— Вы когда-то давно сказали мне, что сожалеете, — о чем, она не скажет, они ведь и так поймут. — Мне стоило сказать гораздо раньше, но, думаю, учитывая обстоятельства, сейчас самое время. Я не принимаю ваши сожаления.

— Ваша Милость…

— Мне понадобилось много лет, чтобы принять правду и собственный страх. И я не принимаю ваши сожаления, потому что вам не о чем сожалеть. Гвардейцы клянутся защищать короля и для этого требуется смелость и отвага. Но иногда нужно гораздо больше, чтоб защитить короля от него самого. — Дени почтенно склонит голову, в последний раз вспомнив о прошлом и собственноручно уничтожив последнее, что мучило ее многие годы. — Я очень рада и горда тем, что ваша дочь станет женой моего сына. — И, прежде чем их прервут, добавит: — И спасибо, что говорили с ним, не как с принцем. Я думаю, ему пошло это на пользу.

Веселье медленно превратится в теплое и приятное ощущение покоя. Пир окончится и уже в кровати, прижав к себе Арью, наслаждаясь тем, как она все так же выводит у него на спине узоры, Джейме будет много думать. И глядя в глаза жены, поймет, что мысли у них одни.

Они потеряли так много, но сколько получили взамен. Они прошли через страшные войны и сделали все, чтоб их дети не знали такой жизни.

Но они ведь понимали, что оградить их от жестокости и коварства одной лишь своей безграничной любовью не выйдет.

Их детям придется узнать войну. Когда?.. Где-то там, в Штормовых землях уже объявился кто-то, назвавший себя чудом выжившим сыном Томмена Баратеона. Он поднимал людей, грозил пойти войной, если не получит то, что по праву его.

Да, их детям придется узнать войну. Но времена другие. Они совсем другие. И если кто дерзнет бросить вызов…

Волк и лев станут плечом к плечу, под сильным крылом дракона.