— С каких это пор в приличные места впускают всякую пьянь? — спокойно произнес Поль, с вызовом глядя на лейтенанта.

— Ты кто такой? Ты на кого свой рот разеваешь? — лейтенант подскочил к поднявшемуся Полю и схватил его за рубаху.

— Руки убери, — все так же спокойно ответил мой друг. И жестом показал мне, чтобы я не вмешивался.

— Господа, господа! — начал частить подбежавший к нам официант, — у нас приличное заведение, никаких драк! — но его оттеснил один из приятелей Мортона.

— Я урою тебя! — лейтенант замахнулся кулаком, но Поль легко уклонился от удара. Он продолжал стоять с безучастным лицом, — тварь! — выкрикнул Мортон и, размахнувшись, снова попробовал ударить Поля. Тот снова легко ушел в сторону.

— Пить надо меньше, — все так же ровно произнес Поль и оттолкнул от себя Мортона. Его подхватили приятели, и в этот момент в ресторан вбежал патруль.

Примерно через час нас отпустили. Один из ребят мне шепнул, что все в порядке, и Поль очень правильно поступил, что не поднял руку на лейтенанта. Мортона оставят в камере до утра, типа, пусть проспится. Никому не понравилось то, как он начал качать права при задержании. Здесь все-таки не Атна, где у Мортона хватает связей. Похоже, его спесь и привычка выходить из любой ситуации безнаказанным благодаря стараниям отца сыграли с ним злую шутку.

— Ну вот, хорошо отметили! — довольный Поль хлопнул меня по плечу. — Поели, выпили, попали в участок.

— Ты здорово все провернул, — уважительно произнес я, вспоминая, что готов был ринуться в драку, что наверняка закончилось бы для меня большими неприятностями.

— Ха! Да я с такими хмырями не первый раз сталкиваюсь. Подумаешь, дворянин. Главное, чтобы были свидетели. Я еще на него жалобу накатаю, и он заплатит мне компенсацию. Как бы то ни было, но и на дворян есть управа. А тут еще он пьян был, и первым замахнулся на меня. Так что, как минимум, сотню альтов я с него сдеру!

— Я даже не знал о такой возможности. В подобной ситуации просто начистил бы ему морду, — сознался я.

— Ага, и попал бы в кутузку, потом под суд. А потом в штрафную роту. Нет уж, все давно продумано. Не будь он пьян, думаю, не полез бы с кулаками на нас. Ждал бы, чтобы я или ты первыми ударили, — он немного помолчал и, сплюнув на землю, добавил, — не повезло тебе с лейтенантом, служить под таким руководством — мало приятного. Будь настороже, как бы пакость какую не задумал.

— Я уж постараюсь, — уверил его я.

На следующий день я ушел в патруль. В этот раз со мной в одной группе был Горт. Все было, как обычно: ходили по улицам города и следили за порядком. Мне иногда казалось, что главная функция патруля — создавать видимость спокойствия. За все время патрулирования мы ни разу не задержали ни одного преступника.

Интересно, куда подевались все те бандиты и разбойники, которые наводнили город, стоило из него уйти жителям? Пару раз мы отводили подвыпивших мужчин в участок или провожали до дома, а несколько раз оказывались в каком-нибудь ресторане, растаскивая дерущихся молодцов. Как правило, буянили солдаты, особенно в последнее время. Как говорил Адам, «деревенским только дай повод помахать кулаками», а их в армии немало. Но при виде патруля они, как правило, быстро успокаивались и оплачивали ущерб, так что нам работы особо и не оставалось.

Погода была паршивая, весь день накрапывал мелкий дождь, мы кутались в плащи, прячась от ветра и влаги. У меня за плечами висел рюкзак, который я не решился оставить в своей комнате. Кто знает, что опять может взбрести в голову Мортону, а в рюкзаке у меня — накопители, которые, по местным меркам, стоят целое состояние.

Горт, по своему обыкновению, ворчал всю дорогу:

— У меня контракт на год, не думал, что в армии время будет так медленно идти. Скучно, никаких боев, ничего, — говорил он, тоскливо поглядывая вокруг.

— Так, вроде, ты сам был против этого. Тебе же хотелось тихой спокойной жизни. А что может быть лучше, чем дежурство в городе? — удивленно поинтересовался я. Он всегда насмехался над Колином, который постоянно рвался в бой — и тут такой разворот.

— Ну, понимаешь, вот вернусь я домой, и о чем буду рассказывать жене и детям? Как пьянчуг в кабаках растаскивал? Да еще в походе всегда можно денежку подзаработать. Сколько домов брошенных стоит? А ты знаешь, что маги покупают органы мертвых зверей? Какие-то вытяжки из них делают. Лечебные.

— То есть, ты собирался грабить дома? — я удивленно посмотрел на него.

— Ну, а что такого? Они же все равно брошенные.

— Попахивает мародерством. Это неправильно, — я с осуждением покачал головой. Не ожидал от него подобных речей.

— Думаешь, мой дом не разграбили? — он горько усмехнулся в ответ, — я, когда покидал село, видел банды, которые опустошали жилища. Иногда убивая жителей, не успевших покинуть их или защищавших свой скарб.

— И ты хотел стать таким же?

— Да нет, ты как-то так все повернул… — он задумчиво поскреб щетину, — но, согласись, в этом что-то есть: пройтись по брошенным домам. Не знаю. Да просто посмотреть, как другие люди живут. Что нажили… — он пожал плечами и уставился вдаль.

— Ну, если посмотреть, то ладно, но грабить… Люди бросали все, спасая свои жизни и жизни своих детей. Многие сейчас живут голодно, ютятся, не пойми где, и ждут, когда закончится война, и они смогут вернуться в свой родной дом. И что они там увидят? — продолжал укорять его я.

— Наверное, ты прав. Я не очень люблю думать. У меня был приятель, с которым мы бежали из республики, он совсем по-другому об этом говорил. Что, вот, стоят брошенные дома, лежат ненужные вещи. Ведь, если их не забрали с собой, значит, они не нужны своим хозяевам. И, если их не заберем мы, то заберет кто-нибудь другой. И этот кто-то точно не будет переживать о бывших владельцах.

— Рост прав, — вступил в разговор один из наших сослуживцев, — мои родители бежали, бросив все, что нажили. Они до сих пор переживают о многих вещах, что остались в деревне. Думаю, грабителям они особо не нужны, так что, надеюсь, мы их еще увидим. У нас есть платки, которые вышивала моя прабабушка, сковородки, что делал мой дед, и много чего еще. За них, конечно, можно выручить пару альтов, но для нас эти вещи бесценны, и я бы таких грабителей убивал на месте! — резко закончил он, с неодобрением окинув взглядом Горта.

— Да ладно, извини, вы правы, — насупился Горт.

Вечером мы сдали дежурство. Для этого надо было посетить здание стражи, где нас ожидал сержант Пфальц. Ему мы сдавали дубинки и повязки, без которых превращались снова в простых солдат. У входа уже стояло несколько групп. Кто-то, как и мы, вернулся с патруля, кто-то собирался в ночную смену. Колин, завидев меня, подбежал поделиться свежими новостями.

— Через пять дней мы выступаем! — радостно сообщил он, — наш отряд тоже идет. Направимся на север, к столице герцогства.

— Жаль, — покачал головой Горт, — значит, к республике не пойдем.

— Да, — кивнул Колин, — там не так много зверей, большинство отрядов движется с севера. У них портал почти на полюсе, и самая удобная дорога в княжестве идет не через республику.

— А звери не выйдут к нам в тыл, как это уже было? — спросил я.

— Не должны, там, вроде, понаставили разных ловушек, так что большой отряд не пройдет. Говорят, и колдуны из республики хорошо поработали. Ты поздно появился, а то бы тоже попал к ним. У нас никто не может работать так, как вы, с горами и камнями. В общем, сейчас из республики практически не проникнуть в княжество.

— Значит, пять дней? — задумчиво протянул Горт, — надо теплую одежду прикупить.

— Зачем? Сейчас же лето? — удивился маг.

— Сколько того лета осталось? Пара месяцев? А что потом? Это вы, маги, можете не думать о таких вещах, а мы, нормальные люди, в мороз одеваем теплую одежду. А в армии ее не сыскать. Выдадут какое-нибудь рваное старье, и мерзни в нем. Нет, надо заранее все купить.