– Договорились. Тогда тоже одеваюсь.

«Кроличья лапка» – это самый крупный торговый центр в городе. Название очень даже ничего, но уж очень неудобное. Захочешь ты попросить водителя автобуса остановить возле «кроличьей лапки» – так пока выговоришь, остановку уже проедешь.

В общем, я включил на телефоне какую-то старую рок-н-рольную песню, чтобы скучно не было. Дерьмовый интернет. Чтобы песня загрузилась приходилось ждать чуть ли не до пенсии. Времени терять не стал и тут же принялся снимать домашнюю одежду. Подойдя к шкафу, я открыл дверцу, в внутренней стороне, которой находилось зеркало. Достав из шкафа свою любимую синюю клетчатую рубашку с синем рукавом, принялся одевать её. В тот момент, когда я стоял перед зеркалом в одних трусах и расстегнутой рубашке, заиграла песня. Так как дома сейчас никого кроме меня не было, я схватил с дивана очки и, нацепив их со скоростью звука, принялся изображать рок-звезду перед зеркалом. Моё тело слилось с музыкой в унисон: каждый шаг был под удар главного барабана, голова ритмично дергалась из стороны в сторону, а в самые эпичные моменты песни правая рука резко выбрасывалась вверх и затем медленно опускалась вниз. Это движение я позаимствовал у Фредди Меркьюри. Когда песня закончилась, я пришёл в себя – быстро надел бриджи, очки снимать не стал. И не потому, что я люблю их носить, а потому, что от солнца мне глаза, как ножом, режет. Вкинул кеды на босу ноги и отправился в путь.

Улица, на которой стоит мой дом, располагалась на вершине, а остальной город находился, как бы, в яме, низине. Один квартал вниз, три вправо, и один налево – полпути позади. Вы замечали, что, когда ты идёшь куда-то долго и при этом ничем не занят, например, не говоришь по телефону с подружкой или не слушаешь музыку, то твою голову посещают всевозможные мысли, словно перед сном. Пока шёл, все не мог перестать думать про этот город. Симонс – довольно странное место, если подумать. Шагаешь и удивляешься, как меняется картинка: сначала возвышаются многоэтажные здания, офисы и тому подобная дребедень; сворачиваешь за угол и бах – перед тобой покосившиеся обшарпанные частные дома, под ногами засохшая грязь и песок, бах – и снова многоэтажки, огромные пробки из машин, парки, фонтаны…

По пути мой взгляд наткнулся на табачный ларёк и, мне, вдруг, ужасно захотелось покурить. К слову сказать, я почти не курю, так, иногда могу за компанию прикончить одну, но, почему-то, сейчас чертовски захотелось. Видимо, это всё проклятое кино – смотришь на какого-нибудь крутого парня из фильма, который дымит не переставая, а ты и думаешь: «Я также хочу». Словом, захожу внутрь. За кассой сидит пожилая женщина. Не лицо, а кирпич- ни одна мышца не шелохнётся. Голова неподвижна, а глаза бегают.

Подхожу я, значит, к прилавку. Раньше я никогда не покупал сигареты лично, поэтому чувствовал небольшое смущение. Но виду старался не подавать.

– Здравствуйте, можно мне…

Бах. Продавщица ударила свернутой газетой по прилавку.

«Чертовы мухи!», – ворчала дама, смахивая мертвую муху на пол.

Господи, моя душа успела слетать до дома и обратно, затем убежать в пятки.

– Слушаю, вас.

– Пачку сигарет, пожалуйста – говорю.

– Паспорт имеется?

– Эээ, – промычал я, – с собой нету.

– Тогда и сигарет нету.

Я понимающе кивнул и вышел. В общем-то, я на неё не злюсь – продавцом безжалостно штрафуют, если они продают сигареты и алкоголь несовершеннолетним. А выгляжу я, кстати, совсем ещё как ребёнок. В мои восемнадцать с небольшим, люди мне дают шестнадцать и того меньше. Густые волосы, рост – метр с кепкой и миловидное личико. Мои сверстники уже вовсю красуются мощной щетиной и широченными плечами, а я… Я это я. Конечно, приходится вести себя стойко. Когда в мою сторону прилетает насмешка на счёт детской внешности, я обычно отвечаю, что это дар божий: когда они будут похожи на старого шарпея, а я буду ещё ничего.

Миновав несколько жилых дворов, я очутился на автобусной остановке. Было около пяти вечера. «Это хорошо: большинство людей все ещё на работе и, в автобусе будет свободно», – подумалось мне. Через пару минут подъехал транспорт. Я снял очки и запрыгнул внутрь. Два-три сидения были свободны, но занимать я их не стал. Вечно, как только ты усядешься, зайдёт какая-нибудь старушка на трясущихся ногах, встанет именно возле тебя и начнёт глубоко вздыхать тебя прямо в ухо или того хуже: якобы, говоря сама с собой, начинает причитать: «И место никто не уступит…». И какая-нибудь мягкосердечная женщина не выдержит и попросит меня встать. Спасибо. Проходили. Пешком постою. Вы не подумайте, что я злой такой и ненавижу пожилых людей. Уважать их безусловно надо и место им уступать. Просто меня раздражает, что они уже принимаю как данность, что им должны уступить. И ещё: они не такие уж и безобидные, эти старухи. Помню однажды утром стою я на остановке и жду трамвай. Народищу тьма, так как лил дождь. Трамвай подъехал и остановился. Естественно толпа скопилась возле дверей – каждый хотел успеть втиснуться. Торопиться мне было некуда, и я решил дождаться следующего рейса. Короче, все залезли за исключением пары бабушек. Одна из них уже готовилась залезть, как вдруг мальчуган лет пятнадцать прошмыгнул мимо неё и заскочил в автобус. Что было дальше, повергло меня в шок. Страшка своей крючковатой палкой для ходьбы зацепила мальчугана за рюкзак и вытолкнула его назад. Да так сильно, что тот упал спиной наземь. Я никого не настраиваю против пожилых людей. Просто хотел сказать, что и такое бывает. Парнишка спешил в школу, а бабулька ехала неизвестно куда в такую рань…

В автобусе стояла жуткая духота. От такой жары и коньки откинуть не долго. Помню, как позапрошлой зимой ехал я с экзамена в трамвае. Транспорт был битком. Люди теснились словно кильки в банке. На сеРэдине пути от духоты у меня закружилась голова, затошнило, в ушах зазвенело, а затем, и вовсе, потемнело в глазах. Как же я тогда испугался. Почувствовав, что трамвай остановился, я наощупь добрался до выхода и выскочил на свежий воздух. Около минуты тогда просидел на коленях. А когда мрак отступил, я увидел однокурсницу. Оказывается, она выскочила из трамвая следом за мной, чтобы помочь. Вообще-то, я её недолюбливал, но после этого случая моё мнение о ней поменялось.

Скоро моя остановка, поэтому я заранее зашагал к дверям выхода. Передо мной прямо впритык к двери стояла довольно стройная девушка. Я как маньяк пялился ей в спину, гадая, какое у неё личико. В ушах у неё торчали музыкальные наушники. Вдруг, она резко обернулась и пристально посмотрела на меня. Несколько секунд непрерывно мы сверлили друг друга взглядом. Затем она отвернулась к окну. Под длинными волосами промелькнула улыбка. «А она красотка!», – подумал тогда. Но больше всего в ней мне понравилось не её внешность или то, как она одевается, а вот что: девчонка ритмично топала ногой и кивала головой под музыку, которую она слушала. Ничего особенного, но мне именно это понравилось в ней. Она водила пальцем по стеклу, словно, рисовала по запотевшему зеркалу. В голове у меня сразу начали рождаться глупые романические фантазии: типа, она вырисовывает цифры своего номера в надежде на то, что я увижу это и позвоню ей. Автобус остановился. Она посмотрела в последний раз на меня своими огромными глазами и, как только двери открылись, выбежала наружу. Я хотел догнать её и познакомиться, но моё стеснение сильнее меня. «Идиот, – думаю, смотря девчонке в след – Какой же ты идиот».

На следующей остановке сошёл и я, спустился в подземный переход, чтобы перейти улицу. На пути мне встретилась женщина, которая просила милостыню. Я нащупал в кармане какую-то монету и кинул в банку у ног женщины. Не знаю почему я дал ей денег. Не то чтобы мне жалко этих денег, просто у меня в голове не укладывается: смотря на неё и большинство других бродяг, я вижу вполне дееспособного человека. Найди работу – всяко лучше, чем морозить задницу на бетоне. Допустим, даже если этот человек болен, это не помешает ему устроиться мойщиком посуды в забегаловку или ещё кем-нибудь. Ну или хотя бы пой. Не понимаю я их.