Династия Романовых пришла к власти в России в результате победы на выборах, которые состоялись в 1612 году.

Это были уже четвертые выборы русских царей, начиная с 1598 года.

На выборах царя в 1598 году убедительные победу одержал Борис Годунов (он был единственным безальтернативным кандидатом). Народ тогда так и ломился на избирательный участок в Земском соборе, надеясь, что после голосования его жизнь изменится к лучшему. Радостные улыбки, шутки-прибаутки, обязательные сто грамм после голосования и песни под гармошку сопровождали эти выборы.

В 1606 году боярина Шуйского и в 1610 году польского королевича Владислава избирали уже без песен и фанфар, зато при вопиющих нарушениях избирательного законодательства.

К 1612 году народ полностью разочаровался в выборах, не ожидая от них ничего хорошего.

К тому времени русские люди уже испытали на себе все прелести какие только могли им дать «выбранные» цари: голод, братоубийственную гражданскую войну, полное бесправие перед лицом многочисленных армий и банд, которые рыскали по стране, в поисках наживы.

На предпоследних выборах в 1610 лучшие люди страны, московские бояре, продавили на трон польского королевича Владислава и пустили в Москву польские войска, тем самым блестяще доказав, что олигархи во все времена являлись пятой колонной.

Вслед за Москвой Владиславу присягнул цвет высшей бюрократии, большинство провинциальных князей, митрополитов и множество других церковных и светский начальников.

Быть бы Владиславу новым русским царем, но ему помешал его собственный отец – польский король Сигизмунд.

– Это что получается? Мой сын будет править царством, которое больше Польши и Литвы вместе взятых?!Вы об этом подумали? – орал он на делегацию московский олигархов, которые прибыли для приглашения Владислава на трон в только что захваченный поляками Смоленск.

– Очень нам твой Владислав нравится! Такой мальчик, такой умница! Пусть он нами правит! А мы уж не подкачаем! Все как один жизнь за него отдадим! -

со слезами на глазах умолял глава делегации патриарх Филарет.

– А как же я!? –Сигизмунд в ярости затопал ногами по еще дымящимся развалинам Смоленска: – Про меня вы что забыли?!!!

– Тебя, батюшка, мы тоже очень любим! – испуганный таким приемом бормотал Филарет. –Только мы с Владиславом уже монеты отчеканили! Жалко монет…

– А меня вам не жалко?!

– Прости нас, батюшка! Бес попутал! Мы тебя на трон хотим! – упал перед ним на колени Филарет.

– Вот и хорошо. Нехорошо только, что я – католик, а вы – православные…Неделикатно!

– Может, перекрестишься, батюшка? – опустив глаза в землю, предложил патриарх Филарет.

– Ты с кем говоришь?! Это вы перекреститесь! – снова затопал ногами Сигизмунд.

– Мы?! – вздрогнул патриарх. – Нет, я лично готов. Я уже давно хотел и даже с огромным удовольствием. Но вот все ли поймут? Народ у нас темный.

– Ничего! Я их в тюрьме просвещу! – успокоил Сигизмунд. – Так что иди – перекрещивай Россию. Хотя лучше я сам перекрещу, а то ты какой-то мутный. Посиди пока в темнице.

Отправив патриарха под арестом в Польшу, Сигизмунд продолжил чудить со страшной силой. Вместо того, чтобы ехать в Москву, где его ждали с распростертыми объятьями, он зачем-то вернулся в Варшаву.

Бояре снова прислали делегацию, чтоб умолить его занять московский престол.

– Я сам не знаю, чего я хочу! – с идиотским смехом признался Сигизмунд. – Если на небе солнце – хочу туч, а если тучи – солнца. В Польше хотел быть русским царем, а на Руси – не хочу!

– Любим мы тебя! – плакали посланники.

– А я вас – нет! – отрезал он.

– Хоть сына пришли! – умоляли его.

– Не пришлю. Он у меня живопись любит, науками увлекается. А вы его чему научите? Как бабки пилить?

– Что же нам делать? – недоумевали олигархи.

– Идите вон и ждите, пока у меня настроение изменится! – посоветовал им несостоявшийся царь.

Надо сказать, что Сигизмунд отличился чудачествами не только у нас.

В Швеции, где он тоже одно время был королем, Сигизмунд сначала объявил о смене религии (с протестантизма на католичество), а потом сбежал, оставив после себя править дядю по имени Карл. Дядя Карл напрасно ждал указаний от племянника, как ему сделать шведом католиками, когда никто из них об этом и слышать не хотел. В конце концов, не дождавшись ответа, дядя Карл не стал настаивать на перемене веры. Тогда Сигизмунд жутко обиделся, объявил войну Швеции и долго воевал с собственным королевством.

Нарвавшись на такого чудака, российские олигархи пришли в замешательство (как говорится: нашла коса на камень).

– Что же нам делать? – удивлялся на заседании боярской думы ее глава князь Мстиславский. – Так все хорошо начиналось: избрали Владислава, пригласили в Москву доблестную польскую армию. Все вроде было на мази и вот на тебе: не едет к нам Сигизмунд и сына своего не отпускает! Есть у кого-нибудь мысли, что нам делать дальше?

– Давай я царем буду! – предложил боярин Голицын.

– Ага! Щас! Мой род не хуже твоего будет, и то не лезу! – недовольно пробурчал Мстиславский.

– Деловой такой! – поддержал его Воротынский.

– Надо же, чтоб кто-то взвалил на себя этот груз! – настаивал Голицын.

– Дуля тебе под нос, а не царство российское! – показал ему кукиш Мстиславский. – Знаю я тебя. Не один год вместе заседаем. И уж извини, дорогой Вася Голицын, ничего хорошего от такого царя, как ты, ждать не приходится!

Пока бояре-олигархи увязали в бесконечных спорах о новом царе, тогда же (1612 год) в Нижнем Новгороде проходил съезд промышленников и предпринимателей.

С резкой критикой ситуации в стране на нем выступил купец Кузьма Минин, который в частности сказал:

– Экономика в глубоком кризисе. Государственный сектор не работает. А чему удивляться, что он не работает, если нет самого государя?! Частный инвестор к нам не идет, поскольку нет власти. Реальное производство остановилось. Зато махровым цветов расцветает ростовщический капитал. Жиды выдают кредиторы под грабительские проценты и потом выбивают долги через польские отряды коллекторов. Мелкий и средний бизнес убиты. Отечество в опасности!

Речь оратора неоднократно прерывалась бурными аплодисментами. В тоже время в знак протеста против «неконструктивной критике правительства» съезд в полном составе покинули поляки и жиды-банкиры. После бурных и продолжительных дискуссий, бизнесмены приняли решение оказать спонсорскую помощь отряду князя Пожарского для освобождения Москвы от поляков.

Московские бояре- олигархи пришли в ярость.

– Совсем страх потеряли! – возмущался Мстиславский. – Будут нам всякие сявки, вши и тараканы, как жить указывать! Надо их примерно наказать!

– Предлагаю объявить участников съезда в Нижнем Новгороде террористами и сепаратистами! – важно почесал бороду князь Воротынский.

– Объявить можно. Только как бы за это от царя не получить! – осторожно заметил Голицын.

– От какого из них? – не понял Мстиславский.

– Без разницы. А ну как кто-нибудь из царей все-таки приедет и скажет: чего-то это вы тут без меня распоряжаетесь?! Больно самостоятельными стали. И головы с плеч!

Бояре приуныли. В конце концов, не зная, что делать, они еще раз обратились со слезным письмом к Сигизмунду (в копии к Владиславу) приехать и править ими. Ни тот не другой так и не ответили.

В ноябре 1612 князь Пожарский вышиб польский гарнизон из Москвы и объявил о старте предвыборной гонки.

Выборы проходили в два этапа (как сейчас выбирают президента в США). Сначала города и села избирали своих депутатов в Земской собор, а затем Земской собор выбирал царя.

Однако, почти сразу дело оказалось на грани срыва, т.к. к назначенному числу депутаты в Земской собор не явились (народ их просто не выбрал).