По крайней мере, такова была суть безумного голосового сообщения, которое Дилан оставила мне той ночью. Прямо перед тем, как коварная стерва перевернула мою жизнь с ног на голову.

Однако, учитывая весь перечень событий… я быстро понял, что она была тем еще дерьмом. Дилан знала, что переезжает, за несколько недель до отъезда. А может, и дольше. Моя бывшая лучшая подруга просто хотела наказать меня за то, что я не дал ей того, чего она действительно хотела.

Того, чего мы оба хотели.

Задолго до этого…

Пока я бежала по улице, легкие начали гореть так, словно у меня внутри развели костер, но эта боль была ничем по сравнению с той, что разрывала мое сердце.

Мой отец помолвлен. С Саванной.

С Саванной, что носит обтягивающие, откровенные наряды, на которые даже смотреть стыдно, и разговаривает с моим отцом глупеньким бархатным голоском (который я терпеть не могу) всякий раз, когда хочет что-то получить от него.

И эту женщину он выбрал на место моей мамы.

Он совершил большую ошибку.

Саванна не сможет сделать его счастливым. Мой отец больше не улыбается так, как улыбался, когда была жива мама. Он вообще не смеется и не рассказывает глупые шутки.

Мое сердце замерло от мгновенного осознания.

Он больше не говорит о ней. Потому что где-то внутри он перестал ее любить. Нет… хуже. Он забыл о ней. Как будто ее никогда и не существовало.

И как только он женится на Саванне и у них появятся дети… он забудет и обо мне. Ведь очевидно, что он ненавидел все, что напоминало ему о маме, а теперь, когда он женится на Саванне и начнет все сначала, я ему тем более не буду нужна.

У него будет новая семья.

Вместо разбитой, испорченной дочери-обузы, доставшейся ему от прошлого брака. Дочери, которую он больше не хочет иметь, поскольку она связана с тем, плохим периодом его жизни.

Я так сильно плакала, что мне жгло глаза. Свернув за угол, я помчалась по кварталу. И даже ливень не мог скрыть моих слез.

Он обещал, что никогда не оставит меня. Он поклялся, что я не потеряю его, как я потеряла ее.

Оказывается, мой отец просто-напросто жуткий лжец.

Камешек так сильно врезался в окно Джейса, что я удивилась, как оно не разбилось. Мистер Ковингтон, вероятно, разозлится, если увидит, что я бросаю камни в окно его сына посреди ночи, но мне все равно.

Несмотря на наш странный конфликт ранее, я нуждалась в своем лучшем друге. Неважно, если Джейс не чувствует ко мне того же, я переживу это. Пусть лучше хотя бы часть его будет в моей жизни, чем его не будет вовсе.

Я бросила еще один камешек в окно его спальни. Если он и после этого не проснется, я брошу чертов кирпич.

К счастью, мне не пришлось этого делать, ведь, сонный и без рубашки, Джейс высунул голову из окна. – Дилан? – удивленно произнес он, глядя на меня сверху вниз. – Что случилось?

– Все. – Мой голос сорвался. Вся кипа эмоций, которую я сдерживала в течение последних нескольких месяцев, вырвалась наружу. – Мой отец… он… Саванна. Все случилось, Джейс.

Поскольку его комната была расположена на втором этаже, я начала взбираться на большое дерево, ветки которого склонялись прямо к его комнате, но Джейс остановил меня.

– На улице льет как из ведра. Ты можешь поскользнуться и пораниться. Я лучше открою тебе входную дверь.

Не успела я напомнить ему, что забиралась на это дерево сто раз, он уже открыл мне дверь и впустил внутрь. Я изо всех сил старалась вести себя тихо, чтобы не разбудить отца Джейса, но всхлипы выдали меня.

Возникло чувство, будто я снова теряла маму. Только на этот раз все хуже… потому что я теряла абсолютно все. Мои воспоминания. Мою семью. Даже Джейс начал ускользать из моей жизни.

– Как он мог так поступить со мной? – едва выговорила я, рыдая навзрыд, практически задыхаясь от слез. – Как он мог на ней жениться?

Лицо Джейса вдруг вспыхнуло от гнева.

– Черт. Я так…

– Сейчас три часа ночи, – растерянно произнес мистер Ковингтон, оглядывая нас двоих. – Что Дилан здесь делает? – Мы и слова не успели произнести, как он разочарованно закрыл лицо рукой и вздохнул. – Я боялся, что может случиться нечто подобное. Я знаю, вы двое довольно близки, но вы еще недостаточно взрослые, чтобы заниматься сексом…

– Господи, папа, – возразил Джейс. – Я не собирался ничем таким заниматься с Дилан. Разве ты не видишь, как она расстроена?

Мистер Ковингтон посмотрел на мое заплаканное лицо.

– Оу. – Он поставил руки на бока. – Послушай, мне очень жаль, но тем не менее я считаю…

Джейс схватил меня за руку и потянул вверх по лестнице.

– Мне все равно, что ты думаешь. Дилан останется.

Мистер Ковингтон начал было что-то говорить, но Джейс захлопнул дверь прямо перед его носом.

– Он скоро снова заснет. Всегда так делает.

Мне было так холодно, что стучали зубы.

– Я не хотела, чтобы у тебя были неприятности, я просто не знала, куда еще…

– Все в порядке. – Он снял толстовку со спинки стула и протянул ее мне. – Надевай.

Натягивая ее, я сразу почувствовала невероятный запах свежести. Большинство мальчиков в моем классе воняют сыром, потом и луком, но только не Джейс. От него всегда пахнет свежим бельем прямо из стирки. Таким теплым и мягким. Это только его особенный, личный запах.

Осторожно стянув с себя мокрую майку, я юркнула на кровать рядом с ним. На автомате он обнял меня за талию и притянул к себе, пока моя спина не прижалась к его груди.

Последние несколько лет мы постоянно тайком пробираемся в спальню Джейса посреди ночи, чтобы пообниматься, и это всегда было нашим маленьким секретом. Мы никогда про это не говорили, да и случалось это не так уж часто. Но когда один из нас так сильно скучал по маме, что невозможно было вынести эту боль самостоятельно, это помогало – находиться рядом с кем-то, кто понимает твои переживания.

Как и мой отец, Ковингтоны тоже не любили говорить о своей матери. Особенно Лиам и Бьянка, так как они были в машине во время аварии.

По словам Джейса, единственный, кто время от времени заводит о ней речь, – это Коул. Но он говорит только о счастливых моментах. Когда мы ходили вместе в кино, готовили печенье всей семьей. Но никогда о важных вещах. Например, какой грустной и подавленной была его мама за несколько месяцев до смерти. Или о том факте, что Джейс – единственный, кто знал, почему она была так расстроена.

То есть Джейс и мистер Ковингтон…

А еще женщина, с которой он изменял своей жене.

Джейс хотел поговорить с ним об этом и рассказать братьям и сестре всю правду, но понимал, что если сделает это, то они лишатся единственного родителя, который у них остался.

Учитывая мое нынешнее положение, я могла понять, почему он не решался это сделать.

– Мне так плохо. – Меня настолько разрывало изнутри от боли и горя, что я готова была опуститься прямо на дно самого глубокого океана. – Мне очень плохо.

Он обнял меня еще крепче, пока очередная волна боли накрывала мое сознание.

– Я бы очень хотел все исправить.

Я тоже.

– Он обещал мне, – прошептала я, прежде чем снова залить слезами его подушку. – Он пообещал, что никогда не забудет о ней и не заведет новую семью. – Я знаю, это отстой, но у тебя все еще есть я. – Он произнес это настолько серьезно, будто был твердо намерен сдержать это обещание. – Я всегда буду рядом. – Сегодня мне так не показалось, – произнесла я, прежде чем успела замолчать.

Его руки, обнимающие меня, напряглись.

– Я знаю.

Я всегда была из тех людей, кто говорит все начистоту, следовательно, и в этот раз я решила сделать то же самое. Мысль о том, что я могу потерять его, пугала меня, поэтому мне нужно было знать, что нашу дружбу не разрушит моя глупая симпатия.

– Я ненавижу ссориться с тобой, Джейс. Такое ощущение, будто я борюсь сама с собой. Это рушит весь мой день и каждый последующий день… пока мы не миримся.