машине, надеялся на него, но Кирстин явно не собиралась ни о чём спрашивать, – чтобы все увидели, что у нас всё хорошо. Вопрос прежде всего в том, чтобы это увидели Кагерт и Коррес. Мы не должны показывать страх.

Рей знал, что врёт. Кагерт и Коррес были поводом. Ему больше всего хотелось почувствовать Кирстин рядом с собой. Стиснуть её ладонь. Хоть как-то показать свою любовь.

Рей понимал, что любые подарки будут бесполезны, Кирстин никогда не интересовали ни драгоценности, ни одежда, ни даже автомобили. Всё, что Рей мог ей дать – это глина и место, чтобы лепить. И это он уже дал. Теперь Кирстин имела все возможности пребывать внутри себя, купаясь в собственной тоске. И Рей не имел ни малейшего шанса вытащить её из этого горького океана – тем более что прекрасно знал, что сам подтолкнул её туда.

Кирстин отвернулась и прислонилась лбом к стеклу. Рей, внимательно наблюдавший за ней, не мог не отметить, насколько она хороша в новом платье, с бриллиантовым ожерельем, подаренным ей Реем специально для этого случая, на шее.

Кирстин тоже отметила, насколько отточенной, острой, как клинок из чёрной стали, и блестящей, как бриллиант в оправе из платины, выглядит фигура Рея в новом костюме. Глаза, несмотря на вечерний сумрак, скрывали тёмные очки – и потому Кирстин не могла увидеть одиночества, затаившегося в них.

– Продемонстрировать трофей, – констатировала она, отворачиваясь к окну.

Рей снова дёрнулся, но Кирстин на него не смотрела.

– Зачем ты со мной так? – тихо спросил Рей.

– А зачем ты так со мной? – Кирстин резко повернулась и в упор посмотрела на него. – Я хоть раз тебе в чём-то отказала, Рей?

Она помолчала, а затем продолжила:

– Впрочем, с моей стороны это глупый вопрос. Я ведь нужна была не для того, чтобы давать что-то лично тебе. Тебе нужна была кукла, которую ты смог бы продать. Девушка для секса, которая никогда никому не отказала бы. Я так хотела быть только с тобой, Рей… даже тогда, когда ты снимал на камеру, как трахал меня. Даже тогда.

– Я никогда, – процедил Рей сквозь зубы, – никогда, Кирстин, не причинял тебе целенаправленную боль.

Кирстин пожала плечами и снова отвернулась к окну, а через минуту за окнами показалось украшенное колоннами здание знакомого особняка. Лимузин замедлил ход, въезжая через витые чугунные ворота в парк, и остановился у дверей.

Рей вышел первым, обошёл машину и открыл перед Кирстин дверь. На мгновение их руки соприкоснулись, а взгляды пересеклись, и Рея пробил ток. Он не мог отвести глаз. Кирстин тоже смотрела на него. И всё же первой справилась с собой. Отвернулся, защищаясь от Реймонда плечом, и двинулась ко входу в дом.

14 октября

Вечер, казалось, тянулся бесконечно долго. Рей опасался и на шаг отпустить Кирстин от себя. Сердце начинало гулко биться в груди, стоило только от неё отвернуться. Было страшно до колик, что что-нибудь произойдёт.

Рей соврал – вернее, как любил делать, сказал не всё. Он не стал уточнять, что сейчас, после всего, что произошло между ними, не хочет появляться здесь один. Боится, что не вынесет этих хлещущих со всех сторон волн вожделения – которые создал сам.

То и дело он оглядывался на девушку, идущую с ним плечом к плечу. за последний год Кирстин изменилась. Выкрашенные на Тодосе волосы отросли, но она не стала возвращать им изначальный цвет или отстригать. Напротив, сейчас они оказались собраны в в высокий хвост, и Кирстин то и дело проводила пальцами по непривычно гладким вискам. В эти мгновения Рей видел тонкую руку совсем близко от своего лица и сходил с ума от желания прикоснуться к ней губами – но сдерживал себя.

Кирстин не соприкасалась с ним ни рукой, ни локтем, ни плечом. В первый раз они выходили куда-то вместе вот так – чужие друг другу, а не слитые в одно. И, тем не менее, Рей чувствовал, что Кирстин здесь, рядом с ним, и от этого становилось немного спокойней.

Рука так и тянулась стиснуть её ладонь.

А потом Рей замер, увидев пару идущую им навстречу – Уильям Сторрен, старый партнёр Рея из Вашингтона, и рядом с ним одна из двоих близняшек – Ханна Клерссен.

Лицо Ханны пересекал уродливый шрам, тянувшийся от виска до подбородка, и можно было не сомневаться в том, что модельной карьеры ей больше не видать.

Сенатор коротко поздоровался с Реем и не преминул бросить любопытный взгляд на Кирстин, стоявшую с ним рядом.

– Говорят, вы своей протеже сделали операцию, а мой хирург подвёл.

– Простите? – сам не узнавая свой голос, произнёс Рей. Ханна смотрела на него в упор, и во взгляде её смешивались ненависть и мольба.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.