Свен медленно открыл глаза и осмотрелся. Его окружали холодные белые стены и леденящее душу ритмичное пиканье какого-то прибора. Свен попытался шевельнуться, и тут же грудь пронзила страшная боль. С ней пришли и воспоминания.

Авария.

Свен смутно помнил, что было до нее. Кажется, он в очередной раз поссорился с Хуго – со своим отцом и, забравшись на мотоцикл, сжал ручку газа, желая выплеснуть эмоции в безумстве скорости. А следом – только боль. И понимание того, что он разрушил свое тело и свое будущее.

Стараясь не тревожить больную руку, альфа медленно повернул голову. Рядом с ним на стуле дремал дядя. Будить его не хотелось, потому что Свен был уверен, что омега тут же начнет его жалеть. А жалость Свен ненавидел.

Поворот головы в другую сторону, и юноша вздрогнул. Напротив постели, у зашторенного больничного окна, стоял отец-омега.

– Эрки, – тихо окликнул его Свен, с ужасом замечая, что голос походит на скрипучую машину и совсем не похож на его собственный.

Высокий крепкий мужчина развернулся и строго посмотрел на сына. В его взгляде не было ни жалости, ни сожаления. Но Свен судорожно сглотнул, чувствуя прилив стыда и благодарности к родному человеку – отец-омега смотрел на него с прежней гордостью.

– Прости, – срывающимся шепотом произнес Свен, надеясь, что отец поймет все без подробных разъяснений.

– Ты поправишься, встанешь на ноги. Ты будешь ходить, – спокойно ответил Эрки. – И будешь жить.

На этих словах отец снова отвернулся к окну, а Свен уронил голову на подушку. Больше им говорить было нечего. Но Свен знал все и без слов.

Через три месяца сняли гипс и швы. В бедре и ключице остались железные штыри, заменяющие разрушенные кости. Карьера военного для Свена была заказана. Хорошо распланированное будущее перечеркнуто, и теперь все следовало начинать с чистого листа. Как и учебу.

Уже не важно, куда Свен соберется поступать – в морское училище или технический университет, он знал, что Эрки примет любое его решение без осуждения и без слез, не то, что дядька Нели. До аварии Свен планировал пойти в военную академию, тщательно готовился к экзаменам, но так на них и не попал. Теперь время упущено, набор закончен, а чтобы не терять целый год в бессмысленных сожалениях, Свен решил пойти в техникум с академической программой.

В тех принимали всех, кто не определился с выбором профессии или не нашел работу, кроме общеобразовательных предметов там преподавали историю и культуру искусств, философию и фотографию, а так же был список профессиональных занятий связанных с творчеством. Большинство студентов – те, кто пришел после тринадцатого класса, но были и такие, кто прервали обучение в университете. Свен с семьей жили в пригороде, и рядом находился не самый благополучный район, который удобно от дорогих домиков был отгорожен скоростной трассой. Там-то и отыскался тех, готовая принять студента с середины учебного семестра.

Вроде бы стоило порадоваться такой удаче – ведь он сможет повторить школьную программу, подготовиться к выпускным экзаменам, но это учебное заведение, по слухам, было худшее в городе. Обычно обучение требовало некоторых денежных вложений, но этот тех спонсировал муниципалитет и учились там никому не нужные подростки, не способные ужиться с обществом: хулиганье, бандиты и другая малолетняя мразь, место которым было в колонии. По крайней мере, у Свена сложилось такое мнение. Но выбора он себе не оставил.

Документы приняли с легкостью, директор сам позвонил и поинтересовался причиной перевода в его тех, а когда узнал об аварии, выразил соболезнования и попытался предложить какие-то поблажки в связи с физическими трудностями. Свен сбросил звонок, так как жалость от престарелого беты была лишней. Свен не желал чувствовать себя ущербным, не хотел отказываться от всего того, чем занимался раньше. Но занятия в спортивной секции пришлось приостановить, а при ходьбе альфа заметно прихрамывал. Это выводило его из себя. Хотелось наплевать на запреты врача и выбраться на беговую дорожку, где, выкладываясь, пробежать пару сотен миль без перерыва.

На пробежку не выпускал Нели, и от его причитаний хотелось зарыться в песок и орать благим матом. Дядю поддерживал Хуго, и от добродетельных пожеланий отца скорейшего выздоровления Свен просто сбегал. В секцию запретил ходить Эрки, но дома продолжил занятия с сыном. С самого детства отец-омега учил его самообороне и различным приемам, которые в обычных школах боевых искусств никогда не преподавали. Эрки в прошлом служил, воевал в горячих точках, а потом работал в полиции и в спецподразделениях. И был самым сильным омегой, которого когда-либо довелось видеть Свену.

Первый учебный день выпал на середину октября. За пару дней до этого Свен зашел в учительскую и купил учебники и рабочие тетради, что предназначались для занятий. В течение выходных книги были просмотрены, задания в тетрадях выполнены, но Свен все равно чувствовал сильное волнение, стоя в понедельник перед дверью своего нового класса.

Сейчас он слабее и беспомощнее, чем был год назад. Он никого из здешних ребят не знает, и не знают его. Снова придется строить отношения, показывать характер и объяснять свои принципы. А принципов этих у Свена было слишком много. Целеустремленность, гордость, работа над собой и постоянное движение вперед всегда выделяли его из толпы. Делали привлекательным для омег и бет, заставляли уделять внимание учителей. Свен имел цель и шел к ней. Теперь же цель была недостижима, но принципы не изменились – Свен хотел получить от образования максимум, вытянуть из учителей и книг все, что будет в будущем необходимо и станет опорой для его карьеры. И в этой гонке за знаниями и за успехом не было места слабостям – друзьям и партнерам. Будучи красивым, сильным, крепким двадцатилетним альфой, Свен оставался одиноким девственником, не желающим иметь ничего общего со слабыми и недостойными.

За дверью, несмотря на звонок, стоял гул. Свен громко постучал и, не дожидаясь ответа, вошел в класс. Не обращая внимания на учителя, студенты перешептывались, смеялись, кидались записками, а на задних партах расселась элита, которая прекратила свое общение, только когда Свен, громко откашлявшись, привлек к себе внимание.

Преподаватель замолк, внимательно осматривая нового студента, с одной из передних парт раздался задорный свист, и Свен заметил, как ему подмигнул похабно разодетый омега. Один из альф с задних парт поднялся и вышел вперед, смерив Свена взглядом. Парень был высок и крепко сложен, но Свен в строгой форме казался выше и шире в плечах.

– Ты кто такой и что тут забыл?

– Свен Карстен-Ларсен-Станг, – представился альфа полным именем. – С сегодняшнего дня я буду учиться в этом техникуме. И не советую мне мешать, – ответив ему таким же пренебрежительным взглядом, Свен кивнул преподавателю и сел на свободное место рядом с развратным омегой.

Омега тут же прильнул поближе, стал сладко улыбаться, представился Остином, но Свен его проигнорировал, как и обиженного самца, что, нависнув над ним, отсыпал пару матюгов и проклятий. Местные авторитеты и шлюхи Свена не интересовали. Ему требовался высший бал, знания и грамоты за прилежное поведение. А уж как он будет добывать их в этом свинарнике, Свен решит позже.

Уроки прошли напряженно и нервно. В столовой на перемене Свену кто-то попытался подставить подножку, альфа только прищурился, запоминая урода, что лез под ноги, и спокойно занял место за столом. Свен был уверен, что вечером разберется с ним. Но осуществить свою месть не удалось, так как почти до девяти он ходил по кабинетам и беседовал с учителями, корректируя свою учебную программу и собирая материалы.

Когда он вышел из здания техникума, на улице уже стемнело. А фонари в этом районе, казалось, никогда и не работали. Включив свет на телефоне, Свен быстрым шагом направился к дому – идти недалеко, но через небольшой парк, который казался еще темнее, чем двор, и через шоссе, вокруг которого стояло высокое ограждение.