— Чтоб знать, где тебя искать, если что-то пойдет не так. Ты же не собираешься сбегать?

Да. Прямо сейчас сбежать и впредь обходить подозрительные объявления стороной.

Но вместо этого достала из кармана паспорт и трясущимися руками раскрыла, показывая дяденька с сигарой. Тот наклонился, прищурив глаза. Выдохнул уголком рта дым.

— Вот адрес. Просто передашь и все. Потом вернёшься. Если все сделаешь правильно, возьму на постоянную.

Я сглотнула, спрятав паспорт.

Черт.

Что-то мне совсем не по себе.

Мужчина придвинул мне небольшой конвертик. Сложив его пополам, спрятала в задний карман.

Собралась уйти.

— Стоять! — окликнул меня дядя-паровоз.

Может он передумал? И меня отпустят.

— Адрес, — придвинул небольшой листок к краю стола.

Сжав листочек, я вышла.

Черт.

Кажется, я влипла.

Я уверена, что лежащий у меня в кармане конверт носит уголовно-наказуемый характер

Замешкавшись на лестнице, когда мне на пути встретились двое в форме, я поднялась обратно и открыла первую попавшуюся дверь.

Это оказался туалет.

Мне нужно срочно придумать, как избавиться от этого неподьемного груза.

Я боялась вернуться и попросить прощения за беспокойство, вернуть все. Отказаться, в конце концов.

Открыла телефонную книгу.

Мобильный пискнул, пустив по экрану строку прощания.

Ааа, блин. Что делать.

Да и кому бы я могла позвонить?

Тимур. Решение пришло однозначно. Но теперь, без телефона...

В дверь постучали.

Из кабинки вышла девушка.

— Вы не дадите позвонить? Пожалуйста. Очень надо! — взмолилась я, выскочив между ней зеркалом.

Та недовольно оглядела меня с ног до головы.

Достала из выреза декольте тоненький телефон и протянула.

Я благодарственно заулыбалась, вспоминая заветные цифры.

— Эй, ты что, меня кинуть вздумала? — снаружи грохнули по двери, я аж подпрыгнула, мысленно торопя оператора.

Боялась, что ошиблась.

Но ещё больше, что Тим откажет.

— Да, — сухо раздалось на другом конце.

В дверь стучали. Настойчиво, злобно ругаясь нецензурной браью.

— Тимур. Пожалуйста. Помоги! — в горле запершило.

Блин. Я снова вляпалась.

Девушка, одолжившая мне телефон, подкрашивала губы не обращая никакого внимая на бешенную собаку снаружи.

Услышав от Тима, что он сейчас будет, вернула телефон.

— Ты че разволновались? Это за мной, — спокойно ответила девушка, направившись к двери. Я ничегошеньки не поняла.

Замок щёлкнул, дверь распахнулась и в дверях появился мужчина южной наружности. Сердитый, ревностно глядя на девушку.

— Я думал, ты сбежать решила.

— Ну чего ты воешь? Девчонку вон напугал, она ментов вызвала, — толкнула она в грудь своего спутника.

— Прошу прощения, — приложив ладонь к груди, тот вышел вслед за ней.

Я так и осталась сидеть между раковиной и окном, обняв руками коленки.

Это не за мной. Это ничего страшного. Я сейчас пойду и отдам посылку обратно. Вернусь домой.

Мои мысли прервал Тимур, распахнув дверь.

— Лана. С тобой все в порядке?

Я подскочила с пола и бросилась ему на шею.

Тимур приказал ждать его на лестнице, возле окна.

Забрал у меня «товар».

Его лицо, мамочки, в этот момент было таким сердитым, что я испугалась.

Выглядело так, словно он собирался на меня наорать за мое косячество. Ему снова пришлось вытаскивать меня из заварушки по своей же глупости.

Холодные, темные, пугающие глаза. И лицо с выступающими жвалками. Угрюмое, жесткое, недовольное.

Он смотрел на меня, всего несколько секунд, мысленно предупреждая, что меня отчитают по первое число.

Но ещё больше меня огорчило...

След губной помады на скуле, почти незаметный. Контур щитины практически скрывал его.

Тимура целовала какая-то девушка.

Внутри холодом пробежало. Приятного мало, особенно когда он признавался в симпатии.

Но деваться некуда.

Закорячивщись на высокий подоконник, села ждать. К клубу подъезжали тачки. Крутые, дорогие. Из них смеясь, а иногда и вовсе высокомерными лицами выходили гости. Такие же нарядные, модные. Счастливые своей сложившейся жизнью, и не заморачивающиеся по мелким пустякам. Сейчас они солью кучу денег, размером с отцовскую зарплату, и продолжат свое веселье завтра.

Дверь на верху громко хлопнула.

Тим спускался по лестнице быстро, тряся густыми волосами.

Мне нравится его стиль. Это тебе не шпана в адидасе и кроссах. Он всегда выглядит как с иголки.

И правда говорят, что встречают по одежде. Где бы Тим не появился, вокруг него особая атмосфера. Лаконичная мужественность.

Даже волосы, которые он давно не стриг, не смягчают его образ.

Это спрятано гораздо глубже. Я чувствую

Иногда он смотрит, мягко, с теплотой, разгорающимся внутри жаром. И мне это передается через возникшую между нами связь.

Но сейчас...

— Молчи. И пошли.

Даже не остановился, а только вильнул раскрытыми полами пальто.

Спрыгнув, послушно догоняла.

Мы шли по коридору к выходу.

Все девушки обращали на него внимание, а парни чувствую сильного соперника, изгибали губы в недовольной мине.

Мы спешили. Тим даже не всегда успевал здороваться с теми, кто окликал его.

Кен.

Но мне гораздо больше нравится называть его по имени.

Следу за его спиной, я чувствовала себя защищённой.

Наверное поэтому, никто из тусующихся не посмел дёрнуть меня, хотя благодаря Тиму, теперь и на меня смотрели.

Хотя, может я просто не интересна им.

Мы вышли. Тим открыл дверь тачки, дождался, когда я сяду и хлопнул ей. Грубо.

Так же молча завел мотор.

— Спасибо, — попыталась поблагодарить его, надеясь что он услышит меня через ревущий звук мотора, который Тимур разрывал, давя на педаль газа.

От скорости меня вжало.

Органы прилипли вместе со мной к спинке кресла. Меня затошнило.

— Тим. Мне страшно.

После моих слов он быстро начал сбавлять скорость.

Пока тачка не остановилась где-то на выезде, где практически нет фонарей.

— Страшно? А когда шла «курьером» устраиваться, страшно не было? — я не могла видеть его лицо, потому что до сих пор держала глаза закрытыми.

— Я не знала, что там нужно доставлять наркотики. Думала просто доставка... Они... Я растерялась и согласилась.

Тим хлопнул по рулю. Мне кажется, он сегодня слишком импульсивен.

В груди било тревогой.

Глаза обожгло влагой, но я продолжала не смотреть на своего спасителя.

— Ты даже не представляешь, что это за отморозки. Там бы такая канитель началась. Они бы ещё и тебя подсадили, пока не сковырнулась, а потом бы и до родителей добрались, долгов понавешали, — Тим продолжал рассказывать о ожидающем меня будущем, а я потихоньку начала всхлипывать.

Я не смотрела на него, но боковым зрением заметила, что он сел вполоборота.

— Но ты молодец. Что позвонила мне, — уже спокойным голосом сказал он.

— Я испугалась, — выдавила я на передышке между спазмами горла.

— Я тоже испугался. За тебя.

Он наклонился, положа руку мне на плечи, и притянул.

Упёрся лбом в мою голову, тяжело дыша.

— Зачем тебе опять понадобились деньги? Ты ведь не от нечего делать по ночам шастаешь. Кстати, твой отец...

Меня прошибло. Совсем забыла. Ещё и телефон сдох.

— Поехали. Я все ему объясню. А ты поддакивай.

Мне ничего не оставалось, как кивнуть. Но так не хотелось отстраняться от его поглощающего тепла. Запаха дорогого парфюма.

Волосы с его головы щекотали щеку, и мне хотелось потеряться о них щекой. И запах у них другой. Более человеческий, не просто геля для душа.

Широкая ладонь гладила меня по голове.

Тимур нехотя вернулся на место.

Развернув машину, двинул в город.

Я смотрела на огни, любовалась пустынными улицами, забыв о недавнем происшествии.