Её глаза, как и мои, были полны ужаса. Когда мы поравнялись, я сделала рывок в ее сторону. Хотя чем я могла ей помочь? Но железная хватка усилилась настолько, что крик вырвался из горла.

– Еще раз дернешься, я сломаю твою руку без всякого сожаления.

Вечер приятным головокружением всплывет в памяти. Даже в самом лучшем исходе я не подозревал, что малышка окажется такой горячей. Страсть и женская натура пробудились в ней от спячки длиною в жизнь. Теперь, пусть пока не совсем осознанно, но девочка поняла, что отношения и секс – это взаимное желание сделать приятно партнеру.

Вспоминаю, как губы касаются члена, и контроль летит к черту. "Сука, как я хочу снова тебя увидеть и трахнуть". Мне уже даже глубокое дыхание не позволяет прийти в обычное состояние. А ведь мог стрелять в людей, а потом дрожь в теле унять всего за пять вдохов. А тут сложно успокоиться от простого минета. Как же старательно и умело она брала в ротик. Телки за деньги менее профессионально работают, чем она.

Ох, мне осталось продержаться всего несколько дней и потом, когда возмездие восторжествует, я смогу всласть насладиться своей голубоглазой наградой.

– Штер, рассказал, что твой дом перестал быть холостяцкой берлогой, – Герман возник в дверном проеме и, видимо, какое-то время находился там, наблюдая за мной.

– Ну, раз Штер рассказал, тогда точно, – попытался сыронизировать.

– И кто эта особа, что смогла усмирить тебя и твой взрывной нрав?

– Моя личная жизнь касается только меня одного! – получилось даже тверже, чем я ожидал.

– Еще и Штера, раз он с ней знаком,– отец сел на диван и непринужденно продолжил разговор. – Он сейчас у нее, между прочим.

– Он уже два дня назад должен был быть у нее. Своенравный гад.

– Вы похожи! Оба упертые и принципиальные.

Вот за что я всегда любил и уважал Германа, так это за прямолинейность. Он всегда говорил со мной как с равным. Никогда, даже в нашу первую встречу, он не пытался понравиться, а просто вел себя естественно и расслабленно.

– Уж не знаю, кого ты скрываешь от своего старика, но за последнее время ты превратился в настоящего вожака: спокойного и рассудительного. Теперь я не опасаюсь за тебя и за твой взрывной характер. Еще бы и остальным братьям найти такие "успокоительные", и я готов умереть со спокойной душой,– даже не дав мне ответить, мужчина покинул кабинет.

Надавил на газ, и машина, мягко тронувшись с места, выехала на дорогу. И снова приходится возвращаться уже по темноте. Со злости сжал руль и вдавил педаль газа. Деревья, освещенные фонарями, тянулись вдоль нескончаемой трассы. Машин в это время было мало и оттого скорость, развитая на дороге, казалась запредельной. Погонять я хоть и любил, но последний год предпочитал более спокойную езду. Как раз после того как прошлым летом, товарищ, с которым жизнь свела нас в армии, попал в аварию. Его жена погибла на месте, а он, пролежав пару недель в больнице, вышел. Родственники подали на него в суд, обвиняя в смерти своей дочери. Для них он был убийцей, но я, находившийся в то время рядом, видел, как ему ломало кости изнутри от невозможности что-либо изменить. Самый любимый человек погиб, а вина, пусть хоть и косвенно, была на его душе. В итоге он запил, не в силах вынести такую ношу. Я видел своими глазами, как отличный доблестный солдат, сам себя закапывает, утрамбовывая землю над собой.

Гоня прочь внезапно воспоминания, я немного сбавил скорость. Улыбка непроизвольно повисла на лице. А ведь мой дом действительно перестал быть холостяцким, как только в нем появилась Арина. Девочка каждое утро просыпалась, чтобы приготовить мне завтрак, совершенно не зная, что я не ем по утрам. Во сколько бы я не просыпался, она, словно телепатически ощущала мое пробуждение, и спешила ставить чайник. Потом эта очаровательная малышка, скорее всего, возвращалась в кроватку и досыпала свой сон, но сам факт такой заботы вызывал теплоту. Осознание того, что теперь дома меня кто-то ждет, заставляло сердце биться чаще, разнося по венам кровь.

Уже через двадцать минут, припарковавшись, я вышел из машины. Что-то было не так. Врожденное чувство опасности красным маячком замигало внутри. Бегло окинул территорию паркинга. Людей не наблюдалось, а значит и угрозы ниоткуда не было, но что-то однозначно заставляло насторожиться. Беззвучно ступая, направился к двери, что вела к лифтам, как вдруг взгляд зацепился за стоявшую в соседнем ряду машину. «Какого черта он еще тут?» – мысль молниеносно пролетела в голове вместе с усиливающимся чувством тревоги и напряжения.

Спустя минуту я уже выходил на собственном этаже. Свет, реагирующий на движение, зажегся, являя открытые двери квартиры. «Если с Ариной что-то произошло, я убью каждого причастного к этому». Резкое и такое новое чувство страха за другого человека кольнуло в груди.

Щелкнув выключателем, прошел внутрь.

– Брат, очнись. Ну же, блять давай, – Штер бездыханным телом лежал передо мной, не подавая никаких признаков жизни.

Пульс прощупывался, но слишком слабо. Арина! Я пулей взлетел по лестнице, распахивая дверь спальни и боясь увидеть еще и малышку без сознания. В спальне никого не оказалось, и всё было как прежде, разве что створка шкафа была не плотно закрыта. Но на это я обращу внимание уже позже, когда приедет Линтер и остальные парни. А сейчас, произведя, осмотр квартиры и не обнаружив чужаков, набрал несколько номеров.

Поднял телефон, небрежно лежавший рядом с братом. Экран зажегся, но устройство требовало пароль. Я взял в руки прохладную ладонь брата и приложил палец к сенсорному датчику. Спустя несколько секунд телефон ожил. Whats App и несколько файлов, отправленных… мне? Я достал свой телефон, экран пуст.

Запустил первое видео в чате с собой и тем самым сам дал себе поддых. Пелена, застилающая взор, красным пятном стояла передо мной. С силой сжал телефон, запуская следующий файл…

Сколько раз я думал о том, чем Арина занималась, пока я был на этом гребанном полигоне. Штер приглядывал за ней, но я не мог знать насколько хорошо и качественно брат выполнял просьбу. Оказывается, наблюдал он качественно, а вот мне давал отчет в урезанном формате.

– Сука.

Телефон упал на стол, нарушая ночную тишину.

Как-то всё слишком быстро разрушилось. Девочка совсем не производила впечатления шлюхи. Пугливая и осторожная, она пленяла своей наивностью. Кто-то цепляет развратной красотой и "особыми" умениями. А мышка, наоборот, поражала чистотой. Блять, если бы мне посмели сказать про нее хоть что-то нелестное, я бы свернул шею этому человеку. Но своим глазам и сложившимся фактам я привык верить. Я оставил ее одну всего на шесть дней, и за такой короткий срок она успела пустить в свою жизнь другого мужчину. Кулаки невольно сжалось при мысли об этом сучёнке- Томми. Стоило мне уехать, как она позволяет мужчине касаться себя. Я отказывался верить в то, что она могла отсосать ему. Вспомнил, как она практически разревелась, стоя на коленях передо мной, и дрожащими руками расстегивала молнию. Ну и плюс само видео, просмотренное только что, было нечетким. Но имеющиеся навыки минета у девчонки зарождали в моей голове сомнения.

Запертая в квартире, она прекрасно играла роль ласковой кошечки, но стоило приоткрыть двери, тут же сбежала.

Злость закипала во мне, желая найти мишень для выброса энергии. Как я мог не видеть всей её лживости? Ну, ничего, свое наказание мышка еще получит. Причем в самое ближайшее время…

Уже через пятнадцать минут, несколько крепких парней приехавших вместе с доком, грузили брата на носилки.

– Я сейчас не скажу тебе, что с ним. Мне надо кровь взять на анализ, но состояние явно тяжелое, и судя по всему это отравление, – Линтер выглядел растерянно. – Райн, я сделаю все, что от меня зависит.

– Делай даже то, что не зависит. Брат ДОЛЖЕН быть жив! Понял меня?! – я рявкнул на мужчину, выпуская наружу всю ярость.