– Давай-давай, моя хорошая… Иди к мамочке… – Этери пригнулась, и поманила несчастную птичку пальцами. Глупая животина подошла к ней и ласково ткнулась хохлатой головой в ладонь. Этери решила, что все должно закончиться быстро. Она схватила курицу, перескочила за ограждение и одним точным ударом сделала то, что должна была. С непривычки подкатила тошнота.
– И можно у вас поинтересоваться, чем это вы занимаетесь?
– Добываю нам мясо на ужин, – Этери с гордостью вытянула вперед руку с зажатыми в ней куриными лапами и сдула упавшие на лицо пряди.
– И поэтому вы прикончили Олюшку?
Нехорошее предчувствие вновь подкатило к горлу.
– Олюшку?
– Ага! Ариша выкормила ее из цыплёнка и очень любила. Поверить не могу, что вы просто взяли и оттяпали ей башку!
– И что же… что же мне теперь делать?
Мужчина почесал в затылке:
– Откуда ж мне знать?
– И все же! Должен ведь быть какой-то выход?!
– Ну-у-у, может быть, Марк мог бы найти похожую несушку на птицефабрике. На, вот, позвони…
Этери застыла, глядя на протянутый ей телефон, как кролик на удава. Потом тяжело вздохнула и забрала старенькую, еще кнопочную, Моторолу.
Глава 5
– У тебя что-то срочное?
– Ну, как сказать…
Марк напрягся. Отбросил от себя документы и резко встал, так что кресло на колесиках откатилось в сторону и, ударившись о стену, вновь вернулось к столу.
– Что-то случилось с отцом? Ему плохо?
– Нет. С ним вроде бы все в порядке. Выглядит он, конечно, немного помятым, но…
– Тогда Ариша?
– Нет!
– Ты не могла бы перейти ближе к теме? Какого черта ты мне звонишь и отвлекаешь от дел?!
Вот ведь чувствовал, что не стоило ее брать с собой. Но какого-то хрена притащил в свой дом эту чокнутую, с которой теперь понятия не имел, что делать. Нет, сайт им, конечно, не помешал бы, но! На какие жертвы он готов пойти ради этого? Уж точно не терпеть женщину в непосредственной близости от себя… После развода Самаров вообще старался держаться от баб подальше. И ему это нравилось. Дискомфорт Марку доставляло разве что отсутствие секса, но… Так было лишь вначале. В последнее время он настолько уставал на работе, что приходя домой, просто падал замертво. А для компании в постели ему вполне хватало подушки. Утром было сложней. Стояк не желал умирать вместе с почившей в бозе семейной жизнью. Однако прохладный душ решал и эту проблему. По крайней мере, пока в его доме не появилась она! И ведь кто бы мог подумать, что он так на неё отреагирует при свете дня? Да никто, ясное дело. Если бы Марк сумел распознать угрозу вовремя, он бы тут же ее пресек. Тут вообще без вариантов.
– Понимаешь… я вроде как… в общем… не знаю даже, как сказать… прихлопнула Олюшку.
Самаров ожидал услышать все, что угодно, но только не это.
– Прихлопнула Олюшку?
– Похоже на то.
– Ты спятила?
– Нет! И, кстати, тебе не кажется, что ты повторяешься? Спятила-спятила… Заладил!
– Ты убила любимицу моей дочери, а теперь жалуешься? Что она тебе сделала плохого? Не оценила твою прическу?
– Ха-ха! Очень смешно. А, между прочим, это твоя вина.
– Моя? – искренне удивился Марк такому заковыристому ходу мысли. Нет, все же мужикам баб никогда не понять. Это ж надо!
– Ну, конечно! Если бы ты предупредил меня о том, что какую-то птицу в курятнике не стоит трогать – Олюшка была бы жива.
– Зачем вообще ты полезла в курятник?!
– Раздобыть мяса тебе на ужин!
– И чем тебя не устроило то, что лежит в холодильнике?! – заорал Самаров, чувствуя себя так, будто еще чуть-чуть, и у него лопнет аневризма. По крайней мере, пульсирующая боль за глазом наталкивала его на такие мысли. А ведь он терпеть не мог вспоминать о болячках…
– Так… Стоп! В холодильнике было мясо? Но ведь Ариша сказала, что овощи растут в огороде, а мясо бегает… Она так сказала, клянусь тебе!
– Зачем ей бы понадобилось тебе такое говорить?
– Откуда мне знать? Может, она тоже проверяла меня на профпригодность? Знаешь, на мой взгляд, вам с отцом стоит серьезно пересмотреть темы, которые вы с ней обсуждаете. Ариша – чудесная девочка. Но у неё абсолютно неправильная модель…
Марк отвел трубку от уха, чтобы избавить себя от ненужных нравоучений. Иисусе, она что, правда зарубила ту бедную, явно страдающую ожирением несушку? А Ариша? Зачем она выдумала эти глупости про бегающее мясо? Те куры были такими старыми, что их мясо наверняка больше походило на резину. Небольшое хозяйство держала еще мать Марка. Ему пришлось взять на себя заботы о живности, после того как та умерла. Сгорела от рака за какую-то пару месяцев. И никакие деньги, никакое лечение не помогли.
– Почему ты молчишь?
– Жду, когда ты выговоришься. Ну? Ты все?
– Да вроде бы, – после тяжелого глубокого вдоха процедила Этери.
– Тогда ближе к делу. Как ты собираешься решать данный вопрос?
– Я?! Послушай, твой отец предложил найти похожую курицу на птицефабрике. Думаю, это отличная идея. Ты… не мог бы туда съездить? Только скорей. Пока Ариша занята примеркой и не обнаружила, что Олюшка… пропала?
– Погибла от твоих рук, ты хотела сказать? – нахмурился Марк, сгребая со стола ключи от машины. Проигнорировав его подкол, Этери нетерпеливо поинтересовалась:
– Так ты найдешь замену?
– Обязательно. А еще срежу твою премию. Процентов на восемьдесят-сто. Думаю, это будет справедливо.
– Ух, ты! Мне полагалась премия?
Марк хмыкнул. Сбросил вызов. Что-что, но у сумасшедшей неплохо выходило его смешить. А он уже забыл, когда в последний раз смеялся.
– Люба, перенеси встречу с Гориным. У меня появилось срочное дело.
– Но ведь ты не подписал бумаги!
Самаров взмахнул рукой. А толку, если он их подпишет? Денег на оплату кормов один черт нет. И в бухгалтерии об этом знали лучше него, но все равно каждый день подсовывали новые и новые счета. Если ему не удастся взять кредит под залог бизнеса – дело плохо. И если удастся… тоже. Этим он только облегчит задачу рейдерам, которым и без того не давала покоя принадлежащая их хозяйству земля. С тех пор, как главный заказчик Самаровых обанкротился – все шло наперекосяк. Деньги за прошлые поставки зависли на неопределенный срок, а новый рынок сбыта они не успели наладить. Самаров зашивался на бесконечных переговорах, но ситуация оставалась критической. А тут еще отец… Нет. Марк не брался его судить. Но и просто так смотреть, как тот спивается с горя – не мог. Смерть жены здорово ударила по его бате… Да и по самому Марку.
От офиса до птицефермы ехать было – километров двадцать. Лет десять назад отец проложил и сюда хорошую асфальтированную дорогу, а в детстве Марка на этом месте была лишь укатанная в камень глина, по которой он гонял на велосипеде. Куда ни глянь – его земля. Его наследие. Он уже чуть было не лишился его. Развод дался Самарову нелегко не только психологически. Как любой крепкий мужик, в депрессии он не верил. И спуску себе не давал. Он с головой погрузился в работу, а когда даже это не помогало, колотил грушу, пока не попускало. А вот с финансовыми потерями все было намного сложней. Он был вынужден выплатить бывшей жене огромные отступные. Намного большие, чем полагалось ей по дурацкому закону. С другой стороны, это была плата за нормальное Аришкино детство. Потерять деньги – он мог себе позволить. Хотя после этого с трудом удержался на плаву. А вот потерять дочь… нет. Алена ни за что бы с ней не справилась. Самаров не хотел, чтобы его малышку воспитывали няньки, пока её мамаша строит карьеру на телевидении.
Марк припарковался на небольшой оборудованной тут же стоянке. Прошел в птичник. Куча времени у него ушла на то, чтобы обработаться и надеть защитный костюм, потому как иначе вход на территорию был запрещен. По ходу дела перетер кое-какие вопросы с технологом. Рассказал, зачем пожаловал, изрядно повеселив рабочих.
– И что ж это у тебя, Марк Саныч, за гостья такая беспощадная?
