– Смотрю, кому-то нечем дома заняться, – подал голос с задней парты Марк.

– Может, он этот доклад у кого украл? – тут же добавил Оливер.

– В отличие от некоторых, я своей головой пользоваться умею, – довольно громко и грубо ответил Свен и тут же прикусил язык, вспоминая, что не собирался с этими типами связываться, пока не приструнит по одиночке.

Но было уже поздно, Марк с раздраженным выражением лица сел на место, а Лукас кинул в него какой-то бумажкой. Читать записку Свен не собирался, но ее развернул и протянул новый заботливый сосед. В записке Марк предложил вечером встретиться и обсудить его замечательную работу.

Свен вежливо поблагодарил соседа и, повернувшись, кивнул Марку. Только про себя подумал, что никуда не пойдет – доказывать что-то или защищать свою гордость перед отбросами ему было не нужно.

События, связанные с хорошей успеваемостью Свена, на этом не закончились – по английскому и немецкому вывесили результаты тестов, и рядом с именем альфы стояли сто баллов, в то время как второй по успеваемости Марк набрал чуть больше семидесяти. Вечером учитель английского попросил Свена задержаться, так как хотел обговорить с ним участие в государственных сборах. Выступать за честь какого-то техникума Свен не собирался, но возможность избавиться от преследователей была отличная, и он согласился.

Преподаватель принес ему множество материалов, которые Свен нашел весьма полезными, а потом, закрыв аудиторию на ключ, ушел на педсовет. Это сначала обрадовало, но уже через полчаса Свен сильно пожалел об опрометчивом решении остаться в помещении. В окно он увидел, как пятеро парней во главе с Марком притащили Акселя на площадку и, явно наслаждаясь своими преимуществами в силе и количестве, избивали омегу.

Сил особо ребята не вкладывали – Аксель, невысокий и тощий, был им не противник. Они толкали его, лепили пощечины и сдирали одежду. Марк в этом деле не участвовал, только в стороне стоял, да подбадривал подручных. У Свена первой мыслью было выпрыгнуть в окно, но падение со второго этажа с его поврежденной ногой могло закончиться плохо. Кричать, привлекая к себе внимания, не имело смысла – альф это бы только раззадорило, и Акселю досталось бы сильнее. Следующей мыслью было выбить двери, что, несомненно, привело бы к выговору. Помешкав еще пару минут, взвешивая все за и против своих возможных поступков, Свен решил все же действовать силой. Но тут, на счастье завхоза и ремонтника, вернулся преподаватель.

Свен, крикнув, что ему срочно надо в туалет, помчался на улицу. Прихрамывая, чуть не свалившись с лестницы, он выбрался во двор. Там было темно. Солнце садилось уже в шесть. С трудом рассмотрев одинокую фигуру Акселя, Свен, прихрамывая, направился к нему. Омега собирал остатки своих вещей, вытирая разбитые губы тыльной стороной руки. Заметив Свена, тот быстро подхватил портфель и почти бегом зашагал к выходу.

– Стой, Аксель, – Свен понимал, что безнадежно опоздал, а говорить Акселю, что видел, как его бьют, было равносильно признанию, что он с этими подонками заодно.

Омега остановился, замер со злобным блеском в глазах, посматривая, как Свен, прихрамывая, подходит к нему ближе.

– Что случилось, у тебя кровь? – стараясь придать своему голосу уверенности, спросил альфа. У Акселя действительно шла кровь, но кроме того по щекам лились слезы, и Свену до жути захотелось обнять его, успокоить и пообещать, что такого больше не повторится.

Аксель фыркнул, отшатнулся от протянутой к нему руки:

– Не трогай меня, – обиженно пискнул омега, – оставьте меня все в покое!

Снова развернувшись, Аксель сбежал, а альфа с разочарованием понял, что так и не коснулся его. Но еще неприятнее было видеть в глазах омеги страх. Похоже, Аксель боялся Свена так же, как и других альф их теха, а это уж совсем никак не устраивало.

Расстроенный и раздраженный происшествием Свен решил не возвращаться в здание, а быстро побрел домой. Но в парке его настигла пропавшая из дворика компания.

Теперь они не набросились со спины, а встретили лицом к лицу, но против пятерых Свен ничего не мог сделать. Много лет занятий борьбой помогли уйти от некоторых ударов и заблокировать особо опасные, но тех, что пропустил, было достаточно, чтобы потерять ведущую позицию. Похоже, обидчики о нем также навели справки и били изначально по слабым точкам – по разбитой ключице и бедру. Вскоре от боли Свен и стоять не мог. А когда упал, его стали пинать ногами, не разбирая, куда и как бьют. Оставалось лишь свернуться клубочком и надеяться, что мозгов у подростков хватит остановиться, до того как он сдохнет.

После избиения Свен выслушал угрожающую несвязанную грамматически лекцию о том, как он должен себя вести. Теперь он даже не напрягался с ответами, только кивал. Он непростительно долго откладывал планы по дрессировке и сам виноват в случившемся, не занявшись ублюдками сразу. Но такой ошибки он более не допустит.

Домой еле дошел. На ноге поверх кривого шрама красовались синяки и, стараясь скрыть от вечно переживающего обо всем на свете дядьки повреждения, Свен заперся в своей комнате. На следующий день сказался больным, так как даже наступить на ногу не мог. А за выходные подлечился, постоянно разминаясь и изучая подготовленные досье. Следующими в списке были Лукас и еще один бета – Томас. Уже в понедельник Свен собирался показать пацанам, кто в их техникуме настоящий хозяин.

Из головы также не выходил Аксель. Омега торчал там днем и ночью, и чем дальше, тем неприличнее становились у Свена мысли. Почему-то светлые лохматые соломенные волосы теперь хотелось погладить, запустить в них пальцы и прижать его голову к своей груди. Хотелось ощупать его стройное тело в веснушках, рассмотреть цвет глаз, в которых плясали чертики. А еще хотелось коснуться его губ, снять одежду и завалить где-нибудь в пустующей учительской.

Просто просматривая его фото в социальных сетях, Свен чувствовал, как начинает возбуждаться, прокручивая каждую секунду их общения, заводясь от запомнившихся прикосновений и его звонкого голоса. Если раньше Свен на омег не обращал внимания и спокойно занимался учебой, то теперь он не мог разобрать в книгах, путаясь в буквах, и раздираемый желанием снова открыть страницу Акселя и бессмысленно щелкать по фото, надеясь увидеть что-то новое.

А по ночам Свена стали преследовать навязчивые и приятные сны. Выбираться из них не хотелось, и оставаться было немного страшно. Свен не видел точно, что выдает ему подсознание, запоминались лишь смятые образы и тянущее ощущение внизу живота. Просыпался он с твердым стояком и уверенностью, что рядом с ним кто-то лежит. Кто-то очень теплый, приятно пахнущий и с блестящими от счастья глазами.

От таких побудок Свен чувствовал себя еще более измученным и избитым. Тело требовало чего-то, о чем он никогда прежде не задумывался, даже подростком в переходный период он умудрялся забивать башку знаниями и тренировками. Конечно, спорт был сплошной сублимацией, но помогал держать себя в узде и не бросаться на всех резко потекших однокурсников.

Совсем по-другому было сейчас, когда от одной мысли об Акселе становилось тяжело дышать и тесно в штанах. Свен видел его рядом, чувствовал прикосновения и, закрывая глаза, фантазировал, как его светлая кожа в рыжих пятнах прижимается к нему, а потом омега либо брал его член в рот, либо забирался сверху и, страстно постанывая, насаживался и вскрикивал от удовольствия. Свен быстро кончал, легко засыпал, а потом погружался в эротические видения с Акселем уже во сне.

Единственное, что не давало расслабиться нормально и заставляло думать не о сексе с Акселем, а о самом Акселе, так это существование какой-то видеозаписи и факт изнасилования. Мысль о том, что этот конопатый омега ложился под однокурсников, отражалась в сердце болью сильнее, чем ныла нога. Свен хотел изменить время, отмотать его назад и оказаться с Акселем в одной школе тогда, когда был ему нужен. Стать для него первым и единственным. Потому что Аксель станет для него тем самым.