- Накопали ям, упасть негде, - сказал Викентий, чтобы что-то сказать.
- Это точно, - согласился незнакомец, пряча в большой карман сложенную вчетверо газету, - в ямокопательстве мы преуспели.
Викентий не нашёлся, что ответить, молчал и старик, разглядывая пыльные сапоги свои.
- Плохо у вас, неуютно. По всему городу окопы. Ты, от кого прячешься?
'От себя' - подумал Викеша, но вслух сказал:
- Ни от кого. Я из окна выпал. Видите, оно вон там, на пятом, возле дерева.
- С такой высоты, и живой. Повезло.
- Это у меня впервые.
- Из окна?
- Первый раз в жизни повезло. Или второй.
- Редко, да метко. Я даже удивлён.
Растворилось окно первого этажа, явился растрёпанный очкарик с кларнетом. Приложил инструмент к губам, собираясь извлечь ноты, но ничего не произошло. Обиделся, недобро глянул на случайных зрителей, закрыл окно. Смотрел на улицу через стекло, шевелил губами, что-то объясняя невидимому собеседнику.
- Плохо у вас в городе, - повторил старик, и выразил своё отношение к происходящему ненормативной лексикой.
- Вы что! - испугался Викентий, - день только начинается. Может быть, именно сегодня всё изменится.
- Мы рождены, чтоб сказку сделать пылью! - упрямился старик и выругался ещё, но как-то лениво, без прежней злости.
Окно на первом снова отворилось, давешний музыкальный человек продирижировал невидимым оркестром, а на лице его без труда читалось, что, слышная только ему, музыка прозвучала не так, как хотелось. Молча, смотрели друг на друга.
- Дайте огня, - попросил мужчина, обращаясь к жильцу первого этажа.
Растрёпанная голова пропала и скоро появилась снова. Дрожащая рука протянула спички. Мужчина достал сигарету, не торопясь закурил, выпустил облако дыма:
- Не берите в себя столько грусти, оставьте что-нибудь и для нас.
- Не стоит, - подтвердил Викентий, но сказанному не поверил.
И ушёл от странных людей этих в одинокое скитание по Земле, искать потерянное, навёрстывать упущенное, писать никому не нужные стихи, плакать от луны.
Когда утром следующего дня вернулся, в его комнате кто-то жил.
