Наиболее ярко выраженные изменения были отмечены среди изображений, отражённых от передней поверхности склеры. Отражения от боковых поверхностей склеры были менее заметными: это было связано с тем, что белое изображение на белом фоне различить практически невозможно.

Однако они были отчётливо видны наблюдателю и в некоторой степени наблюдаемому, который мог их видеть в выпуклом зеркале. Изменения размера изображения на роговице были настолько невелики, что ни о чем не говорили, за исключением случая, когда изображение было крупным. Этот факт объясняет, почему считалось, что офтальмометр с его маленьким изображением показывал, что роговица не изменяется во время аккомодации.

Правда эти изменения были очевидны для наблюдаемого и наблюдателя во время эксперимента.

Рисунок 23. Демонстрация того, что задняя поверхность хрусталика не изменяется во время аккомодации.

Нить накала лампочки электрического света (L) направлена в глаз исследуемой (S) и отражение на задней поверхности хрусталика может наблюдаться исследующим (О) в телескоп (Т). Исследуемая держит в руках на расстоянии четырёх дюймов зеркало, на которое наклеена маленькая буква и в котором отражается таблица Снеллена, висящая сзади над её головой на расстоянии 20 футов.

С помощью ретиноскопа удалось обнаружить, что, когда женщина смотрит на отражение таблицы и читает нижнюю строчку расслабленными глазами и когда она смотрит на букву на зеркале, происходит аккомодация. Изображение на хрусталике не меняется во время изменения фокуса. Телескоп – это телескоп офтальмометра с удалёнными призмами. Поскольку о поведении задней поверхности хрусталика во время аккомодации речи не идёт, это изображение не было запечатлено на камеру.

Изображения с роговицы – один из самых простых экспериментов этой серии в плане проведения, и его может повторить практически каждый желающий. Всё, что для этого нужно иметь – лампу мощностью в 50 свечей (обычная электрическая лампочка), и вогнутое зеркало, закреплённое на штыре, который перемещается вперёд и назад вдоль паза таким образом, что расстояние от зеркала до глаза при желании можно было бы изменять.

Простое зеркало так же можно использовать в этом эксперименте, но вогнутое – лучше, так как оно увеличивает изображение. Зеркало должно быть расположено так, чтобы изображение от электрической нити накала могло отражаться от роговицы, и так, чтобы глаз исследуемого мог видеть отражение, гладя прямо вперёд.

Изображение в зеркале используется в качестве точки фиксации, и расстояние, на котором глаз фокусируется, меняется из-за изменения расстояния от зеркала до глаза. Свет может быть размещён на расстоянии одного-двух дюймов от глаза так, чтобы было не очень горячо. Чем ближе свет, тем больше будет полученное изображение и, в зависимости от расположения – вертикальное, горизонтальное или под углом – чёткость отражения может изменяться.

Голубое стекло также можно использовать при желании для уменьшения дискомфорта, вызываемого светом. Если исследуемый использует левый глаз, то, как показали многочисленные эксперименты, в этом случае удобнее всего располагать источник света слева от глаза и под углом 45 градусов по направлению взгляда вперёд.

Для наибольшей точности направления света, голова исследуемого должна оставаться неподвижной, но для демонстрации, это не столь обязательно. Просто исследуемый может держать лампочку в руке и таким образом продемонстрировать то, что изображение изменяется в зависимости от того отдыхает ли глаз, настраивается ли на ближнее зрение или делает усилие, чтобы увидеть точку вблизи.

В оригинальном отчёте были описаны различные причины аномалий рефракции и способы их устранения.

Результаты экспериментов, показывающих, что хрусталик не является фактором в аккомодации, описанные в предыдущих главах, подтверждены многочисленными наблюдениями за глазами взрослых и детей, имевших нормальное зрение, либо с присутствием аномалий рефракции или же подверженных амблиопии, а также за глазами взрослых после удаления хрусталика вследствие катаракты.

Как уже указывалось, закапывание атропина в глаз должно воспрепятствовать аккомодации путём паралича мышцы, которой приписывают функцию контроля над формой хрусталика. О том, что она обладает таким действием, говорится во всех учебниках по офтальмологии, а сам препарат ежедневно используется при подборе очков с целью устранения предполагаемого влияния со стороны хрусталика на состояние рефракции.

Примерно в девяти случаях из десяти состояние, возникающее вследствие закапывания атропина в глаз, вписывается в теорию, на которой эта процедура основана. В десятом же случае этого не происходит, и любой офтальмолог в своей профессиональной деятельности сталкивался с подобными «десятыми» случаями.

Многие из них изложены в литературе, многие мне довелось наблюдать самому. Согласно теории, атропин должен создать скрытую гиперметропию в глазах, либо заведомо нормальных, либо же явно гиперметропических, и, разумеется, пациент должен быть не старше того возраста, когда хрусталик пациента ещё может вернуть свою эластичность.

Факт в том, что иногда это приводит к миопии или же гиперметропия переходит в миопию, а у людей после семидесяти, когда предполагается, что хрусталик станет твёрдым как камень, а также в случаях, когда хрусталик затвердевает на ранней стадии катаракты, возникает и миопия, и гиперметропия. У пациентов, глаза которых заведомо нормальные, после использования атропина появляется гиперметропический или миопический астигматизм, либо сложный миопический, либо смешанный астигматизм.

В других случаях препарат не влияет на аккомодацию, то есть никак не изменяет рефракцию. Более того, когда атропин ухудшал зрение, пациенты, просто дав отдых глазам, часто становились способными читать шрифт «диамант» с расстояния шести дюймов. Кроме того, принято считать, что атропин даёт отдых глазам, позволяя отдохнуть перегруженной мышце.

При лечении косоглазия и амблиопии я часто использовал атропин, закапывая его в глаз, зрение которого было лучше, в течение более чем одного года, для того, чтобы пациент начал пользоваться амблиопическим глазом. По истечении этого времени, но все ещё находясь под влиянием атропина, такие глаза становились способными за несколько часов и даже меньше читать шрифт «диамант» с расстояния шести дюймов (см. Главу ХХII). Дальше следуют примеры множества подобных случаев, которыми это можно проиллюстрировать:

Мальчик десяти лет имел гиперметропию в обоих глазах. Левый глаз – с лучшим зрением – имел три диоптрии. После закапывания атропина гиперметропия усилилась до четырёх с половиной диоптрий, и зрение ухудшилось до 20/200. С плюсовой линзой в четыре с половиной диоптрии пациент видел нормально вдаль, и с дополнением другого выпуклого стекла четырёх диоптрий он смог прочитать шрифт «диамант» с расстояния десяти дюймов (самое лучшее). Атропин использовался в течение года, зрачок постепенно расширялся до максимума.

Правый глаз тем временем лечился с помощью методов, которые будут описаны ниже. Обычно в таких случаях зрение глаза, не подвергающегося лечению, в какой-то степени улучшается вместе с другим, но в данном случае этого не произошло. В конце года зрение правого глаза стало нормальным, но левый оставался точно таким же, каким он был вначале, по-прежнему видя 20/200 без очков для дали, тогда как чтение без очков было невозможным, а степень гиперметропии не изменилась.

Все ещё находясь под действием атропина и с расширенным до максимума зрачком, этот глаз теперь лечили отдельно, и за полчаса его зрение стало нормальным как на расстоянии, так и вблизи, шрифт «диамант» мог читаться без очков на расстоянии шести дюймов. Согласно принятым теориям, цилиарная мышца этого глаза должна была не только быть полностью парализована, но и оставаться в состоянии полного паралича в течение года.