– Семеро.

– И чего им всем не спится!

– Может они так же, как и ты, слишком хорошо провели вечер?

Старостина скривила гримасу. Даже после бессонной ночи она была похожа на диснеевскую принцессу, которую только что посетила фея-крестная. Ни отсутствие нормального макияжа, ни круги под глазами не делали её хуже.

– Кстати, а ты куда пропала? – зевнув, спросила она. – Тебя какой-то парень искал.

В груди екнуло. Но я тут же остановила себя. Нет, глупости. Парень, с которым я столкнулась в бассейне, явно старше. Он бы не стал приходить на вечеринку для новичков.

– А его случайно не Паша звали? Тот, которого я, ну… не поцеловала.

– Вроде он, – так и не дождавшись пока подойдет наша очередь, Леся откусила от пончика кусок, наклонилась и, заглядывая в глаза прошептала с набитым ртом. – Это из-за него, да? Из-за того мальчика?

Я пожала плечами и сухо кивнула. В двух словах разве такое объяснишь?

– Ты соблюдаешь по нему траур два года? Серьезно? Мне кажется даже вдовы столько не скорбят.

Я невесело улыбнулась, и чтобы сменить тему, поторопила:

– Давай скорей, у нас пять минут осталось.

– Уже бегу!

Расплатившись за кофе, Леся подманила пальцем, чтобы я наклонилась ближе и прошептала как чревовещатель, почти не шевеля губами:

– Знаю, тебе плевать на зарвавшихся мажоров, но на всякий случай предупрежу, пока ты снова куда-нибудь не вляпалась, посмотри туда.

Но не успела я обернуться, как услышала стук трости по каменному полу. Но не тихий, едва заметный, какой бывает, когда люди хотят свои слабости скрыть, этот звук напоминал манифест. Собственной значимости.

В кафетерий, в окружении других старшеклассников вошел тот самый парень, с которым я столкнулась в бассейне. Но только сейчас увидела, что он едва заметно хромает. Вот только, глядя на него, никто не решился бы назвать его калекой. И дело было не в том, что выглядел он безупречно, в глазах читалось превосходство. А от позы так и веяло самодовольством.

– Это Виктор Северов, тот самый Север. Его свиту ты видела вчера утром, – пояснила Леся.

«А обнаженный торс вечером», – каждой клеткой ощущая, как липкий ужас заполняет внутренности, подумала я. Вслух же добавила:

– Теперь мне конец!

Словно услышав, что о нем говорят, Север обернулся. Наши взгляды встретились. На мгновение я подумала, вдруг он меня не вспомнит. Хотя что-то подсказывало, такие как он, не забывают ничего.

Север прищурился, слегка задрав подбородок, тем самым наглым способом, как обычно это делают парни, и я поняла, что надеялась зря.

Он помнит.

И случившегося не простит.

Я пронеслась по коридору с такой скоростью, с которой не летела на уроки никогда. Надеясь лишь на то, что Бледноволосый найдет, чем заняться, вместо того, чтобы сживать со свету первокурсниц. Эта стипендия – шанс на миллион. Всё, на что я могла рассчитывать. И потерять ее не имела права.

Одно утешало – Север выпускник, а здание огромное. Не так уж трудно не встречаться с одним единственным человеком. А значит, остается не попадаться ему на глаза только между занятиями. Но насладиться этим пониманием я не успела.

Смех. Громкий и яркий, как пылающее огненное облако разнесся по кабинету. И Макс, младший из свиты Севера, вломился в аудиторию. Он лениво швырнул рюкзак на парту передо мной, плюхнулся на стул и, медленно развернувшись, оперся локтем о спинку.

Я тут же опустила глаза и уткнулась взглядом в учебник, рассчитывая, что когда-нибудь пялиться ему надоест.

Зря.

Конечно, я не могла знать, что один из приспешников Холодного Короля окажется в одной со мной группе. Даже этого было бы достаточно, чтобы вести себя как можно тише. Ведь если не дразнить бешеного пса, вероятность того, что он откусит тебе руку, значительно уменьшается. Только я умудрилась его еще и за хвост подергать.

В аудиторию вошел преподаватель. Все зашелестели книгами. Но Максу было совершенно плевать. Так и не поворачиваясь, он достал телефон и принялся что-то печатать.

Вдруг мой «старичок» зажужжал входящим сообщением.

Неизвестный:

«Я тебя вижу, Лапуль», и в конце смайлик, посылающий поцелуй.

Щеки вспыхнули.

– Откуда у тебя мой номер? – вскинув голову, прошипела я.

Понимание пришло с опозданием. Накрывая совсем не теплыми волнами.

«Он все и обо всех знает», – тут же вспыли в голове обрывки услышанных на вечеринке фраз.

Лектор откашлялся.

– Лесниченко и … ваше имя?

– Диана, – подняв глаза, глухо произнесла я. – Солнцева.

– В таком случае, Лесниченко и Солнцева, я вам не мешаю? Если это возможно, я бы предпочел видеть ваше лицо, Максим, а не затылок.

О, я весь к Вашим услугам, – пропел Макс, всколыхнув волну смеха, и отвернулся, избавив меня от своего присутствия.

Иногда мне казалось, такие как Макс на потеху публике изводят преподавателей, стальным нервам которых можно только позавидовать. Ведь сохранять выдержку, спокойно глядя в глаза дерзящим в ответ студентам можно исключительно под седативными.

Следующие сорок минут я старалась не отвлекаться от лекции, старательно зарисовывая графики и переписывая формулы. В том городке, где я росла, школа была одна, и только оказавшись здесь я поняла, что происходящее у доски для меня полная абракадабра. И если не найду человека, способного помочь, увязну еще и с учебой.

На удивление Макс молчал, лишь иногда посмеивался, отпуская глупые шуточки, чем очаровывал всех девушек в радиусе трех парт. А мне хотелось ткнуть ему в затылок карандашом.

За пару минут до конца занятия я потянулась к сумке и только тогда увидела, что на последней парте сидит Пашка. Он скучающе водил ручкой по полям тетради, как будто то, о чем рассказывалось на лекции было для него делом совершенно обыденным.

Чувство стыда тут же вспыхнуло перед глазами. Надо бы перед ним извиниться.

Наши глаза встретились, и он приветственно кивнул. На секунду показалось, будто в них мелькнул интерес. Наклонившись, он что-то написал и поднял тетрадь, чтоб я смогла прочитать.

«Нужна помощь с физикой?»

Неужели вселенная наконец услышала мой безмолвный крик о помощи?

Я неуверенно кивнула.

Он перевернул страницу и написал: «Буду рад».

А я не смогла сдержать улыбки.

Лекция закончилась. Я стала запихивать вещи в сумку, но только собралась покинуть аудиторию, услышала шепот:

– Ульяна после вечеринки куда-то пропала.

Я притормозила, делая вид, что укладываю книги поудобнее, и вся «превратилась в слух».

– Звонила ей на мобильный, не берет. Спросила у куратора, он отказался даже говорить со мной.

– А родители?

– У меня нет их номера. Но раз администрация в курсе, значит им сообщили.

– Думаешь, это он? – одна из девчонок произнесла «он» таким голосом, что от тона застыл бы и океан.

– Я вообще не думаю, – откликнулась вторая. – О нем не то, что не говорить, лучше даже не думать. Особенно после того случая.

– Какого?

– Помнишь у сторожа жил кот, большой такой, белый? Так вот, говорят, как-то он машину Севера пометил. Тот был так зол, что сторожа с тех пор не видели, а потом и кот пропал.

Сердце заколотилось быстрее.

– Но Ульяна же не кот.

Вот только ответа не последовало.

Если раньше я сомневалась, теперь поняла точно: я вляпалась. И только узнав, во что именно, смогу выбраться.

Со дня исчезновения Ульяны прошла неделя, и все успокоились. Забыли. Но у меня в душе не было мира. Что мог сделать с ней Север? Воображение подбрасывало жуткие картинки, но я отмахивалась от них, ибо зачем? Зачем такому, как он, заниматься столь грязными делами?

И тогда решила узнать о всех пропавших и отчисленных за последние несколько лет. Благо в электронном читальном зале была картотека всех школьников и студентов Карточной Долины.