– Для таких случаев есть универсальное слово, – улыбнулся Нео, вновь падая на диван и широко зевая. – Спасибо. Просто говори это слово тем, кому хочешь выразить благодарность. Часто этого бывает достаточно.

– Что ж, – Летта выдохнула. И вместе с воздухом из нее вырвалась и часть напряжения. Очевидно, что этой ночью ей будет где остаться. Ее накормят и помогут залатать раны. И она примет эту помощь, заведомо решив для себя, что когда-нибудь обязательно поможет в ответ и им. Не зная, когда, при каких обстоятельствах и как… Но это обязательно случится.

– Спасибо.

На втором этаже половицы скрипели еще громче, чем на первом. Первой мыслью было – вести себя, как можно тише. Но делая каждый новый шаг, ей хотелось вернуться назад и послушать музыку этого дома снова. Для Летты сейчас каждая деталь, каждая мелочь казалась особенно важной. И все это находило в ней свой, особенный отклик.

Все-таки не удержавшись, она задержалась на лестнице, пару раз вернувшись на ступеньку ниже, чтобы еще раз послушать особенно громкий и необычный звук. И лишь под тихий смешок Кристины отправилась дальше, с любопытством озираясь по сторонам. На стенах, в деревянных рамках, висели вырезки из очень старых газет, маркером были начерчены какие-то даты. И Летта жадно скользила по ним взглядом, тщетно пытаясь понять смысл в незнакомых ей символах.

Если сначала она восприняла новые ощущение крайне враждебно, то теперь, немного привыкнув к ним и даже – благодаря Нео – сумев утихомирить, она начала чутко прислушиваться к ним. Если раньше это было похоже на шум, гам и пугающий крик, разрывающий тебя изнутри, то и теперь все осталось так же, но с одной большой разницей – она начала различать в этом шуме фразы и голоса.

– Нео, как истинный джентльмен, уступил тебе свою комнату. Он об этом, конечно, еще не знает, но уже догадывается, – оповестила Кристина, открывая перед девушкой одну из двух дверей на втором этаже. Покосившись на вторую дверь, Летта сразу поняла, что там комната того парня, который предлагал расчленить ее и подкинуть соседям. Не самое желанное соседство.

В комнате Нео на весь потолок раскинулась неоновая лента, горящая теплым желтым светом. Это первое, что привело Летту в состояние, когда в центре живота скопилось что-то приятное, а после сжималось и заставляло резко втягивать в себя воздух. А губы сами растягивались в улыбке. И взгляд… Его не хотелось отводить. Жаль рядом не было Нео, чтобы рассказать ей, что это было за чувство.

Опустив взгляд ниже, она уставилась на большую деревянную кровать, которая была подвешена к потолку толстыми веревочными тросами. Постельное белье на ней небрежно сбилось в центр, заваленное подушками. И это была полная противоположность всего того, что она привыкла видеть. Подойдя ближе, она толкнула кровать, и та, затрещав, покачнулась.

У противоположной стены, прямо на полу были свалены в кучу большие подушки и одеяла. А прямо над ними, на стене, аккуратно висели ножи и клинки разных форм и размеров. Это несколько выбивалось из общей картины, но заинтересовало ее ничуть не меньше.

– Зачем Нео столько ножей? – спросила она у Кристины, которая молча наблюдала за ней, застыв в проходе, пока Летта настороженно коснулась пальцем тонкого лезвия самого длинного клинка. На кончике ее пальца тут же выступила крупная капля крови, и девушка одернула руку. Ее рабочий нож таким острым не был.

– Чтобы защищаться, – охотно отозвалась девушка и закрыла за собой дверь, бросив на кровать какую-то одежду и склянки. – Он Искатель.

– Что это значит? – Летта обернулась, а Кристина поманила ее к себе пальцем. К двери, которая обнаружилась на стене, противоположной от окна.

За ней оказалась очень тесная комната с небольшой деревянной ванной в ней. Окон здесь не было. Только неровные глиняные стены и полы. В дальнем углу Летта заметила давно забытые там пожелтевшие бинты с засохшими пятнами крови.

Включив воду и оставив ванну набираться, Кристина подошла к Летте и откинула ее волосы за спину, с мягкой улыбкой рассматривая ее лицо и одежду.

– Чтобы рассказать тебе, кто такой Нео, мне придется для начала объяснить, как у нас здесь все устроено. Ты не против, если я помогу тебе помыться? Прежде, чем обработать раны, их нужно очистить от грязи.

– Не против, – пожала плечами Летта и заученным движением стянула с себя разодранный комбинезон. – Если обещаешь рассказать мне. И о себе тоже. Мне интересно узнать и о тебе.

– Ого, всего день с чувствами, а уже научилась шантажировать? – хихикнула Кристина и выключила воду, помогая Летте забраться в ванную.

– Шантажировать? – переспросила Летта. Вода была комфортной температуры, но места порезов и ссадин больно обжигала. Ей оставалось только терпеливо морщиться. Что-что, а терпеть боль она умела прекрасно. Потому что в Ночлеге было принято сначала заканчивать свою работу, а уже после зализывать раны.

– Это когда ты диктуешь свои условия, чтобы получить то, что тебе нужно. Не бери в голову. Я просто пошутила, – заверила ее Кристина, усаживаясь рядом с ванной и аккуратно поливая ее волосы из ковша. – Ого, за слоем грязи скрывалась красавица блондинка.

– Так ты расскажешь мне? – напомнила о себе Летта, принимая из ее рук кусок мыла.

– Конечно, прости. Тебе наверняка хочется поскорее разобраться со всем, чтобы не чувствовать себя каким-то пришельцем, – Кристина надолго задумалась, закусив нижнюю губу и опустив взгляд в пол. А после шумно набрала воздух в легкие и начала говорить, делая частые паузы, чтобы подобрать слова. – Я не очень хороший рассказчик. Но все-таки постараюсь. Поселение, в котором мы сейчас находимся называется «Песок». А все мы, те, кто в нем живет – Песчаные. Есть еще несколько таких поселений. Некоторые дружелюбные к нам, но чаще всего к чужим лагерям лучше не приближаться. У каждого лагеря, конечно же, есть свой лидер. Тот, кто решает все спорные вопросы и вообще. Сначала у нас был один старейшина – дедушка Первый. Он очень старый. И, если честно, я не видела других стариков кроме него. Когда он стал совсем… плох, назначил на свое место сразу двух новых старейшин. Наверное, он так и не смог определиться, кто из них лучше, – Кристина поднялась на ноги и сняла с крючка черное полотенце, протягивая его девушке, которая тут же послушно поднялась. При этом она бегло прошлась по ней взглядом прежде, чем продолжить. – Он назначил своего внука. И свою правую руку, помощницу. Сейчас они постоянно ругаются друг с другом, потому что они очень… разные. И взгляды у них тоже разные. Я принесла тебе чистую одежду. Надеюсь, подойдет.

Вернувшись в комнату, Кристина протянула ей чистое белье и белую хлопковую рубашку.

– Спасибо, – улыбнулась ей Летта. Одежда была ей как раз в пору, а рубашка доставала до середины бедра. Переодевшись, она позволила Кристине усадить себя на кровать и протянула ей вновь кровоточащую ладонь.

– Мне придется зашить твой порез. Он очень глубокий, – досадливо цокнула языком она. – Потерпишь?

– Да, я хорошо терплю.

– Идеальный пациент, – улыбнулась ей Кристина, извлекая из маленькой коробочки иглу и зажигалку. – Буду отвлекать тебя своей болтовней. Так вот. Все, кто живет здесь, очень давно знают друг друга. Многих из нас старик Первый находил еще в детстве и спасал, приводя сюда. Он давал нам дом, а мы за это помогали лагерю развиваться. У каждого здесь есть что-то вроде своего… предназначения. Здесь нет тех, кто ничем не занят. Все просто – ты работаешь и делаешь что-то для остальных. А взамен получаешь безопасное место для жилья, дом, еду. Ну, и веселую компанию.

– А что делаешь ты? – Летта старалась не смотреть на свою ладонь, которую с особой аккуратностью зашивала Кристина. Потому что впервые за всю свою жизнь почувствовала, что ей не приятно смотреть на подобное.

– Я, моя сестра и брат работаем в местном пабе. Мы готовим еду и наливаем выпивку всем, кто живет здесь. Вообще, это очень веселое местечко. Я обязательно покажу его тебе. И я закончила, а ты просто кремень, – отрезав нитку, она плеснула на кусок чистой ткани резко пахнущий раствор. – Здесь очень много работы, чтобы поддерживать лагерь работоспособным. И на каждую работу есть давным-давно назначенный человек. Обычно, если с ним что-то случается, на его место назначают его ребенка, если у него есть дети, конечно.