Как многие старые люди, женщина говорила громко. Я на автомате послушала обрывок чужой беседы, поежилась и шагнула в двери.
– Привет, мам!
– Здравствуй.
Мама, толком не взглянув на меня, медленно прошла из кухни в гостиную. Я проводила взглядом ее худощавую фигуру – бессменный коричневый халат, тапочки и браслет на щиколотке, к которому я, наверное, никогда не привыкну. Вот уже два года моя мать – домашняя арестантка, обвиняемая в экономическом преступлении.
– Я приготовлю ужин, – сообщила я ей, на что получила равнодушное молчание. Так изо дня в день.
Помыла руки, переоделась. Есть после смены хотелось нестерпимо, в кафе я старалась не бегать второй раз, если работала не в ночь. Дотерпеть до дома экономнее. Сейчас закину картошку вариться, помну в пюре и к нему погрею сосисок. Да, еще салат порезать можно, пока еще на свежие овощи не взвинтили цены. Из головы так и не выходил диалог с боссом. Интересно, он будет отпускать меня вечером? Не станет вызывать на ночь?
Чисто теоретически я могла бы отказаться от смены должности или, в конце концов, уволиться. А вот на практике с такими поступками были проблемы. Лишиться этой работы для меня было равносильно смерти – голодной, а еще холодной, если не смогу больше оплачивать коммуналку. Немного утрировано, но недалеко от сути. С биографией моей родительницы мне не удастся устроиться никуда.
Мама все время работала бухгалтером, и, даже когда они развелись с отцом, мы неплохо жили. Когда я поступила на экономический факультет, ей предложили должность главбуха, на которую она с радостью согласилась. Перед женщиной маячила цель – выучить дочь. А еще она мечтала о домике вблизи теплого моря, куда уедет на пенсии, оставив этой самой дочери квартиру. Ну и жить в старости она хотела не на дотации от государства.
Ее начальник начал активно подбивать ее на риск, спорные дела. Денег стало больше, цели ближе. Но в один не самый прекрасный день шеф сбежал за границу, повесив на маму крупное мошенничество. Найти его до сих пор не удалось, главный бухгалтер понесла наказание. Вот так я стала дочерью уголовницы.
Из банка, где я планомерно делала карьеру, меня тут же попросили под благовидным предлогом. И начались долгие поиски работы с возможностью устроиться лишь на самые низкие ступени. Вернее, это были даже не первые шаги по лестнице, а просто неквалифицированный труд. Изнуряющий, а что самое плохое – малооплачиваемый. А денег требовалось много – на жизнь, на лекарства, мама от нервов и малоподвижного образа жизни начала болеть. Ее счета арестовали, накоплений не было.
Я мыкалась с подработки на подработку почти полгода, пока каким-то чудом дедушка через свою знакомую не устроил меня на рецепшн в отель. Уж от кого не ожидала помощи, так от восьмидесятилетнего родственника. Однако уже десять месяцев я тружусь в бизнесе Рижских. Платит Олег своим сотрудникам более чем хорошо, особенно за ночные смены. В плане финансов я наконец вздохнула свободно. Ужиматься приходится, но голод и невозможность оплатить доктора теперь в прошлом. Понятно, что спорить с боссом или хлопать дверью совсем не в моих интересах. Хотя несогласных с ним он и сам выставляет в один день.
– Мама, иди поешь!
Никакого ответа на реплику я не получила, потому двинулась в комнату. Мать без эмоций смотрела в экран телевизора, по которому шел очередной сериал.
– Мам…
Родительница скользнула по мне быстрым взглядом.
– Я поела.
– Что? – поинтересовалась я. – Ведь опять начнутся проблемы с давлением или желудком.
В слова я не вкладывала злобу, максимум – усталость. Мама совсем ничем не интересовалась, была в депрессии и постоянно недомогала. Такая ситуация дома вымотает любого.
– Намекаешь, что я обуза?
Эту фразу она повторяет при любом удобном случае.
– Я беспокоюсь за тебя.
В ответ на искреннюю заботу мать взвилась.
– Я пошла на воровство только ради тебя! Хотела для тебя лучшего будущего! Я всегда старалась для тебя, и что ты теперь?
Я выдохнула.
– Просто хочу, чтобы ты съела горячий ужин.
Под ворчание матери я вернулась на кухню и решила поесть хотя бы сама. Потом душ, книги, которые позволяют отвлечься и не сойти с ума. Завтра суббота – с утра домашние дела, потом ночная смена. А уже в понедельник, отоспавшись, мне предстоит примерить роль правой руки большого босса.
***
Я, как могла, настраивала себя достойно вытерпеть испытание новой должностью и ожидала многого. Но такого начала недели я точно не могла предположить. Босс ждал меня в своем кабинете и отчего-то пребывал в ярости.
– Какого черта вы распускаете обо мне сплетни?! – закричал он, едва за мной захлопнулась дверь.
– Что?.. – я вздрогнула.
Он подошел очень близко. Темно-синяя рубашка идеально сидела на широких плечах. Он выглядел, как не сулящая ничего хорошего грозовая туча. Я была без каблуков, и оттого босс казался мне просто огромным.
– Значит, милая леди, – он ткнул мне пальцем меж ключиц, – придя сюда, вы надеетесь получить хорошую должность через постель?
– Я… Не…
Боже! Я не понимала, что происходит. Мы обсуждали любвеобильность босса только с Олечкой! Но ведь это она и убеждала меня, что придется удовлетворять шефа не профессиональными навыками.
– Послушайте… – я решила рассказать, как есть.
Если все неправда, мы поговорим, и я буду лишь счастлива!
– Нет, это вы послушайте! – прогремела туча. – Хотели получить в начальники развратника? Считайте, что получили. Как и планировали, станете исполнять мои желания! Можете увольняться, подавать в суд, мне все равно! В сравнении с тем, что я из-за потерпел, это сущий пустяк!
– Послушайте…
Я честно не понимала, он разыгрывает комедию или реально в шоке от бегающих по отелю слухов. Если второе, была прямая возможность решить дело мирно и получить отличную должность без пошлого подтекста. Да это просто мечта! Хотя, может, он перед каждой помощницей устраивает такой спектакль? Вроде как он не виноват, его довели и вынудили.
– Я обсуждала с одной из коллег всего лишь свои страхи, – мой голос изо всех сил старался остаться ровным, – а они появились из-за того, что я услышала о вас раньше. Сама я ничего не придумывала!
Синие глаза напротив прищурились. Босс прошелся внимательным взглядом сверху вниз один раз, другой. На его лице читалось пренебрежение.
– Врете? Ожидаемо, – сделал вывод он, – не старайтесь. Я уже провел откровенную беседу со своим секретарем из приемной. Олечка знает здесь обо всём. Так вот, она заверила – никто прежде не говорил, что я развлекаюсь со своими ассистентками пошлым образом. Это вы приняли желаемое за действительное.
– Желаемое?! – я изумилась. – Да я…
Еще один полный ненависти взгляд, вызывающий оцепенение во всем моем теле. Конечно, Оля ему соврала, оно и понятно. Не скажет ведь, что сама просветила меня насчет привычек босса. И кому он поверит, «верной» секретарше или работнице рецепции, что здесь без году неделя? Еще и зол, как бойцовская собака.
– Что вы? – поинтересовался босс. – Дайте угадаю. На обычных условиях вы не желаете вступать в должность?
Я горько усмехнулась про себя. Рижский до того кипит, что уже путается в «показаниях». То он хочет устроить мне развратное испытание, то предлагает классическую должность и думает, я откажусь. Самое печальное – от любых условий мне не отвертеться.
– С удовольствием буду исполнять обязанности вашей помощницы, – я постаралась взять себя в руки, – повторюсь, сплетни про вас я не пускала. О том, что девушкам в должности вашей правой руки приходится заниматься не только работой, я узнала гораздо раньше вашего предложения.
Босс шумно выдохнул, сделал несколько шагов и подошел ко мне вплотную
– Какая вы упрямая! Вы просто не можете понять, подобных разговоров в моем отеле не существует по определению! Я сам подбираю персонал, плачу людям неплохие деньги, и народ приходит сюда работать! С чего им перемывать мне кости?! Вы красивы, и вполне ясно ваше желание устроиться в жизни с помощью мордашки! Но я свои потребности давно научился удовлетворять без помощи правой руки.