Еще одна ложь. Плохо.

— Обычно я играю на пару с самим Стокли. — Гэвин задумчиво любовался кольцом сигарного дыма. — Кроме того, поведение его гостей покажется вам довольно разнузданным. Вы определенно будете шокированы.

— Меня нелегко шокировать. Не забывайте, что я провела много лет за границей и видела гораздо больше, чем средняя англичанка.

Гэвин мог поклясться, что малышка не видела ничего, подобного приемам в поместье Стокли.

— Все равно это невозможно. Стокли приглашает к себе только проверенных игроков, с которыми хоть раз играл сам.

Леди Хавершем нахмурилась:

— Я видела список приглашенных. Не все в нем отвечают этому требованию. Например, капитан Джонс.

— Правильно, но его любовница леди Хангейт отлично вистует. По этой же причине в списке оказалась и любовница лорда Хангейта. Чтобы получить приглашение, надо быть серьезным игроком самому или оказаться любовницей, любовником, супругом или супругой серьезного игрока.

— Ну вот! — просияла леди Хавершем. — Значит, я могу попасть туда в качестве вашей любовницы!

Гэвин молча уставился на нее. Его нелегко было удивить, а этой крошке это удалось уже дважды. Такого неожиданного и, надо признаться, интригующего предложения он еще никогда не получал.

Он медленно оглядел ее невысокую фигуру, задержавшись взглядом на довольно пышной груди и на складках черной материи, скрывающих, как он недавно обнаружил, тонкую талию и очаровательно округлые ягодицы.

Молодая женщина покраснела, и Гэвин чуть было не рассмеялся вслух. Эта маленькая маркиза — просто воплощенная невинность. Какого же черта она так откровенно предлагает себя?

Опустив глаза, леди Хавершем смущенно пробормотала:

— Вы ведь не собирались отправиться туда с любовницей? Я знаю, что вы и леди Дженнифер…

— Уже нет. — Гэвин потушил сигару. — В настоящий момент я как раз расстался с одной любовницей и еще не успел завести новую. Но не могу поверить, что вы говорите серьезно.

— Почему же нет? Я, конечно, понимаю, что обычно вы предпочитаете совсем других женщин…

— Вы имеете в виду тех, которые не палят в меня из ружья? Маркиза сердито сверкнула на Гэвина глазами:

— Я имею в виду высоких, стройных блондинок, которые, как я слышала, бесстыдно вешаются на вас при каждом удобном случае.

— Похоже, вы знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас.

— Ваше пристрастие к определенному типу женщин вошло в легенду. Я, разумеется, не могу изменить ни своего роста, ни цвета волос, ни того факта, что всего в жизни добиваюсь своим умом, а не бюстом или задницей, но при этом уверена, что после некоторого навыка окажусь вполне приличной любовницей.

— Одного навыка здесь недостаточно. — Гэвин протянул руку и неожиданно быстро сдернул кружевную косынку, целомудренно прикрывающую плечи и грудь маркизы. — Прежде всего вам придется расстаться с этими кошмарными вдовьими нарядами. Никто никогда не поверит, что у меня связь с женщиной, одетой как воронье пугало.

Лицо леди Хавершем запылало от гнева.

— А еще я полагаю, вы захотите, чтобы я покороче подстригла волосы и закрутила их в эти дурацкие модные кудряшки?

— Нет, это лишнее. — Гэвину нравились длинные волосы, и ему уже не терпелось увидеть их распущенными. — Но вам не мешает обзавестись горничной, которая умеет их укладывать.

— У меня есть горничная, — сердито проговорила маркиза. — Просто она не очень разбирается в прическах.

— Горничная, которая не разбирается в прическах. Ну разумеется! — Гэвин провел пальцем по самому краю слишком высокого лифа платья, не преминув при этом заметить, как туго он обтягивает высокую грудь маркизы. — И за ваши ханжеские платья, вероятно, тоже отвечает эта горничная?

Леди Хавершем сердито оттолкнула его руку:

— Если надо, я могу купить что-нибудь модное.

Губы Гэвина тронула скептическая улыбка.

— Вот как? А можете ли вы научиться не вздрагивая выносить мои прикосновения?

— Уверена, что смогу без труда сыграть роль влюбленной дуры. Что тут трудного?

— Вы хотите сказать, — лицо Гэвина вытянулось, — что собираетесь лишь притвориться моей любовницей?

— Конечно. — Маркиза недоумевающе посмотрела на него. — А как же иначе?

Гэвин сам удивился своему разочарованию.

— Если уж вы согласны рискнуть своей репутацией, притворяясь моей любовницей, почему бы вам и на самом деле не стать ею?

Такая идея, казалось, даже не приходила маркизе в голову.

— А зачем мне это?

— Есть множество вполне очевидных причин — для развлечения, из любопытства или ради удовольствия. Ведь вам не надо беречь свою невинность. Вдовы могут делать все, что захотят.

Интересно, как далеко маркиза готова зайти, чтобы вернуть себе эту «семейную собственность»?

Гэвин наклонился к маркизе так близко, что почувствовал аромат духов — незнакомых, странных, скорее пряных, чем сладких. Странно. Он ожидал, что от нее будет пахнуть простым мылом, и сейчас почувствовал себя еще более заинтригованным.

— Если вы на самом деле станете моей любовницей, у меня может оказаться более убедительная причина помочь вам, — вкрадчиво проговорил Гэвин.

К его удивлению, маркиза расхохоталась:

— Да ведь я вам даже не нравлюсь!

— Да, не нравитесь, когда вы в меня стреляете. — Гэвин осторожно провел пальцем по тонкой ключице и обрадовался, услышав, как участилось дыхание леди Хавершем. — Но если с такой же страстью вы будете ублажать меня в постели…

— Как будто я знаю, как это делается. — Оттолкнув руку Гэвина, маркиза снова рассмеялась, но на этот раз не так непринужденно. — Не забывайте, что я респектабельная леди.

— Как и все мои любовницы. Однако это не мешает им получать удовольствие в спальне.

Леди Хавершем опять стала серьезной:

— Я могу говорить откровенно, мистер Берн? Гэвину стало смешно.

— Можно подумать, что вы когда-нибудь говорите иначе.

— Я предпочла бы не становиться вашей любовницей на самом деле. Если вы ничего не имеете против.

— Но зачем мне нужна мнимая любовница, если в любой момент я могу завести настоящую?

— Вы хотите сказать, — маркиза прищурилась, — что откажетесь мне помогать, если я действительно не стану с вами спать?

— Именно это я и хочу сказать.

Гэвин неожиданно почувствовал, что в его словах больше правды, чем блефа. Идея сделать маркизу Хавершем своей любовницей начинала казаться ему весьма заманчивой.

«Осторожнее, парень», — мысленно предостерег он себя. Можно хотеть маркизу Хавершем сколько угодно, но нельзя забывать, что самое важное сейчас — та собственность, которую она и, главное, Принни так стремятся вернуть. На кону стоит не только баронский титул. И он, Гэвин, не успокоится, пока не добьется от Принни публичного признания того, как дурно тот поступил с его матерью.

И скандал, который неизбежно за этим последует и которого как раз сейчас принц никак не может себе позволить, Гэвина не волнует. Он долго ждал возможности предъявить Принни счет. Чтобы заставить его оплатить долг, нужен мощный рычаг, которым, похоже, и послужит леди Хавершем. Но только при условии, что Гэвин не позволит желанию взять над собой верх.

— Ну что ж, — маркиза глубоко вздохнула, — думаю, я смогу вытерпеть все это тыканье и сопение, раз уж это так необходимо.

— Тыканье и?.. — переспросил Гэвин, не веря своим ушам.

— Терпела же я это от своего мужа, потерплю это еще несколько раз.

Гэвин не привык к подобной реакции. Похоже, леди Хавершем пытается его перехитрить.

— Уверяю вас, что в моей постели вы…

— Знаю, знаю. «Почувствую райское блаженство». Не сомневаюсь, — с сарказмом произнесла маркиза.

Гэвин решил не обращать на это внимания.

— Значит, договорились?

Леди Хавершем гордо выпрямилась и обиженно проговорила:

— Считаю, что нечестно с вашей стороны требовать дополнительную плату за свои услуги, после того как его высочество уже пообещал вам титул. — Заметив, как Гэвин сузил глаза, она поспешно добавила: — Но я готова заплатить вашу цену, если этого нельзя избежать.