Отойдя от проходной, он через горку решил посмотреть на свою ремонтную мастерскую. В районе бывшего футбольного поля возвышались белые пятиэтажки, среди которых несколько выделялись дом культуры, школа и почта. Поступь светлых многоэтажек была направлена в сторону рыбозавода, приткнувшегося к самому берегу залива. Урбанистическую идиллию портили несколько недостроенных провинциальных небоскрёбов, будто кто-то разовой волей прекратил строительство будущего Города солнца. Дорога к ремонтно-механической мастерской заросла и превратилась в узенькую тропинку, по которой, похоже, мало кто ходил. Всё быстрее и быстрее, раздвигая ветки, он пробирался сквозь кусты и обомлел. Впереди гладко перепаханное чёрное пространство. Пространство это необъятно захватывало и всю видимую часть биржи вплоть до самого берега. Из всех бывших цехов нагло жужжал единственный уцелевший столярный барак с парой гробов и восьмиконечных крестов у ворот. Он повернул назад и вошёл в белый город. Перед комплексом ослепительно светлых пятиэтажек расположился небольшой торговый центр с довольно пространным, но тихим рынком. Он поднялся на пригорок и вышел на окраину. Перед ним была лесная дорога, ведущая к пионерскому лагерю. Он подошёл к старому домику, стоящему почти на опушке леса, и, машинально, приблизившись к заднему фасаду, прикоснулся к нему рукой. Рука попала в не особо глубокую нишу, откуда он вытащил истлевший клочок газеты. «Пионерская правда. 196…». Он двинул знакомой лесной дорожкой. Непонятно, подросли или нет огромные сосны. Правда, и тогда некоторые из них насчитывали больше века, но сейчас лес почему-то стал светлее. Близость невидимого моря слегка касалась губ еле уловимым вкусом беломорских ламинарий и пронизывала ярким солнечным светом достаточно густую сосновую рощу с нежно-охристой корой, которую он только мог охватить взглядом. Невдалеке на пригорке раскинулась огромная заброшенная стройка: то ли гигантского завода, то ли фешенебельного отеля. Именно с этого места открывался вид на залив, а в хорошую погоду, как сегодня, великолепно просматривалась безбрежная морская даль, не нарушаемая тихим, солнечным ветерком, скорее сознаваемым, чем ощутимым. Он постоял несколько минут и пошёл дальше, удивляясь, что помнит каждый поворот, каждое дерево, каждый пень, ничуть не изменившиеся за эти долгие годы. Лесные дали чуть высветлились, и он понял, что подходит к лагерю. Показалась та же самая ограда. Только за оградой вместо наполненных весёлой пионерской жизнью барачных корпусов стояло несколько новорусских коттеджей, в которых сквозь якобы столичный шик проглядывалась явно провинциальная нехватка непонятно чего.

Прежними были только светлое, слепящее глаза море и маленький островок, на который во время отлива так же можно было зайти пешком. Обратно идти было гораздо легче, хотя усталость уже начала цепляться за ноги. Он прошёл «белый город», вошёл в старый центр, и вновь тёплые волны былого коснулись его. Перед тем, как пойти устраиваться в гостиницу, он зашёл за сигаретами в магазинчик с трогательным названием «На камушке». Название было вполне оправдано, так как павильон стоял на широком каменном уступе. В магазинчике было на удивление изобильно, просторно, чисто и светло. Он взял билет на вечерний автобус и навсегда уехал из своего потерянного рая, в страну, которой уже нет».

«Лёша констатировал: «что такое евро? Это такие европейские деньги. Блесну-то в Финляндии покупали. Так там же, насколько я помню, марки в ходу. Марок уже давно нет. Они в Евросоюз вступили, а там общая валюта, «евро» называется. Евросоюз – это что-то типа Советского Союза? Типа да, но не совсем. Раз типа СССР, то когда-нибудь переругаются и разбегутся, как было уже у нас. Я их всех знаю, да и они меня. «Лешим меня прозвали. А мне нет разницы – Лёша или леший. Совсем не обидно. Леший – защитник леса. Этим я и занимаюсь последние годы».

Мы, коренные жители, стали малочисленным народом на своей земле. Если так дело пойдёт и дальше, то карелов в Карелии скоро не останется. В советское время была популярна фраза, ставшая лозунгом и якобы сказанная В. И. Лениным: «Карелы – народ трудолюбивый. Я верю в их будущее».

Но зато есть мозги. Немного умных людей осталось в нашей стране, и большинство из них работает в «оборонке». И, являясь хранителями государственной тайны, они не имеют возможности покинуть родину. Получается что-то типа «шарашки» на современный лад. Не зря же у нас шутят: за что бы мы ни взялись, всё равно получается автомат Калашникова».

«Всё дело в самоуправлении. Народ сам решает, что ему нужно, а что нет. Из числа местного населения на государственную службу выбираются лучшие представители этого народа, которые верой и правдой ему служат. Невозможно себе представить, что там на какие-то руководящие посты назначат пришлого человека, «варяга», как у нас принято называть. Эти самые «варяги» служат не народу, а тем, кто их на эти посты утвердил. Мы это называем централизацией власти.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.