– Неужели все это действительно правда? Значит, мертвецов невозможно победить?

– Да нет, убить их довольно просто. Без головы они остаются действительно мертвыми. Но они берут числом. Мы убивали сотни, а на следующий день к стене подходили тысячи. Мы пробовали жечь огнем, отпугивать звуками, применяли разные другие ухищрения, но это не помогало. Постепенно мастерство воинов выросло, и мы смогли сместить свой город в лучшие земли. По другую сторону Третьего города есть скалы, где добывается руда для оружия, есть там и густые леса, которые мы постоянно восполняем посадками. Глубокое ущелье и те скалы, что по периметру, за границами города, защищают нас от мертвецов и единственным местом, где они могут прорваться к людям – это южная сторона империи – наш Форт. Однако хорошая охрана с другой стороны стала для нас смертельной ловушкой. Поэтому мы здесь. Мы – стена, оберегающая Город от мертвецов.

– А Дарма отвечает за город?

– Дарма – капитан Форта. – Собиан тепло улыбнулся, словно говорил о собственном сыне. – Он заслужил свое место трудом и бесстрашием. Форт – это его любимое дитя. – Мария почувствовала легкий укол ревности, чему тут же сильно удивилась. – За Третий город, в том числе и за нас, отвечает совет из одиннадцати членов первых семей, в том числе генерал, который пытался не раз взять в свои руки управление Фортом. Сейчас он решает вопросы в глубине страны, но время от времени приезжает к нам, чтобы навести свои порядки. Это очень жесткий человек, на мой взгляд.

– Так… Если вы с рождения боритесь с мертвецами, почему же Дарма удивился сегодняшней встрече с мертвым?

– Отец Дармы был славным воином и проводил вылазки за границы стены, описывая это в своих дневниках. Дарме перешло в наследство точное описание количества и качества мертвецов, нападавших на город сорок лет назад. Капитан продолжил дело отца и пришел к выводу, что с каждым годом количество мертвых становилось все меньше. Последние десять лет мы жили в спокойствии и практически не видели мертвецов за редким исключением и то, только ночью. Все выходы за стену весь последний год шли без поддержки военных, Дарма даже разрешил выезд без защиты, однако, ночью Форт все равно крепко закрывает свои стены. Но сегодня… Впервые случилось нападение мертвого среди белого дня. Это волнует всех нас. А теперь и того больше – в связи с появлением незнакомки из другого времени. Поверь, Дарма не глупец и с первого взгляда понял, что ты не мертвец, иначе тебя убили бы на месте. Но также он понял, что ты – чужая. У тебя другой акцент, новые, неизвестные нам слова, ты даже выглядишь иначе. – Мария с грустью посмотрела в глаза Собиана.

– Так что же получается, мне не вернуться домой? – на глаза навернулись слезы, и Мария часто заморгала, пытаясь скрыть их.

– Извини, маленькая леди, но, боюсь, никто не сможет ответить тебе на этот вопрос. Вполне возможно, в какой-то момент ты снова окажешься у себя дома, а может тебе суждено всю жизнь прожить в Третьем Городе. – Доктор едва слышно вздохнул. – Единственное, что я знаю – жизнь идет и прекрасные годы не где-то там, а прямо здесь, у тебя в руках. Не стоит печалиться о том, что могло бы быть или что будет. Будь счастлива и счастье само тебя найдет. – Мария задумалась.

– Какие замечательные слова, Собиан. Я буду стараться им следовать. Но не могу выбросить из головы свое нынешнее положение. Если мне придется здесь жить, то чем я буду заниматься? Мне надо будет работать или создавать дело, а я так мало умею из того, что может пригодиться в диком городе.

– О, насчет этого можешь не переживать! У меня для тебя хорошая новость. Природа помогла тебе, создав женщиной, а женщины у нас – на особом положении.

– Странно это звучит. Однако, судя по ежедневному платью вашей гостьи, ее положение действительно не бедственное. И к чему эти платья? Не удобнее ли ходить в брюках?

– Соглашусь, в брюках было бы действительно удобно. – Доктор хрипло засмеялся. – Но такому положению дел есть свои причины. Голод, войны и разруха сильно сказались на женщинах и детях. Они умирали чаще мужчин, и в какой-то момент появился риск полного вымирания человечества. И вот тогда оберегание женщины стало неким законом для мужчин, который даже сейчас немного отзывается в наших сердцах. Признаюсь тебе, как юной леди, что для мужчины нет ничего прекраснее, чем чувствовать себя сильным и бесстрашным рядом с прекрасной девушкой.

– Да вы романтик, доктор! – Мария весело засмеялась, на щеках ее выступил небольшой румянец.

– О, да! Но эти времена прошли, рождаемость наладилась, и женщины вновь утратили статус особенного положения – они работали наравне с мужчинами и тогда же носили брюки или укороченные юбки. Но так было до появления мертвецов. Не знаю, как это связано, но в момент их пробуждения что-то произошло. До сих пор, по непонятным причинам, из десяти новорожденных появляется только две девочки. Нам стало не хватать женщин, мы не можем рисковать их жизнью и жизнями их будущих детей ради работы или войны. От междоусобных войн за любовь оберегают только постоянные войны с мертвецами – многие мужчины не доживают до зрелости.

– Поэтому в Форте нет женщин?

– Мы сделали все, чтобы обезопасить их от набегов мертвецов. В самом начале, особенно бунтарские натуры, отказались уезжать в город, решив участвовать в сражениях с мертвыми. Так как все тогда ходили в основном в брюках, было иногда сложно поймать бунтарку, и решено было сделать отличительный женский знак, в котором ей будет трудно идти на войну. Платья – отличная тому альтернатива. Сначала приняли закон, по которому женщины должны были надевать платья. Многие понесли тогда наказания за его нарушение, а потом это перешло в некую традицию – теперь женщина в брюках – это верх неприличия в интеллигентных кругах. К тому же, девушкам всегда хочется праздника. Поэтому, тебе нет повода бояться. Город обеспечит тебя всем необходимым, а удачно выйдя замуж, ты можешь попасть в настоящую светскую жизнь! Но, кстати, в Форте временно нет женщин – с ожиданием настоящего тепла приходится ждать прибытия гостей из города. Так обычно бывает, а этот год обещает быть особенным, судя по активности советников.

– И все-таки не понимаю. Быть инкубатором для будущих детей и лелеять свой зад, пока мужчины все делают за тебя? Это не по мне.

– Грубовато, но, возможно, справедливо. Я так понимаю, в твоем времени вас никак не отличали.

– Нет. Мы были практически равны, за редким исключением. А в некоторых сферах, женщины даже ушли далеко вперед. Мы могли быть военными, врачами, учеными, космонавтами – кем хочешь. И весь мир был как на ладони. Надо было всего-то купить билет… – Мария замолчала, почувствовав тугой ком в горле. Она могла все, перед ней была прекрасная жизнь, полная удобств и технологий, она могла путешествовать и видеть необыкновенные вещи. А что теперь? Теперь она заперта на клочке земли, с группой самонадеянных мужчин, окруженная мертвецами. Просто замечательно…

Они подошли к госпиталю, когда начало темнеть. В сердце Марии, внезапно потухшем, появилась искорка тепла. Так всегда бывало с ней, еще с детства – она не могла долго страдать и печалиться, она слишком любила жизнь, чтобы проводить свои драгоценные минуты в злости и скорби. В конце концов, она жива, молода и здорова. И даже в этом сером мире найдет для себя интересный путь. Почувствовав прилив жизненных сил, она с энтузиазмом повернулась к Собиану.

– Я погрущу о своей прежней жизни еще немного, но не хочу погружаться в тоску с головой. Собиан, вы первый человек, отнесшийся ко мне с добротой и пониманием в Форте. И я прошу вас на правах проводника в новый мир, назвать мое новое имя.

– Хм. – Собиан задумался, глядя на молодое лицо симпатичной девушки. – Знаешь, мне в голову приходит лишь одно. И раз уж у нас такая необычная ситуация и такой торжественный момент, пусть он значит немного больше, чем просто имя, не так ли? – Мария кивнула, почувствовав, как чаще забилось сердце.

– Называй это наитием, но твой путь здесь начался самым необычным способом из всех мне известных, и я верю, что твоя жизнь будет необыкновенной и яркой. Твое имя – Луна. Но до того момента, пока ты не станешь хозяйкой своей судьбы и не почувствуешь, как расцвела твоя душа, ты будешь зваться Лу. – Девушка вновь прослезилась, но на этот раз она не спрятала взгляд, и с благодарностью поцеловала старика в щеку. На этом они распрощались и Лу, привыкая к новому имени, с замиранием сердца смотрела на восходящий полный месяц за окном.