В памяти всплыла парочка моих безнадежных подростковых влюбленностей, но все они казались сейчас такими мелкими и незначительными, что сравнивать их с моим отношением к Кириллу было все равно что сравнивать ручеек и Амазонку.

Почему-то рядом с Царевым все парни казались какими-то бесцветными, безликими и вообще не такими. Словно все мужское население планеты поделилось на него и остальных. Вот только он – этот единственный, кто мне сейчас интересен – недоступен. Может, если бы я вот так, как Ленка, стала откровенно вешаться ему на шею, он бы и меня поцеловал. Но не факт. И, кроме того, я не смогу так. А главное, я не хочу так.

Неудачную влюбленность пережить еще худо-бедно можно, а вот потерю уважения к себе – нет.

– Кристин, иди сюда, – Верка поманила меня пальцем, а когда я подошла поближе, заговорщицким тоном прошептала. – Тебя родители отпустят на вписку?

– Не знаю, – растерялась я, – а ты что, хочешь меня позвать?

– Ну у нас тут намечается мероприятие узким кругом, – хихикнула она. – Я, Ленка, Маринка из нашей группы и двое девчонок из переводчиков. Соберемся у Маринки, у нее родителей не будет.

– А когда?

– Сегодня, – невозмутимо сообщила она, – завтра как раз суббота, пар нету.

– А во сколько?

– К восьми подходи.

– Тааак, – я быстро соображала. Конечно, новость была более чем внезапной, но отказываться не хотелось. Я ни разу не была на подобных вечеринках, и мне было жутко интересно, как там все происходит.

– Думаю, я смогу прийти на пару часиков, – осторожно сказала я, и Верка так громко расхохоталась, что на нас стали оглядываться другие студенты.

– Шутишь? Мы тебя что – на литературный кружок зовем? Либо приходи на всю ночь, либо не иди вообще.

У меня все внутри опустилось. На целую ночь меня не отпустят. Хотя… на посвящение же разрешили пойти. В общем, попробовать можно было, но гарантий никаких.

– Мне надо спросить у мамы.

– Звони прямо сейчас! – Верка умела быть настойчивой.

Я вздохнула и потянулась за телефоном. Маму я, похоже, оторвала от работы, потому что она была нервной, недовольной и никуда меня не пустила.

Верка вопросительно на меня посмотрела, и я отрицательно покачала головой, уныло слушая мамины нотации.

– Дай я попробую, – фыркнула она и буквально выдрала у меня из рук телефон. – Здравствуйте, это Вера – одногруппница Кристины, мы сегодня собираемся всей группой и будет очень грустно, если она не придет…

Я не уверена, что мама могла хоть слово вставить в этот монолог, потому что тараторила Верка без остановки: и про дружбу, и про сплоченность коллектива, и про то, какая я прекрасная и как они меня все любят. В общем, врала и не краснела.

– Отпускаете? Ой, спасибо! Благодарим вас от всей нашей группы! Что, дать трубку Кристине? Конечно, сейчас, всего вам хорошего!

– Да, мам, – мне было немного страшно говорить с мамой после того, как Верка ее фактически вынудила меня отпустить, и предчувствие меня не обмануло.

– Еще раз так сделаешь, Кристина, – холодно сказала она, – больше вообще тебя никуда не отпущу.

– Что еще раз сделаю?

– Отправишь кого-то просить за себя. Терпеть этого не могу. Сегодня, так и быть, иди, раз я пообещала твоей назойливой подруге, но запомни: это в первый и в последний раз.

И мама положила трубку, прежде чем я успела ее поблагодарить.

– Видишь, – гордо сказала Верка, – учись, пока я жива! Я умею убеждать чужих родителей! А вот тебе адрес, – и она отправила мне сообщение.

– Спасибо, – искренне сказала я, – буду ровно в восемь! Надо что-то взять с собой? Ну, может, к чаю что-то.

– Ничего не надо, – Верку явно позабавило мое предложение, – просто приходи и все.

И тут же словно позабыла про меня, моментально переключившись на свои дела.

Без пяти восемь я уже стояла на пороге и опасливо звонила в дверь. Маринка жила в очень красивом новом доме, с закрытым двором и охраной, так что, пока я шла сюда, уже несколько раз успела ощутить себя нищебродом. В руках у меня был большой пластиковый контейнер с пирогом – ну не могла же я и правда прийти в гости с пустыми руками! Это было бы невежливо.

Открыли мне не сразу.

– Привет! – Маринка была как будто немного удивлена. – Проходи давай, ты первая.

– А разве не к восьми собирались? – спросила я, краснея. Черт, сейчас выяснится, что я пришла раньше, чем надо, и доставила хозяйке кучу неудобств.

– К восьми, – зевнула она, – но все всегда опаздывают. А это что?

– Яблочный пирог. Еще теплый. Это нам к чаю.

– Вкусно пахнет! Пойдем тогда сразу на кухню.

Маринка уплела два куска пирога, похвалила мои кулинарные таланты и даже как-то подобрела на вид. Во всяком случае она вдруг внимательно посмотрела на меня и неожиданно предложила:

– Кристин, хочешь я тебя накрашу, пока остальных ждем? Все равно делать нечего.

– Хочу, но тушь плохо сочетается с линзами, – с сожалением отозвалась я, – она осыпается и в глаза попадает.

– Моя тушь не осыпается, – рассмеялась одногруппница. – Гарантия сто процентов!

И потащила меня к себе в комнату. Боже, сколько же там было места! Мне кажется, у нас вся квартира была меньше, чем Маринкина спальня. Там была шикарная кровать с кованой спинкой, огромный встроенный шкаф, а еще специальный столик для макияжа с большим зеркалом и подсветкой. У меня просто дух от него захватило. Это же как во всяких шоу у стилистов!

– Садись и закрывай глаза, – скомандовала она. – Будем красоту делать.

Мне казалось, что я не меньше получаса провела в этом кресле, слушая, как щелкают крышки бесчисленных баночек, и чувствуя, как моего лица касается то пушистая кисть, то гладкий спонжик, то бархатный аппликатор.

– Можно смотреть! – довольно возвестила Маринка.

Я открыла глаза и обомлела. Почему-то я была уверена: раз меня красят так долго, то макияж будет очень ярким и заметным. Но получилось совсем наоборот. Я будто бы и не была накрашена, просто выглядела лучше, чем когда бы то ни было. Лицо словно Фотошопом обработали: идеальная сияющая кожа, длинные пушистые ресницы, огромные глаза и четкая линия красивых пухлых губ. Офигеть! Вот просто офигеть!

– Нравится?

– Не то слово. Ты настоящая волшебница! – выдохнула я с восторгом.

– Да ладно тебе, – засмеялась Марина, но было видно, что ей приятно. – Давай-ка тебя еще немного проапгредим…

И с этим словами она начала распускать мою косу. Волнистые светлые пряди упали на плечи тяжелым шелком.

– Вот! Красота же!

– Неудобно с ними, – запротестовала я. – Они быстро разлохматятся и будут выглядеть ужасно!

– Не разлохматятся, – убежденно сказала она, достала какой-то спрей и тщательно разбрызгала его на волосы, а потом слегка пригладила массажной щеткой. – Вот так! Смотри, какая красотка получилась!

В этот момент в дверь позвонили, и Маринка убежала открывать. Это пришла Верка.

Минут через пятнадцать появились девчонки из другой группы – Соня и Милана. Я их раньше видела, но по именам не знала, так что сразу и познакомились. Почти все были в сборе, не хватало только одного человека. Того, с кем я после того памятного посвящения старалась особо не общаться.

–А где Лена? – спросила я, и Маринка отмахнулась:

– Да она сразу с пацанами придет. Я звонила, говорит, что скоро должны уже быть.

У меня замерло сердце:

– С какими еще пацанами? – с трудом выговорила я.

– А фиг его знает, с какими-нибудь, – беспечно отозвалась Маринка. – Эй, Кристин, чего напряглась? Ты же не думала, что мы будем тут бабской компанией скучать? Без парней тоска же, ну!

Я молчала. Мне стыдно было признаться, но именно так я и думала. Если бы мне сказали, что мы всю ночь будем тусить в одной квартире с незнакомыми мне парнями, то я бы…

Я не успела додумать мысль, потому что в дверь снова позвонили, и квартира моментально наполнилась шумом, смехом и мужскими голосами.