Событием, лишившим Петухова звания добропорядочного соседа, стала встреча во дворе дома на следующий день.

– Со спины его увидел! – начал отчет Николай. – Думаю, как бы то ни было, надо поздороваться. Только смотрю: ускоряться начал. Я за ним. Кричу: «Доброе утро, сосед!» Он в ответ ничего не говорит, даже не оборачивается! А идет быстро, спортивной ходьбой практически! Тут мне совсем обидно стало. Во-первых, знаете, подозрения мучают насчет обуви пропавшей, а во-вторых, это как понимать вообще: ты здороваешься, а от тебя убегает человек? Догнал его в результате у подворотни. Говорю: «Давай посмотрим, что у тебя за сапоги-скороходы такие, что соседу “привет” сказать не можешь». У него глаза опять забегали! «Я вам, – говорит, – не обязан обувь предъявлять. Это моя частная собственность». А на ногах – мои ботинки. Еще и кремом намазаны, аж сверкают мне в лицо! Тут я совсем в нем разочаровался, но вида не подаю. Говорю спокойно: «Дай один померить. Если не подойдет, верну с извинениями». Он в отказ и пятится от меня в подворотню. Оттуда выходит как раз старшая по подъезду – Софья Петровна с третьего этажа. Он, как ее увидел, сразу встрепенулся и давай сказки рассказывать – лживая морда такая! – грабят его, мол, средь бела дня и заставляют голым под окнами гулять. Как будто, знаете, я не на свои ботинки претендую, а на весь его гардероб паршивый, до которого мне и дела нет никакого!

Пока Николай излагал Софье Петровне свою версию конфликта, гражданин Петухов улучил момент и незаметно удалился. Вернувшись вечером домой, Николай нашел в двери записку с требованием прекратить домогательства. В случае невыполнения обиженный сосед грозил вызвать полицию. Николай немедленно отправился в пятнадцатую квартиру, чтобы продолжить диалог лицом к лицу. Дверь ему не открыли, хотя он готов был поклясться, что внутри кто-то есть. Не желая оставлять последнее слово за Петуховым, написал ответное письмо, в котором потребовал вернуть ботинки до десяти часов утра. Пригрозил повесткой в суд и скорым переездом в места, где в итальянской обуви никто не ходит.

– Это ж какую наглость надо иметь, чтобы мои ботинки украсть и мне же полицией угрожать? – спросил Николай, передавая дежурному полученную от соседа записку.

В этот момент открылась входная дверь. В комнату вошел Григорий, за ним – кто-то еще. Не успели мы поприветствовать нашего друга, как по всему участку разлетелся отчаянный крик Николая:

– Это он! И ботинки на нем! Арестуйте его немедленно!

Лысоватый мужчина пухлого телосложения испуганно застыл в дверях, как будто по ошибке зашел в клетку с тигром. Руки зависли перед туловищем в оборонительной позе, рот – полуоткрыт. Легкое движение наблюдалось только в районе выпученных глаз, которые постепенно открывались все шире и шире. Потом пришел в себя, резко развернулся и с криком «Спасите!» покинул учреждение, созданное специально, чтобы помогать людям в подобных ситуациях.

– В этот раз не уйдет! – пообещал Николай и во весь опор рванул вслед за ним.

– Весело тут у вас, – проводил его взглядом Григорий.

Сам я с трудом устоял на месте: очень хотелось выбежать на улицу и увидеть развязку. Однако подошла наша очередь. Мы заняли место у окошка и поздоровались с дежурным. Висевшая на груди карточка говорила, что перед нами сидит капитан полиции Александр Караулов.

– Что у вас? – спросил он, складывая в папку полученные от Николая документы.

Узнав, что речь идет о краже рюкзака в общественном месте, выдал листок бумаги и попросил описать детали происшествия. Пока господин Дадли переносил наши приключения на бумагу, полицейский подкрепился шоколадным батончиком и запил его стаканом кефира из стоявшего неподалеку холодильника.

– Кражу совершил иностранный гражданин? – спросил он, просматривая заявление.

– Здесь имя, которое он назвал, – пояснил Роберт. – Не знаю, настоящее или нет. Сказал, что приехал из Англии.

Капитан повернулся к своему помощнику:

– Слышь, Сергеич, до чего англичане докатились. Рюкзаки в Москве воруют!

Тот покачал головой:

– Совсем обмельчали.

– Хорошо, что не в трамвае по карманам! – засмеялся капитан. Потом вернулся к нам: – Профессором, значит, представился?

Роберт кивнул головой.

– Хороший способ войти в доверие. Вы, как понимаю, тоже не местный?

– В гости к нам приехал, тоже из Англии, – пояснила Юля.

– В гости – это хорошо… – пробормотал под нос полицейский. – А что у нас с ущербом? А, вижу: три тысячи рублей и двадцать фунтов. Это для вас значительная сумма?

– Нельзя говорить, что незначительная, – шепнул Григорий, – искать не будут.

– Очень даже значительная, – услышал подсказку Роберт.

Для убедительности добавил, что на эти средства у него были большие планы, которым теперь не суждено осуществиться.

– Большие планы на три тысячи? – почесал затылок дежурный. – Что у вас там в Англии происходит?

– Брексит у них, – помог Григорий.

– А-а-а, точно! – громко рассмеялся капитан. – Слышали, знаем. Не думал, правда, что до нашего участка доберется.

– Глобализация, – объяснил Григорий.

– Будь она неладна! – согласился полицейский. Потом сочувственно посмотрел на господина Дадли: – Держитесь там, всякое бывает.

Дочитав заявление до конца, поставил штамп и пообещал передать дело сотрудникам оперативного отдела.

– Значит, будут искать! – обрадовался Роберт.

– Чем-то еще можем помочь? – спросила Юля. – Фоторобот сделать.

Капитан посмотрел на нее с интересом:

– Вполне возможно. Оперативники свяжутся, когда с делом ознакомятся.

– Или нарисовать с художником портрет? Мы его очень хорошо запомнили!

– И портрет нарисуют, если понадобится.

– Еще есть телефон, который выкинул Том, – напомнила она. – На нем должны быть отпечатки!

Полицейский похвалил ход мысли, но приобщить к делу телефон отказался. Сказал, что поймать преступника он не поможет.

– По камерам наблюдения искать будут? – не унималась Юля.

Капитан подлил в стакан кефира:

– Обязательно! И по камерам, и по спутниковым снимкам.

Поблагодарив полицейского, мы развернулись и с сознанием выполненного долга направились к выходу. Закрывая дверь участка, я услышал строгий приказ капитана Караулова:

– Сергеич, включай спутник – рюкзак уходит! Насмотрелись сериалов, едрить твою мать…

Следующий день в нашем плане был отведен под посещение Бородинской панорамы. После неприятного происшествия в «Зарядье» осмотр маленького симпатичного музея казался идеальным способом расслабиться и вернуть приятное расположение духа. Чтобы не стоять в пробках, Григорий предложил отправиться туда на метро. Мы с Юлей предпочли комфорт скорости и проголосовали против. Господин Дадли скромно воздержался. По законам демократии все уселись в мою машину – не такую просторную, но с работающим кондиционером. Путешествие из гостиницы до музея не должно было занять много времени. Однако, прокатившись с ветерком по улицам Замоскворечья, мы уперлись в длинную очередь желавших перебраться на другой берег реки.

Поездка по Москве на машине – это прекрасный способ перебраться в другую часть города, если время прибытия к цели не имеет для вас никакого значения. Хотя эта неопределенность и раздражает московских автовладельцев, она никоим образом не мешает им ежедневно садиться за руль, чтобы лично поучаствовать в очередном транспортном коллапсе.

Прочитав в школе повесть Короленко «Дети подземелья» и проплакав до утра над трагической судьбой девочки Маруси, москвичи твердо уяснили, что единственный шанс выжить в каменных джунглях – это как можно быстрее выбраться из подземки и пересесть в салон собственного автомобиля. Подогнав кресло под складки туловища и установив климат-контроль на комфортную температуру, они мертвой хваткой вцепляются в руль, готовые умереть, нежели отправиться обратно в подземную страну лузеров и пенсионеров.