Вiзьму коромысло… Вiзьму я коромысло, Пiду до криницi, Принесу до хати Холодної водицi. «А плечам не тяжко?» Питають мене друзi. «Нi, менi ж не важко, Для хворої матусi?» Мати на кроватi, Хвора и слабенька. Менi ж восiм рокiв, Я вже чималенька! Вип′е мама кухоль, I їй легче стане, А в мене надiя, На нiженьки встане. Джерельна водичка, Подарунок Бога, А цi два цеберка, Моя допомога. Щоб матуся встала, Пою її водою, Бо, якщо не стане, Я ж буду сиротою. Ваньки-встаньки Прискорбие с тоской, упадок сил, Всё вместе перемешанное с болью. Ведь то, что ты усердно так сложил, Разрушено ворчаньем недовольных. Сердце стучит: «Ну, кажется, капец», Но разум всё твердит тебе: «Пустое. Твоим задумкам, делу – не конец, Тебе начать по новой ещё стоит». Уж, кажется, физически нет сил, В который раз душа запричитала. А Ванька-встанька тихо попросил: «Давай, начни разок ещё. Сначала». Благим делам благоволит рассвет, Так просто крах идеи не наступит. И пусть порой меняет время цвет, Ты извернёшься сам, если не глупый. Чёрт с ним. Раз регулярно предают, Забывчиво обходят благодарность. И Ваньки-встаньки, битые, встают, Прощая ренегатов, как ни странно. Мы пожелаем всем тем, кто сдают, Всего-всего, естественно, в кавычках. Пусть среди бед изменщики снуют, Свои надежды обратив в привычки. Дед От зари и до зари дед гнул хребтину на Урале, Но сказали, что кулак, – и корову отобрали. Вот в колхозе лучше жизнь! Трактора уже видали? Не хотел, но надо жить, и его пинком загнали. Вдруг война. К передовой воевать его призвали. Где он с парою гнедых снаряды пушкам доставляли. Только долго не пришлось, деду пули помешали. Домой его: «Давай лечись!» – после боя отослали. Снова труд на благо всех, трудодни его считали. Сытой жизни фарт, успех – дети его не видали. Растил, строил, тянул жилы, сам себя состарил. Верил очень в коммунизм – должен, обещали! Не случилась та мечта, коммунизма не дождались. Говорили, в том причины, что мы тяжко воевали. Всё сошлось бы на Руси, если б меньше воровали. Дед сказал: «А жизнь ушла, как струну порвали…» Мордочки и лица На файлах фотки посвежей: Собачки, кошки, птицы. Всё чаще мордочки зверей, Всё реже людей лица. Как будто отторгает рост, Вес, взгляд, который злится. Нас умиляют лапки, хвост, Вот к лицам мы с ехидцей. Что Богом создано – влечёт. В природу не влюбиться?! Лицо на сайте промелькнёт, Губы, грудь, ресницы. Бомонд с холодной красотой Никчёмности, халдеи, Хвостатым проиграли бой За то, кто нам милее. Калейдоскоп текущих дней, Дань интернету, скуке. Всё реже любим мы людей И жмём друг другу руки. Футбольный марафон Судьи свисток, и наконец-то я на поле. Мой номер семь, фамилия Григорьев. А тренер молвил: «Счастье там и горе, Но даден шанс на поле стать героем». В атаку прём мы и защиту разбиваем. В ворота бью, но в штангу попадаю, А мяч смеётся, в правый угол улетая, Фанатов свист: мол, просто так гуляю. Вновь стадион ревёт, ведь снова аут. Судья ввёл мяч в игру – имеет право. Сыграл бы головой – попал в ворота, Но риски есть стать от удара идиотом. Закончен первый тайм – мы отдыхаем. Свист, улюлюканье – и так переживаю. Трибунам нужен гол. Я это понимаю, Не знают ведь: не мы голы решаем. Я лишь игрок, судья тут всё хлопочет. Решает он, кому удача, между прочим. Он дёргает за ноги нитью прочной, Но я забил свои мячи в ворота – точно. Не слыл я, в общем, докою в футболе, До сорока по марафонам я, не более. В запасе сидя, буду, травмы потирая, Как был я левый крайний, вспоминая. Будто в футбол, мы эту жизнь играем, Или в ворота, или в штанги попадаем. Кто неудачник, а кому к удаче свечи, И только травмы в конце матча лечим. Надо всплыть Людей косит вирус с Ухань, А у нас с Америкой брань. Дядя Сэм не летает к нам, Наш двуглавый орёл не там. Журналистов шумит волна: «Сверхдержавы достигли дна!» Красных линий горит очаг, Отражаясь на наших плечах. Но слетелись порассуждать, Чтобы крайностей избежать. Не о кем-то забитых мячах, А в счетах пока будет ничья. Их штормит, но качает и нас. И проблем мы ждём всякий раз. Волны бьют в борт Евросоюз, На востоке Китай – для них груз. А у нас мудрит младший брат, И нам в Арктике кто-то не рад. По Луне, по природной среде. Лечить да кормить, хватит дел! Вот в Женеве понять бы одно: Надо всплыть, опираясь о дно. И нельзя допустить, чтобы щит Превращён был нами в мечи. |
