Не из интереса, а лишь от скуки он решил понаблюдать, и сам не заметил, как увлекся. Залип, рассматривая чуть скованные, но полные чувственности движения.

Танцовщица будто стеснялась… И в то же время пыталась завлечь непритязательностью движений. Никаких разрывных шпагатов, откровенных вихляний или вызывающих поз. Девушка порхала у шеста словно мотылек – легко и изящно. А еще была без туфлей…

В паху опять потяжелело.

Нарочно или нет, но Мотылек угадала его маленькую слабость – аккуратные, в меру длинные женские ножки. И отсутствие на них обуви.

Такой вот маленький фетиш. Привет из детства, полного нищеты, опасностей и… счастья. Влюбленные всегда счастливы, даже если вокруг руины.

Давнее, почти забытое им чувство горькой потери, вновь дало о себе знать. Остро шевельнулось под ребрами, но Алекс заставил себя сосредоточиться на сидевшей перед ним девушке.

Кажется, та реально готова была упасть в обморок.

– Соберись, – скомандовал строго.

Мотылек ошалело глянула на него, но дрожать перестала.  Какая послушная…

Алекс побарабанил пальцами по столу, но размышления не были долгими.

– Ты испортила «Рэд Пати», – начал максимально холодно.  – Красный чокер предусматривает полную доступность…

Девушка едва шевельнула губами, пытаясь возразить, а в глазах ужас. Вот и отлично.

– …В случае отказа, контракт предусматривает штраф…

Бедняжка часто-часто заморгала. Крупные, как орех, слезы скатились по бледным щекам.

Понятно. Денег у нее нет. Тем лучше.

– …Но есть вариант замять дело, – продолжил уже мягче.

От Мотылька вновь потянуло напряжением. И ни капли похоти. Идеально!

– … Дело в том, что мне нужна…

Девушка затаила дыхание. И Алекс с ухмылкой закончил:

– …помощница.

Мотылек чуть со стула не упала. Отшатнулась, словно он ей потрахаться предложил.

– Вы же… у вас… у вас много…

Так, хватит. Эта игра интересна, но начинает утомлять.

– Обыкновенная помощница, Есения. И ты права – у меня хватает любовниц. Тебе до них еще работать и работать.

Девушка оскорбленно поджала губы. Пусть так. Виноватым себя Алекс не считал.  А впрочем…

– …Но если ты хорошо попросишь…

– Нет! В смысле… Вам лучше к своим, эм… женщинам.

Алекс не стал спорить. Тем более девушка права – опытная, знающая что делать профессионалка лучше мнущейся недотроги, от которой одна головная боль.

– Ты пройдешь тест, – продолжил как ни в чем не бывало. – Но если результат будет хреновый – вылетишь отсюда быстрее, чем успеешь моргнуть.

Запах запахом, но тупица ему даром не сдалась.

Нет ничего хуже ожидания.

Обхватив себя за плечи, как будто на теле до сих пор нет одежды, я сидела в роскошной приемной и ждала приговора.

То есть результатов.

Урсулов не стал медлить. Конечно, нет.

Не дал мне отдохнуть или приготовиться – сразу отправил в соседний кабинет, куда и был доставлен планшет для тестирования.

Но как можно хорошо себя показать после того, что случилось? Эти мерзкие мужчины, потом альфа, от которого шли такие волны холода и превосходства… Как я выдержала и не упала перед ним на колени? Зато сейчас готова была умолять о скорейших результатах. Это же пытка!

Двери опять распахнулись, и передо мной возник Урсулов.

На идеально красивом лице ни одной эмоции, сколько ни вглядывайся. Диванчик подо мной превратился в раскаленную сковородку, а строгая роскошь поблекла и отошла на второй план, оставляя перед глазами широкоплечую фигуру.

Почему он молчит? Все так плохо? Но я очень старалась! А времени было совсем мало, и никак не получалось сосредоточиться. Ну кто же проходит тестирование вот так – почти без одежды и с заходящимся в панике сердцем?

Я стиснула ворот рубашки. Ноги начинали подмерзать, а голова слегка кружилась. Ох, за что мне все это?! Сначала Община, потом «Логово» и его пугающий, будто демон, хозяин…

А Урсулов продолжал мучить меня взглядом. Как будто решал, стою я внимания или можно дать хорошего пинка под зад.

– Ты собралась поступать, – выдал, когда с меня семь потов сошло.

Собрав остатки сил, я кивнула. Да, собралась. И меня не интересовало, откуда об этом узнал альфа.

А мужчина еще раз оглядел меня с головы до ног и выдал снисходительное:

– Перспективы так себе.

О, Всевышний!

Улегшаяся было паника взметнулась душной волной и перехватила горло.

Выгонит… Он точно меня выгонит. С такими долгами, что мне придется на коленях ползти в Общину и умолять о защите… Нет! Лучше смерть!

– Ты принята, – пробилось сквозь безумный грохот крови в ушах.

На мгновение мне показалось, что это галлюцинация. Но мой ошалелый взгляд разбился об ироничный излом губ и то выражение, с которым смотрел на меня альфа. Так разглядывают уморительную зверушку, что своими ужимками вызывает у хозяина мимолетное веселье.

И тут должна была взбунтоваться женская гордость, только вот у меня ее не было. Община душила «грех» в зародыше, и самое большее, на что меня хватило – побег из-за страха.

Но Урсулов не пугал меня так, как пугала возможность вернуться к прошлой жизни.

– Я… я… – голос сорвался и от накатившей слабости перед глазами заплясали разноцветные искры.

– Ты слишком нервная, – флегматично заметил Урсулов. – Имей в виду, я не терплю бабских истерик, это понятно?

– Да…

Никаких истерик. Это я могу. Этому меня учили. Просто навалилось вдруг все, и размеренная жизнь разбилась на сотню осколков.

– Отлично, – хмыкнул альфа. – Вот, распишись здесь.

Перед носом упал планшет. В глаза сразу бросился логотип – витиеватая буква «А». И вроде ничего особенного, но каждая линия смотрелась идеально. Наверное, над такой красотой мудрила сотня дизайнеров, а мне надо как-то собраться и прочитать текст.

Несмотря на то, что страх перед мужчиной слегка отступил, я по-прежнему чувствовала себя ужасно и предпочла бы исчезнуть, если бы у меня было хоть сколько-нибудь денег и перспективы работы.

Но пути назад отрезаны. Глубоко вздохнув, я вчиталась в первый пункт.

«Терминология».

Так, тут вроде бы все понятно. Работодатель, работник, сторонние лица…

Ничего особенного. Но на этом легкая часть и закончилась.

Второй пункт – «обязанности» – включал в себя столько… Голова кругом пошла!

Мне нельзя было отлучаться без разрешения Урсулова, разговаривать с посторонними, грубить, повышать голос, шпионить, разглашать разговоры сторонним лицам, отдыхать, выбирать одежду, принимать пищу… Нельзя все! А то, что не имело приставки «не» сводилось к одному лишь слову: подчинение. Полное, со всеми потрохами и сутки напролет.

Скажет сделать кофе – бегу делать, потребует принести тапочки в зубах, виляя задом, как собака – и я должна исполнить. Но самое главное…

– Я… я не могу исполнять все приказы, – прошептала, облизывая вмиг пересохшие губы. – То есть… Вы же знаете…

И я взглянула на стоявшего передо мной альфу.

Его желтые глаза тускло мерцали, а на идеальном лице застыла каменная маска безразличия. А мне вдруг стало стыдно за свою настойчивость. Он же говорил, что у него полно любовниц, так что… Нет! Мне нужны гарантии!

– … Никакого интима, – закончила чуть слышно.

А щеки вновь обожгло жаром. Да что же это такое?!

Альфа хмыкнул. Но планшет взял и пробежался по нему пальцами.

– Интим по обоюдному согласию, – вернул мне гаджет. – И, если это произойдет, с полным последующим подчинением. Изменению не подлежит.

Наверное, мне надо было оспорить это, но наглости хватило на дополнение:

– В трезвом уме.

Урсулов чуть склонил голову, словно я вдруг стала ему интересна.

– Считаешь, для того, чтобы тебя трахнуть, мужик должен выпить?

Мучительная краснота расползлась со щек на шею. Это же надо было так извратить смысл!

– Нет… То есть… Я имею ввиду – мое согласие. Оно должно быть в трезвом уме. Или так, или никак.