С минуту мужчина молчал, но после решительно сказал, не требуя дополнительных объяснений: «Я сейчас же еду на вокзал. Скоро буду». Наташа нажала отбой.

Не прошло и часа после звонка продюсера, а в домофон уже усердно звонил его помощник. Александр тут же расспросил о том, что произошло, и, выяснив подробности. Затем набрал какой-то номер.

Через пятнадцать минут в квартиру позвонили трое мужчин в полицейской форме.

— Расскажите им то же, что и мне, — махнул рукой Александр и вышел на площадку покурить.

— Здравствуйте, меня зовут Захар Петрович Рюриков, — представился следователь, и быстро оглядел всех, кто был в комнате.

В первую очередь полицейские расспрашивали Наташу и Матвея, а после потребовали к себе и ее друзей. Разговаривали поодиночке, чтобы не смешивать показаний, но это не помогло. Все и так говорили одно и то же — уравновешенная, общительная, прежде из дома не сбегала. Накануне планировала поход в университет.

В версии о похищении фигурировала только одна кандидатура — «поклонник».

Проверяли решительно все, что было доступно на данный момент — личные вещи, письма от злополучного незнакомца, переписку в сети. Сложнее всего было узнать, откуда приходят письма, ведь на них не было обратного адреса — значит, их кто-то просто заносил в подъезд.

Вычислить незнакомца не составило труда — дня два понадобилось на получение ответа мобильного опер атора о старом номере Ани. Почти сразу определили номер «поклонника» зарегистрирован на некую Дашу Орлову 33 лет. Но звонила, явно не она, так что начали пробивать, местонахождение данной SIM-карты.

По факту номер принадлежал девятикласснику Антону Никифорову, учившемуся в той же школе, что и Сани. Номер достал через десятые руки, а адрес и сам знал — его друг жил в том же подъезде, где и девушка. Именно через него он и передавал письма — говорил, что признается в любви бывшей старшекласснице.

Так прошла неделя, а сдвигов почти не было. Следствие зашло в тупик. Они надеялись на то, что это «поклонник» все заварил, но худой, угловатый и неразговорчивый Антон просто не мог похитить человека. Приходилось начинать схему по новой. Прошлись по спискам в шоу — проверили всех, кто был близок к девушке в общем рейтинге.

Тоже самое сделали и со списками в ВУЗ, отрабатывая даже самые бредовые версии. Рассматривали даже мелкие конфликты с учениками и участниками — все было напрасно. Следователи все безнадежнее смотрели на родителей Ани, а те все отчаяннее понимали, что, вполне возможно, что они больше не увидят свою дочь.

Благодаря связям Игната Петровича проверили даже то, пересекала ли она границу. Как выяснилось — никто с таким именем не выезжал за пределы страны. Более того — даже в другой город.

Во всей этой кутерьме Матвей полностью «забил» на учебу — ему было важнее в любой момент сорваться и идти на поиски девушки никому ничего не объясняя. Да и думать о чем-нибудь другом парень не мог.

Но его собственные родители, как и родители Ани, настояли, чтобы парень все же не пропускал занятий — так хотя бы мог отвлечься от мрачных мыслей.

В его группе никто не знал о том, что происходит с парнем. Он стал невнимателен, с темными кругами на глазах и стал значительно больше курить. Кто-то насмехался, что он стережет свою девушку круглые сутки, как цепной пес, а другие предполагали, что он начал употреблять наркотики.

Правда выяснилась позже — почти через две недели после исчезновения. Сразу по нескольким телеканалам появился сюжет о том, что Сани пропала. Мелькали какие-то люди, которых никто не знал — подставная полиция и прочее. Продюсер знал о выходе сюжета, но ничего поделать не мог — только позаботился о том, чтобы семью девушки никто не снимал.

И снова группа изменила свое отношение к Матвею — теперь все его жалели и оберегали, а он еще больше бесился.

Теперь, приходить после учебы не к себе домой, а к Ане стало Матвея привычкой, но это мало чем помогало обычно. В этот раз все было иначе — как только Никита (живший сейчас в комнате дочери) открыл ему двери, то сразу ушел куда-то — на кухне послышался уже знакомый голос следователя.

Парень быстро разделся и хотел уже идти на кухню, когда случайно опрокинул Наташину сумочку, из которой высыпались стандартные «женские мелочи». Будь это его портфель, он бы перешагнул, не задумываясь, но эта вещь принадлежала Аниной маме — пришлось задержаться и быстро собрать их с пола.

Губная помада подло закатилась под старый комод, стоявший возле самой двери. Парень наклонился, но ничего не смог увидеть. Тогда он включил фонарик на телефоне, но вместо маленького цилиндра помады увидел отблеск голубого камня.

«Кольцо!» — понял парень. Пришлось лечь на пол, чтобы достать его, на Твардовского это мало заботило. Попутно он достал и помаду.

Рассмотрев внимательно драгоценность, он убедился, что это Анино кольцо. То самое, которое он ей подарил. Радуясь как ребенок, что теперь с ним всегда будет что-то, что любила Аня, парень быстро закинул его в карман.

На кухне тем временем Захар Петрович что-то долго объяснял Аниным родителям.

— Короче, если они его не выкинули, то, как только захотят его включить, то мы сможем сразу же определить, где находиться телефон.

— А если его продали?

— Тогда сможем выстроить цепочку и выяснить, в чьих руках он был.

— И как это поможет?

— Есть шанс, что мы сможем найти ее так, хотя это и займет некоторое время.

— Но шанс есть?

— Безусловно! Но только, если они не выкинули телефон. У нее хорошая модель?

— А какое это имеет значение? Неплохая, насколько я знаю — прошлого года — достаточно новая …

— Это замечательно. Хороший телефон вряд ли выкинут.

— Понятно…

— Ну, хорошо. Вот, собственно все, что я хотел вам предложить. Так, коробку от телефона вы мне дали, — следователь еще раз осмотрел картонный футляр, — там должно быть все, что нам надо. IMEI- код, и гарантийный талон с печаткой магазина, где он был куплен

Сказав это, следователь быстро вышел из квартиры — его ждали и другие дела.

— Матвей, ты все слышал? — Поднял на него глаза, Никита.

— Да.

— Как думаешь, шанс есть?

— Да. Только лучше бы это сделать пораньше…Но, будем надеяться, что и так сработает.

— Ты есть будешь? — Устало спросила Наташа. В последнее время у нее всегда был безжизненный голос. За все прошедшее время она много раз меняла свое отношение к Матвею, кидаясь из крайности в крайность — то обвиняя в пропаже дочери, то благодаря за то, что он помогает в поисках. Сейчас у нее наступила стадия апатии.

— Конечно, будет, — ответил за парня Никита.

— Нет, спасибо. Я не хочу. Вам еще что-то новое сказали?

— Нет, абсолютно ничего. Да и следователь пришел за пять минут до тебя.

— Понятно… — Протянул Матвей. Сейчас ему хотелось только одного — залезть под одеяло и как Голлум смотреть на кольцо, — ладно, я тогда пойду — может еще что-то вспомню.

— Пока, Матвей. — Кинули ему из кухни, прощаясь. Парень что-то рассеяно ответил, сжимая в руке маленькое серебряное колечко.

В эту ночь парень заснул неожиданно быстро, но всю ночь его преследовали какие-то кошмары. Постоянно, раз за разом ему снился тот самый вечер. Аня снова говорила, что у нее дома только дядя Леша и просила прийти к ней, а он, в очередной раз соглашался и быстро уходил, бросая ее у подъезда. Во сне что-то тревожило его, но парень был уверен, что это никак не связано с ее исчезновением.

На рассвете Аня пришла к нему в комнату и села на краю кровати. Матвей проснулся от ее легкого прикосновения.

— Матвей, ты знаешь, в чем разгадка. Думай! Думай, иначе потом будет слишком поздно! — Аня держала его лицо в своих руках, а он лишь видел синяки на всем ее теле. Что-то холодное упало на пол и покатилось под стол.

— Думай, Матвей, думай! — последний раз сказала девушка и исчезла.