Так, стоп, Гоша, отставить панику. А как же Роман Владимирович? Тот самый, что уже как-то спас задницу Белоусова.

Точно. Надо звонить ему.

Листая телефонную книгу, Гоша долго не мог понять, под каким именем записан Бессонов, пока не вычислил методом дедукции, что он никто иной как Зеленоглазая Б.

– Роман Владимирович? – пролепетал Гошик, когда ему ответили после первого же гудка.

– Да. Кто это? – голос у Бессонова был приятным, но обеспокоенным. – Что с Ваней?

Ух ты. Волнуется. Смотрите-ка.

– Всё в порядке, – заверил Гоша. – То есть, не совсем. Ваня подрался. И ему нужна помощь.

– Где вы? – было слышно, что Бессонов вышел на улицу и где-то рядом с ним «мяукнула» сигнализация. – Адрес, быстро.

Вау. Властный такой. Был бы Гошик не таким натуральным, точно завёлся бы. Он заверил Бессонова, что сейчас сбросит ему адрес, и Роман отключился.

Быстро отослав сообщение, Гоша снова кинулся в гущу событий. Ваня по-прежнему не сдавался. Но видно было, что его уже изрядно помотали. Впрочем, противники тоже выглядели потрёпанными.

Гоша подлетел уже в третий раз к здоровому охраннику и ткнул его пальцем в грудь.

– Почему вы всё не вмешиваетесь? Видите же, что втроём на одного!

– Да пацан вроде и сам неплохо справляется, – ухмыльнулся охранник, и в этот момент мимо них пролетел один из кавказцев.

Гоша округлил глаза и уставился на своего друга, у которого, кажется, открылось второе дыхание.

– Разнимите их, – потребовал Гошик у охранника. – Или я вызываю полицию.

– Чё сразу полицию, – набычился мужик. – Тебе тоже давно не доставалось?

Гоша поспешил ретироваться за свой столик, где нервно сжал в руке лимонную дольку. Он чувствовал себя беспомощным, понимая, что своим тщедушным тельцем Ваньку точно не поможет, разве что ещё больше помешает.

Впрочем, охранник не соврал, Белоусов действительно справлялся отлично.

Ещё пять минут спустя он наконец раскидал всех троих зачинщиков и, пошатываясь, двинулся обратно к Гоше.

Подошёл, сделал несколько крупных глотков коньяка прямо из бутылки и повалился в отключку прямо на диван.

Гошик в шоке смотрел то на друга, то на охранников, которые поднимали с пола нокаутированных кавказцев. Наконец появился хозяин бара и устроил выволочку нерадивым гостям. Гоша постарался прикрыть своими телесами Белоусова, чтобы не досталось и тому.

Впрочем, Ване сейчас явно было бы всё равно.

Гоша вздохнул и посмотрел на часы. Когда там этот рыцарь явится уже.

***

Рома летел по Садовому кольцу, смотря на дорогу стеклянными глазами.

Ну почему Белоусов такой неугомонный. Опять во что-то влез.

Если после первого раза Рома подумал, что тот просто нарвался. То сейчас уже начинало казаться, что пиздиться с кем-то хотя бы раз в неделю – это хобби Ивана.

Да, Рома злился. Но ещё он и волновался.

За этого бестолкового идиота, который снова куда-то ввязался. Хорошо хоть у его друга хватило ума позвонить. Странно, что именно Бессонову. Но о причинах думать не хотелось.

Слава Богу, что именно Бессонову.

Думать о том, что о Ване мог бы позаботиться кто-то ещё, было почему-то неприятно.

Да признайся ты уже сам себе хотя бы, Роман Владимирович, ты на него крепко запал. На этого волчонка с глубокими карими глазами.

Сжимая руль сильнее, Рома вдавил педаль, игнорируя светофор. Обычно он был весьма прилежным водителем, но сегодня в него что-то будто вселилось.

Резко зазвонил телефон. Роман скосил глаза и увидел, что это был Петров. Переживал, видимо, куда пропал Бессонов. Но в задницу Петрова. В задницу всех.

Сейчас были дела поважнее.

До нужного места Рома добрался в рекордно короткие сроки. Ночные улицы были уже довольно свободны.

Влетая в бар с какой-то совершенно глупой вывеской, Бессонов был готов увидеть что угодно. Лужи крови, поножовщину, кишки, мясо.

Но уж точно не спящего Ванечку.

Белоусова Рома заметил сразу. Рядом с ним сидел щуплый очкастый пацан. Видимо, тот самый Гошик, сосед Вани.

– Что с ним? – Рома навис над столиком сверху, сверля взглядом и чуть похрапывающего с открытым ртом Белоусова и его друга.

– Здрасти, – Гоша глупо заулыбался и поправил очки. – Игорь.

Рома пожал его руку и кивнул.

– Роман. Что с Ваней?

– Вырубился он, – Гоша вздохнул. – И как его тащить домой, понятия не имею.

Рома хотел было уже возмутиться, что он не таксист, но тут заметил и разбитую скулу Вани, и ссадину на губе. Похоже, ему действительно досталось.

– Ладно, – смилостивился Роман. – Помоги мне донести его до машины.

– Я не дотащу, – испугался Гоша, вскакивая на ноги. Он оказался ростом на голову ниже Бессонова.

– Я и не сомневался, – вздохнул Роман. – Вещи его хотя бы собери и дверь открой.

Тащить на себе бессознательное тело Белоусова Роме было уже не в первой. Тот был крепким, жилистым и довольно тяжёлым.

Но, как говорится, своя ноша не тянет.

У машины Гоша попрощался, заверив, что доберётся домой сам, поправил у Вани воротник куртки и сунул ему в карман телефон.

Заботливый какой, что ты.

Неожиданная ревность была нелепой и даже смешной. Но Рома всё равно недобро зыркнул на Гошика, поспешившего ретироваться как можно быстрее.

Убедившись, что Ване комфортно на заднем сиденье, Рома закрыл дверь и сел за руль.

Он посмотрел на спящего Белоусова в зеркало заднего вида и криво улыбнулся.

Карма у него, что ли, такая, подбирать Ивана в злачных местах.

Покачав головой, Рома завёл мотор и двинулся вперёд.

Из динамиков раздавался голос давно подзабытого, но такого актуального сейчас Данко.

По Садовому кольцу я лечу,

И рядом лунный ветер, лунный свет.

По Садовому кольцу я лечу,

И мне летит навстречу

Московская ночь.*

Несмотря на сумбурность этого вечера и на не самые приятные обстоятельства, сведшие его сегодня с Ваней, Рома всё равно чувствовал себя иррационально счастливым.

Он то и дело поглядывал в зеркало на спящего Белоусова и улыбался. Впервые за долгое время Рома не чувствовал себя одиноким.

*Данко, "Московская ночь".

***

В будке охраны сегодня снова дежурил Евгений.

И он не моргнул глазом, когда Рома попросил помощи с транспортировкой своего гостя. Оставалось только гадать, что хорошего думал о Бессонове охранник.

Впрочем, ему тут платили столько, что мыслительный процесс не подразумевался контрактом.

На удивление, Белоусов начал приходить в себя уже в лифте. Он категорически не желал смирно стоять у стены, что-то бессвязно нудел и норовил съехать на пол.

Рома начинал злиться. Ему было не особо легко справиться с этой тушей. Иван и так-то вымахал довольно крепким, так ещё и сейчас, в полубессознательном состоянии, потяжелел, наверное, по ощущениям килограмм на десять точно.

Кое-как добравшись по квартиры, Бессонов сгрудил своего невольного гостя на диван в гостиной и ушёл за аптечкой. Звонить Петру Ильичу в такое время Рома не решился. Ничего, сам осмотрит.

А этому, он мстительно посмотрел на развалившегося в позе звезды Белоусова, если что-то ушиб, уроком будет.

Вернувшись с контейнером, в котором хранились все лекарства, Рома присел на корточки перед диваном. Ваня уже снова уснул. Его рот приоткрылся, придав лицу какое-то детское выражение.

Сейчас, как никогда остро, чувствовалось, что Белоусову всего двадцать. Совсем ещё пацан. Но отчего-то именно на него у Ромы сработал тумблер. Зажглась красная лампочка. Произошла химическая реакция.