«Твоя выносливость все еще на уровне Бога. Отрадно видеть, что ты можешь оправиться даже после таких ранений.» — скорее всего улыбнулся (сложно судить по мимике столь огромной челюсти) Заэль.

— Бывало…и хуже. — все равно бессильно, трясясь сложно лист на ветру, упирался в древко копья правой рукой Серпион.

«Дело не только в телесных ранах.»

— Разве ты не видишь?.. — уже сдвинувшись с места, медленно и максимально аккуратно, с каждым шагом тяжело упираясь в копье как трость, шагал в сторону Френтоса он. — Наш пассажир торопится в Ренбир. Давай не будем…заставлять его ждать.

— Пассажир? — удивился Френтос.

Заэль многозначительно ухмыльнулся, тем самым обратив внимание Френтоса на себя самого, и в частности свои разминаемые активной тряской могучие крылья. Лицо Френтоса изменилось как-то само при осознании того, что будет происходить с ним дальше. Особой детской радостью залились его глаза, растеклась по лицу и не менее ребяческая улыбка. Охнув от самой возможности взглянуть на мир со спины драконы, тем более если тот быстро доставит его напрямую к брату, он буквально забыл обо всем, что происходило с ним совсем недавно, и из-за чего теперь у него болела голова, от бессилия тряслись руки, а с одной из тех рук еще текла кровь. Хотя, возможно, руки его тряслись и не только от бессилия. По крайней мере от бессилия «устоять перед полетом верхом на драконе», что, пожалуй, за всю историю мира удавалось лишь избранным единицам людей.

«Вместе мы доберемся до Ренбира за считаные часы.» — уверенно и гордо вытянул голову ввысь Заэль довольный возможностью по крайней мере сверху взглянуть на легендарную столицу расы людей самому, ведь прежде он не бывал на Западе, и только пару дней назад смог, наконец, перелететь туда через Бездну Марконнор с самого разрушенного войной Севера.

— Надеюсь, ты готов к этому путешествию. Тебе придется держаться самому, и держать меня. Понимаешь? — ухмыльнулся Серпион, лицом уже куда спокойней, будто Френтос и вправду выполнил свое обещание в ходе битвы, данное им перед ее началом. Он и вправду выбил из его головы дурные мысли, пускай и без обещанных зубов.

— Заодно, расскажешь мне, как Соккон попал в какой-то там город людей. — весело кивнул Серпиону Френтос, так же быстро переводя взгляд на Заэля. — Надеюсь, в небе не так холодно, как здесь?

Все они были готовы отправляться в Ренбир, и Серпион не собирался больше ничего скрывать от Френтоса. То была удивительная компания. Дракон, принявший сторону имтердов. Бог Природы, принявший сторону людей. И Френтос — потомок Археев имтердов, с кровью Архея людей, не принимающий никаких сторон до тех пор, пока не найдет брата. Все они были друзьями теперь, сведенными вместе не иначе, как судьбой.

«Судьба — забавная штука.» — невидимо всей троицей где-то рядом, из горы мусора вокруг арены, наблюдал за происходящим впереди небольшой, но очень насыщенный сгусток Черного Пламени. «На все есть воля Создателя. И коли нет Создателя — на все есть воля его Правителей.»

Наблюдая, как неумело и взволнованно Френтос поднимался по крылу великого дракона на самую его шею, таща за собой на спине постоянно скрипящего зубами от боли Серпиона, Заэль слишком о многом думал, и совсем не обращал внимания на звуки, что окружали его, и были тогда совсем рядом. За той же картиной наблюдал и Ультра, еще стоя совсем недалеко, за горами мусора, там найдя для себя место наблюдения, уже из остатков интереса к судьбе старого товарища Серпиона наблюдая за его изредка мелькающей на лице улыбки, чего тот не видел уже очень давно, и о виде чего совсем позабыл. Сгусток Черного Пламени висел в воздухе рядом с ним, и через него, из самой Бездны, на остатки арены цирка горящими Синим Пламенем глазами с интересом взирал сам Правитель Бездны.

— Наш соглядатай Кенн ведет себя очень странно. Он выполнил мою просьбу, но…меня не покидает предчувствие, что он донес Унзару наши планы не так, как мы об этом просили. — как оказалось, именно голосом некогда настоящего Бога Душ, запершего свою душу в доспехах, а именно ножнах на спине, проговорил Ультра.

— Их контракт завершен. Они более не станут нас слушать. — ухмыльнулся высоким смеющимся и двоящимся голосом сгусток Черного Пламени по имени Доран.

— Остальное мы предоставим Геллару?

— Хотелось бы, чтобы он сделал все так, как мы договаривались. Но я больше не вижу его. Черное Пламя внутри него скрыто от моего взора телом Актониса, отделяющего его от всех Миров. Хе-хе. — про себя тише и самоувереннее смеялся Доран. — Ты такой предсказуемый, Геллар. Тебе помог старый слепой дурак, и ты решил, что я ничего не узнаю? Хочешь меня провести?

Шепот, вечно сопровождавший Черное Пламя, вдруг стал громче, пусть и так оставался тихим, но уже куда более понятным. Ультра повернул шлем своих доспехов в сторону того сгустка совсем рядом с собой, и прислушался к его голосу. Именно голосом мыслей Дорана был тот шепот.

«Тогда ты думал, что используешь нас. Спустился в саму Бездну просить меня о помощи, и столь дерзким тоном, будто сам над нами властвовал. — думал про себя Доран, мелькая Синим Пламенем своих глаз в беспросветной Бездне, продолжая через небольшой осколок своего Пламени наблюдать за уже забравшимися на шею Заэля, устроившимися поудобнее между его шипов, Френтосом и Серпионом. — Я подарил тебе символ своего могущества, и попросил лишь об одной услуге взамен. Теперь ты уклоняешься от выплаты этого долга. Это обидно. Ведь мы на самом деле хотели помочь тебе…Геллар Кацера.»

На едва различимом лице самого крупного, похожего на крылатое живое существо, сгустка Черного Пламени, особенно жутко и неприятно на фоне бесконечной тьмы Бездны, вырывающимся из уголков его рта Синим Пламенем вырисовалась улыбка. На все протяжение пустот Бездны, от всего его Пламени, что еще носил на себе тяжелым грузом Мир Гармонии, затих шепот его мыслей, в которых он, в предвкушении настоящего представления совсем скоро, не мог сдержать смеха.

— Скажи, если что-то придумаешь. Я выполню любые просьбы. — будто в никуда сказал Ультра. (все близкие Дорану живые существа общаются с ним как к себе равному — он не любит, когда его возвышают, поскольку считает себя такой же «жертвой жестокости Создателя», как и все окружающие, и как раз последствия этой жестокости пытается исправить.)

— Все в порядке. Подождите немного, я сделаю все сам. Твой сюрприз для наших друзей уже на месте, и уже скоро я за ним зайду.

— Френтос поможет нам?

— Да. И не только он.

Ультра многозначительно вздохнул. Забавно, ведь в его доспехах правда была лишь пустота, но иногда он еще пытался имитировать свою прежнюю жизнь, что давно их покинула. План Дорана был абсолютно ему ясен, и ему не с чем было спорить. Он знал, когда закончится Эпоха Тишины, и какое событие начнет настоящее затишье всего мира в ее последний день. Всего день, и Геллар выполнит свое обязательно перед Бездной, пускай даже он этого не захочет. И, если это произойдет, исход Последней Войны будет уже предрешен.

Будучи зажатыми между шипов на самой голове Заэля, Френтос и Серпион были совершенно спокойны за безопасность полета, тем более уже имея опыт передвижения по воздуху, хоть и не сравнимый с полетом на драконе, но, по крайней мере, имеющий хоть малые с ним схожести. С высоты в сотню метров над особенно завораживающе залитой лунным светом землей, Френтос с некоторой печалью, но в то же время и сарказмом в мыслях, осматривал серьезно разрушенный бурей Серпиона Дафар, думая «жители не справились — мы им помогли». Дымящиеся после ударов молний дома, коричнево-серый от дождя песок, и даже то же самое здание отеля, в котором Френтос успел, как оказалось, проспать целые два часа, были уничтожены на корню, не выдержав гнева Бога Природы, теперь на городские пейзажи ниже даже не смотрящего, уткнувшегося в нагрудник своего доспеха подбородком. Пока Заэль с пассажирами только взлетал, Серпиона крепко держал за ворот доспехов Френтос, ибо сам Серпион даже на дракона залезть сам не смог, и Френтос затащил его наверх силой и уже частично с окто. Внутренняя сила Френтоса уже начала, по чуть-чуть, восстанавливаться, но он не собирался пользоваться ей в полете, чтобы крепче держаться «в седле», то есть на голове Заэля. Он хотел экономить ее, поскольку был уверен, что ему еще понадобится внутренняя сила в городе Синокине, название которого он уже забыл, а причин появления там его брата еще не понимал.