– Мамочка, – отвернулась Вицинна, зажмурив глазки.

– Я рядом, – успокоила её мама и, приобняв, резко взмыла с ней в небо, где смог прикрыл их своей непроницаемой чёрной вуалью. Небо так же спасительно заполнено дымом и придаёт скрытности беглецам. Они летят между вершин деревьев подальше.

– Забери мою брошь, – приказала ей мать, и Вицинна беспрекословно отцепила лазуритовую брошь от её кофты, пытаясь кашлять тише. Какое же было удивление обнаружить в своём кулачке сжатым со страха серебряный аграф отца, который он отдал ей во время их последней встречи перед её сном со словами «Страха не существует… вспомни, что ты моя бесстрашная дочь и прогони прочь самый ужасный кошмар». Вицинна сжала покрепче свой кулачок: «Папочка, мой самый страшный кошмар – что я увидела как тебя… Скажи, что это сон. Разбуди меня. Прошу, папочка».

Вицинна не заметила, как их окружили те же вороны и предательски каркали во всё горло, выдавая врагу. Она не знала место, над которым летит, но понимала, что мама движется за границу обороняющего от телепортации барьера. Птиц становилось всё больше, и они уже начинали дёргать за волосы, клевать в ноги, в руки, бить крыльями по лицу в попытке затормозить. Мамина магия оказывается бессильна перед такой стаей. Девочка решает ей помочь: машет руками и разгоняет своей неопытной ментальной магией. «Я защищу тебя», – сжав лазуритовую брошь, Вицинна направила вперёд руку, и непонятно откуда взявшаяся круглая клетка летит в стаю и ловит большую часть птиц, освободив путь.

– Умница дочка, – похвалила её мама и устремилась вперёд. – Старайся не колдовать без броши. Если увидят, что ты ментал, будут проблемы.

Вот уже почти конец леса, но мимо их с оглушительным грохотом проносится молния.

Мама кидает вниз заклинание и направляет перед собой посох. Перед ними не чёрный дым, а белый туман. И вот они уже за границей барьера в полной тишине. Вороны, почему-то, во мглу не залетели. Наступило странное, настораживающее затишье.

Мама рисует в молочном воздухе посохом овал, образуется золотая арка, а из неё портал.

Вицинна отчётливо слышит:

– Будь сильной, дочка. Я вернусь за тобой, как смогу, – мама целует её в щёку и бросает в портал.

Вицинна проваливается в стог мягкого сена за мешками муки, и понимает, что портал закрылся, мама пропала, а сама она оказалась в неизвестной повозке, которую посреди ночи куда-то везёт свербящий запахом алкоголя уснувший извозчик. Дядька не замечает появившуюся из неоткуда Вицинну и продолжает похрапывать, держа в руках вожжи от худощавой кобылки.

Они неспешно едут по лесной тропинке. За лесом виден поднимающийся в небо дым с кроваво-оранжевым свечением. Это значит, что они не так далеко от лагеря. Стоит надеяться, что мама вернётся. И вдруг, с тем же грохотом из леса сверкает молния. Дядька просыпается и хлещет с испуга лошадь. Вицинна смотрит назад, и видит двух сражающихся волшебников: один держит посох с жёлтым кристаллом, а другой – полуторный меч. Вицинна узнаёт свою маму. Но когда её противник разрубает мечом посох и превращает маму касанием в каменную статую, из леса вновь вылетает молния и разбивает вдребезги окаменелый силуэт матери.

«Не-ет!» – прикрыла ладонями рот Вицинна, стараясь не выдать себя воплями боли. «Мамочка, мама, ты… За что? Я в это не верю».

Дядька уже увёз её достаточно далеко, но во сне образ того волшебника с мечом словно приблизился. Воин резко обернулся, и Вицинна узнала в нём Флегана.

– Проснись. Проснись же, – толкал её в бок канделябром Верума, еле дотягиваясь до края дивана на носочках. – Ты чего плачешь?

Вицинна протирает щёки – и в правду плакала во сне. Плохой знак.

– Кошмар снился?

– Лучше б это действительно был просто сон, – она присела и попыталась протереть глаза, в попытке забыть тот привидевшейся ужас. Глянула на часы. Половина восьмого. Нужно идти умываться.

– Говорил же, мозги лечить надо. И согласился же с этой ненормальной жить, – Верум бурчал как старый двухсотлетний дед, поднимаясь по своей лесенке на стол, которую на днях наколдовала Вицинна.

– Интересно, а ты сны тоже ощущать можешь? – подошла она к полке со шкатулкой, и открыла секретный ларчик. Там лежал тот самый серебреный аграф отца, лазуритовая брошь матери и ромбовидный магический камень – её трофей с победы над их убийцей в том году – Охотника на менталов.

На внутренней стороне крышки ларчика зеркальце. С его помощью Вицинна рассмотрела на своём лице схожие с мамой черты: голубые миндалевидной формы глаза, узкие брови и гладкие губы. А вот каштановый цвет густых волос Вицинна унаследовала от отца. Как же сердце сжимается от тоски.

– Я не чувствую, а вижу. Чаще всего силуэты в перламутре: один цвет превосходит, меняется, переходит в другой. Спящий человек испытывает достаточно конкретные эмоции спокойствия, радости или страха. Кошмар заставил тебя накалиться, сжигал. Отвратительно, – дрогнул в мурашках, вздыбив шерсть и помпонистый хвост.

– Хорошо, что сны запах горелого не передают, – Вицинна надела поверх ночнушки халат и забрала в неряшливый пучок волосы. – Вандуку тоже кошмары снились. Говорил, что его из подвала замка так же на руках вынесли. Забавно, что мы с ним оказались при схожих историях в одном месте. А представляешь, если бы…

– Бла-бла-бла. Вы все садоводы такие зануды?

– Молчал бы, кабанёнок с ушками.

– Ты кого… Как?!… Вот, я тебе покажу!

– Ещё похрюкай, – заперлась от него в ванной, продолжая с забавой подначивать его из-за двери.

***

На утреннем завтраке, скатерть предоставила опоздавшей учительнице тёплую манную кашу с добавленными ягодами голубики и малины. Вицинна попробовав блюдо, обменялась с соседкой парой фраз и невзначай отметила для себя утончённый наряд Бегемии: шёлковая лента на поясе светлого платья, брошь из гордого жёлтого топаза в золотой оправе на груди и ещё одна лунная ленточка на шее, удерживающая за спиной изящную шляпку. Спрашивать повода не было настроения, но Хельга решила сделать это за подругу.

– Ждёшь гостей, Бегемия? – отрезала небольшой кусочек лазании.

– Сегодня Флеган с Эрастом приезжает.

– А Эраст это принц какой-то? – пошутила Хельга. Бегемия удивилась подобной фразе, тихонько наклонилась вперёд и произнесла:

– Это, вообще-то внук Велиуса, если что.

Хельга сомнительно покосилась на директора и больше задавать вопросов при всех не стала. Вицинну пронзили подходящие воспоминания: когда Флеган ругался с той незнакомкой по поводу мальчика, он вскользь упомянул такую фразу «ну и что, что там его дед, за то этот выбор куда лучше, чем с тобой в этих страшных развалинах корки хлеба смаковать». Не верится, что такой добрый человек с благими намереньями поставил метку смерти последнему менталу, на героя Континента со словами: «Если тебе дорога жизнь, не приближайся ко мне. Когда встретимся взглядами – метка также заболит. А ударишь или воспользуешься против меня своей магией, тут же умрёшь. Просто не лезь ко мне».

Вицинна невольно мотнула головой: «не верю», – и попыталась прогнать прочь плохие мысли. Ей не хотелось думать о таком человеке плохо. Сама жила сироткой, пожала бы Флегану в знак уважения руку, но любое грубое прикосновение к нему может её убить.

В зал при всей своей смущённости вошёл новенький мальчик Филарет Курантур, теперь уже полноценный ученик первого класса. Вицинна этому факту нескончаема рада: впервые у неё будет настоящий ученик, желающий научиться всему, что знает учитель с горящими от азарта глазами. Тихий, без жажды поиска приключений и проблем. Лишь бы не был настолько удачливым как Вицинна, которой уже пора идти в оранжерею и до обеда успеть все свои садоводческие дела.

– Встретимся на обеде, – предупредила она подругу, протирая салфеткой уголки рта. Посуда сама перед ней исчезла и Вицинна вышла из-за стола.

Удручённый Фил скромно сидел на краю пустого стола и пытался найти способ заставить еду появиться. Заглянул под скатерть, схватился за брошь, попытался чего-то наколдовать, но не выходит.