– Э… с кем я говорю? – по ту сторону женщина была также шокирована, как и я. Долбанный кровожадный псих. Он специально поставил звонок на громкую связь, чтобы я могла слышать разговор.

– Это Марко Луккезе. – парень криво улыбался, уничтожая меня своей безмятежностью.

– Прошу меня простить, господин Луккезе, понадобится скорая…? – я слышала, как женщина по ту сторону сглотнула, как пыталась ему угодить и не разозлить. Это шокировало меня. Он был выше власти. Никто не защитит меня сейчас. Может быть, кто-то даже видел, как он расправляется с Уго, но никто не посмел вмешаться.

– Да. Определите, пожалуйста, местоположение этого телефона. – с этими словами он отшвырнул мой телефон в сторону Уго и коснулся меня рукой измазанной кровью. – Ну что, Лили, больше не будешь никому позволять запихивать что попало в твой рот?

Он говорил с нажимом, не оставляя мне выбора, проникая большим пальцем в мой рот, помечая его. Я кивнула, глотая слезы. Я никого так не боялась, как Марко Луккезе в эту минуту.

– Замечательно. – проговорил он, гладя меня по щеке и задирая запачканное платье, рассматривая на месте ли мои трусы. – Он трогал тебя там?

– Н-нет. – сразу же, слишком поспешно говорю ему. Его безумие обездвиживает меня и заставляет слушаться его, не хочу провоцировать Римлянина.

– Отлично. – кивает Марко и срывает с меня платье, оставляя в одних трусах. – Меня раздражало это блядское платье с первого взгляда на него. Ты решила сегодня расстаться с девственностью здесь – на скачках?

Я прикрываю руками грудь и ежусь, наблюдая за тем, как он снимает рубашку и одевает её на меня, укутывая своим запахом и измазывая кровью, парень терпеливо застегивает пуговицы. Марко пометил меня, облачая в свою рубашку, демонстрируя уже всем присутствующим – кому я принадлежу.

Находясь в оцепенении, я позволяю ему провести меня к своей машине, практически бросая избитого Уго на земле, успокаивая друга, что за ним скоро приедут. В этот момент меня не волновало, что кто-то из ребят обязательно узнает меня и отметит, как я в рубашке Марко села в машину римлянина.

– Что ты от меня хочешь? – прижимаюсь к дверце, боясь даже соприкоснуться с ним.

– Твою девственность. – просто отвечает он, пугая меня еще больше своим высказыванием. Глаза округляются, во рту пересыхает. Откуда он вообще знает – девственница ли я?

– Что? – голос так тих, что его практически невозможно различить.

– Хочу оттрахать тебя во все дырки: растянуть твою пизденку под свой член, поиметь в рот, и насадить в попку по самые яйца… – уточняет свое желание Луккезе, видимо не считая, что меня интересуют подробности. –  Я уже все решил, тебе исполняется восемнадцать через полгода, в день твоего совершеннолетия я сделаю самый прекрасный подарок – качественно выебу.

– Нет. – кричу я в машине.

– Да, цветочек, а до этого ты будешь делать все, как я скажу…

В тот момент у меня наконец-то открылись глаза. Я прозрела и поняла, что Марко чудовище, что мне стоило сбежать от него. Его разноцветные глаза пленили и отравляли, творили нечто невообразимое. 

Марко Луккезе взял меня под своё крыло, чтобы вырастить и трахнуть. Он просто выдерживал мою девственность, как дорогое вино, чтобы открыть на праздник.

Каждая девочка в какой-то момент своей жизни подходит к тому моменту взросления, когда начинает фантазировать о своём первом РАЗЕ. Кто-то хочет, чтобы это произошло в номере дорогой гостиницы в лепестках роз, кто-то жаждет страсти на кухонном столе, но ни одна – не представляет и не мечтает, чтобы всё сопровождалось болью и унижением. Девичий мозг не берет в расчет варианты о токсичном использовании.

Я знала дату своего взросления и мужчину, сделающего из меня женщину. И это было совсем не романтично. Это ужасало. И я не знала, что делать.

Все знали, что на скачках случилось нечто страшное с Уго Оливьере, но никто это не смел обсуждать. Никто не смел говорить о Марко за его спиной, это могло стоить им жизни.

Уго и Эдда уехали из Рима и покинули школу, оставляя меня одну в новом месте. Это горе случилось из-за меня. Я была виновата… и несла покорно крест.

С того дня Марко лично отвозил меня на своём автомобиле на занятия и забирал с них, делая из меня прилежную отличницу. Родители ни могли не нарадоваться, они не догадывались о намерениях парня, а у меня язык не поворачивался рассказать им правду.

Я стала жутко бояться парня, его гнева и импульсивного поведения.

Марко в тот день отвез меня к себе домой, не спрашивая моего мнения. Между нами ничего не было. Я просто приняла душ, переоделась в чистое и легла спать в его комнате. Парень не беспокоил меня. Казалось, что ему было вообще безразлично на то, что произошло. Со мной римлянин не заговаривал, но я чувствовала, что для него было важно, чтобы в тот день я была рядом.

По дороге в школу Марко тоже не был особо разговорчив. В этой тишине напряжения хватило бы на освещение целого города.

Я судорожно считала дни до моего дня рождения, боясь представить, что случится с моей жизнью после того, как он осуществит задуманное. Марко возьмет меня, изнасилует, использует и что потом?

Однажды, я решила сбежать, нарушить его правила. Вышла из дома на час раньше, задолго до приезда Луккезе, чтобы не столкнуться с ним. Вместо школы я отправилась в центр Рима, желая спрятаться среди туристов, чтобы меня нельзя было найти. Я хотела взбунтоваться.

Удобно расположившись под деревом в парке, я достала книгу и сэндвич, который утром себе приготовила. Я планировала целый день гулять и наслаждаться Римом, показать Луккезе, что не принадлежу ему и могу делать то, что хочу.

Но стоило мне сесть под деревом, как на моё плечо легла горячая ладонь, а затем на плед сел сам Марко. Он был все также спокоен и улыбчив, что всегда пугало до жути.

– Не люблю Драйзера. Приторно предсказуемо. – заключил он, отбирая у меня книгу и убирая её в портфель. – Почему прогуливаешь уроки?

– Мне теперь у тебя и с уроков отпрашиваться? – спрашиваю гневно у итальянца, сжимая от негодования края расклешённой юбки, натягиваю её вниз, что становится сразу же заметно Марко. Парень усмехается и тут же забирается под клетчатую юбку, поглаживая коленки и бедра, стремясь показать право на меня.

– Да. – коротко отвечает он, щипая меня и наслаждаясь моментом. – Ты должна все согласовывать со мной.

– А если я не хочу? – пытаюсь оттолкнуть его руку.

– Выбора нет. – улыбка уха до уха завораживает и раздражает.

– Если откажу, что тогда? – сжимаю ноги, стараясь не думать о том, что тело предательски наливается свинцом, а трусы мокнут от его ласки. Это психологическое давление!

– Возьму силой. Тебе не понравится. – он говорит твердо, и от чего-то я не сомневаюсь, что именно так и будет. После звонка в службу спасения у меня нет надежды, что мне кто-то сможет помочь. –  Пошли…

– Не хочу. – капризно протягиваю я, прижимаясь к этому дереву, как к спасательной лодке. – Мне хочется погулять, сменить обстановку.

Не жду, чтобы такой человек как он понял меня, но Марко просто кивает и садится рядом, облокачиваясь о ствол дерева. В такой непринуждённой позе в парке он выглядит очень сексуальным и милым. Я еле сдерживаюсь, чтобы не запустить пальцы в его непослушные волосы.

Какое время он сидит, не трогая меня и не мешая читать книгу. Я пытаюсь заниматься обыденными вещами, игнорируя его присутствие, но у меня ничего не получается рядом с ним. В присутствии римлянина я постоянно ерзаю на месте, пытаясь успокоить пожар в трусах, меня знобит и мысли в голове путаются.

– У меня есть сегодня дела на винодельне, хочешь поехать со мной? – неожиданное предложение расслабляет меня, хотя по тону парня понимаю, что это не предложение. Киваю и прячу вещи в рюкзак, который тут же подхватывает Марко. Весьма галантно с его стороны. – Спрашивай, что хотела.