Это был Артур. Он жестом попросил охранника подождать, когда тот шепнул ему, дескать, еще один надоедливый родитель к вам пожаловал. Артур говорил по телефону и закурил. Воспользовавшись их отвлеченным вниманием, Йохан махнул рукой, обогнул здание и сел в машину, вытирая вспотевшее лицо, шею и безбожно чертыхаясь. Он видел, как Артур один сел за руль. Ждать девушку или ехать за ним? Остаться было бы подозрительно, а привлекать внимание больше не хотелось. Йохан устремился за мужчиной в белом Chevrolet Cruze.

Следуя за Артуром, он, как помешанный, разъярил неуемную фантазию до того, что за рулем догоняемой машины видел свою ненаглядную в пальто песочного цвета, таким образом подогревая интерес и вымышляя способ разлучения ее с молодым человеком. Он не усомнился в своем очаровании, а главное, он уже считал ее своей, неважно, как завоюет милую гимнасточку. Сначала требовалось узнать про нее как можно больше, и Йохан не спускал глаз с автомобиля.

Она выбежала, порхая над землей, и на цыпочках обняла Артура, закрывая от блаженства глаза. Мужчина вдыхал волосы, теперь уже развевавшиеся на прохладном ветру, и, прокрутив ее за поднятую над головой ручку под своей правой рукой, словно первое, что он хотел, – это танцевать под темным вечерним небом, Артур подхватил на руки возлюбленную и усадил в машину.

Дворец гимнастики был больше, чем школа-студия на Семеновской. Еще ребенком Даша ходила в последнюю (тогда Артур не управлял ей), а после того как девочку заметили, перешла в другой спортивный центр к Виктории. Перелетная птичка наконец-то нашлась. «И где же твое гнездышко?» – размышлял Йохан, жадно отхлебывая воду из бутылки и борясь с желанием проследить за их машиной.

Белое пятнышко скрылось за живой изгородью. Йохан сидел в тишине и слезы счастья медленно стекали по его щеке.

Первым делом Йохану было необходимо узнать про человека, с которым можно обсудить вопрос сотрудничества. Он обратился за помощью к своему боссу, вершащему дела в штаб-квартире во Флориде. Тот предоставил досье на нескольких человек, в том числе на Викторию Александровну Ларницкую, известную в своей среде тем, что под ее началом тренируется одна из сильнейших гимнасток сборной резерва, которой посчастливилось перейти в основной состав. Йохан вздрогнул. А эта крупная рыба, вероятно, уже замешана в деловых связях с кем-то. Как он был удивлен, когда вместо грозной женщины-тирана, этакого карабаса-барабаса, увидел невысокую тоненькую, прекрасно сохранившуюся пятидесятилетнюю особу, ожидавшую его в вестибюле дворца спорта.

– Господин Айзек, здравствуйте! Прошу прощения, вы не представились по отчеству. – Ее улыбка была ярче солнца, окрашенные в теплый каштан волосы источали спокойствие и услаждали глаза, а морщинки, собравшиеся под глазами, дополнили Йохану образ идеальной матери, тихой гавани, куда он временами так хотел сбежать.

– У меня нет отчества, леди Виктория. – Он поцеловал ее руку и, сняв серое пальто, сунул шарф в его карман, отряхнул пыль с черной водолазки, поправил ворот-горловину, окинул себя взглядом в соседнем зеркале с головы до ног и пригладил ежик волос и поседевшую щетину. – Йохан, зовите меня так, пожалуйста.

– С удовольствием, но вы только посвятите меня в предмет нашего разговора. Настолько поспешно вы стремились увидеться, что я, признаться, подумала вы хотите купить нас. – Она звонко рассмеялась.

– Я могу. – Йохан улыбнулся на бок, оголив зубы. – Но не затем я тут, дорогая Виктория Александровна. Позвольте предложить вам спонсорство. Я в Москве пять лет, у меня своя психотерапевтическая практика, до этого учился в Соединенных Штатах, также владею яхтенным и круизным бизнесом. Вот уже второй год я спонсирую детские учреждения, в том числе балетные школы, спортивные заведения, театральные классы, творческие коллективы, продвигаю самодеятельность на новый уровень. В особенности в нашей помощи нуждаются дети-сироты, среди которых много талантов. Да и чего греха таить, даже дети из регионов не в силах порой позволить себе спортивную или творческую карьеру. – Йохана захватила собственная вдохновенная речь, будто он боялся быть недостаточно убедительным.

– Благородно, господин Айзек, ой, Йохан, очень, очень похвально. Я польщена, что вы обратились ко мне со столь неожиданным предложением, но, честное слово, я даже не думала об этом.

Виктория Александровна с горящими глазами хвасталась Йохану, как полгода назад им построили новый дворец и сейчас они не вынуждены делить спорткомплекс с другими школами. Но от сотрудничества с ним она отказалась. На носу чемпионат России, и ее единственная ученица в основном составе сборной. Сегодня фокус ее внимания был только на тренировочном процессе. Йохан вызвался посмотреть на девочек. Он хотел познакомиться поближе с деятельностью группы Виктории, поскольку видел, что она хоть и не готова сейчас сказать «да», но заинтересована предложением.

Среди всех тренирующихся Йохан не нашел светловолосого ангела. Может, она тоже тренер? Или занимается у кого-то другого? Почему он не разведал это? Но не беда. Уж если она работает где-то здесь, дело за малым. Однако Виктория почти опередила его вопрос:

– Вот тут мы тренируемся со взрослыми девушками. Моя лучшая спортсменка скоро придет. Наша звездочка и надежда.

О, несомненно, звездой быть могла только она.

– Они худенькие, как дети. – Йохан скривился, отводя глаза от девушек на ковре.

– Только однажды я встретилась лицом к лицу с ученицей, больной анорексией. Она никак не могла смириться с отчислением, а ведь дело было вовсе не в весе. Как часто дети искажают смысл сказанного. Нам стоило великих трудов объяснить родителям, что у нее серьезное заболевание позвоночника, но она стояла на своем, и, когда девочка довела себя, ее увезли в Испанию, где она благодаря, помимо всего прочего, и климату пришла в норму и теперь счастлива. Мы как можем стараемся грамотно подходить к вопросу здоровья наших подопечных.

– Все спортсмены нуждаются в психологической помощи. Я готов оказать услуги безвозмездно, если будет надобность.

– Я вам безмерно благодарна, Йохан.

В зал ворвалась она, а Йохан словно ослеп от света, проникшего вместе с девушкой и заставившего его отвернуться и взобраться на трибуны, чтобы созерцать ее, дышать ею, разгадывать ее. Он услышал ее имя и растаял. «Она только моя. Ни вы не получите ее, толстосумы, ни ты, парень, где бы ты сейчас ни был».

Всячески уклоняясь от сотрудничества с Йоханом, Виктория Александровна тем не менее продолжала приглашать его на тренировки. Он ей нравился; загадочный, властный, самоуверенный, она как бы сторонилась его, боясь показаться недостойной. Ей не хватало тщеславия и гордыни. Вот бы была она на ступеньку выше, чем сейчас! Для себя тренер не объясняла отчужденность как подозрительность или страх перед недавним знакомым.

А Йохан, казалось, не расстраивался, а даже наоборот – воспользовался ее неведением относительно существования его второго лица. Он корил себя за то, что вообще осмелился подумать о спонсорстве, поддерживаемом Флоридой. Эта женщина голову отдаст на отсечение, но не запятнает себя никогда, то же сделает и Йохан, если кто-либо вовлечет ее в это дело.

Он ненавязчиво расспрашивал про Дашу у тренера и знал ее расписание наизусть.

После трагичного ноябрьского чемпионата, где он в трансе наблюдал за Дарией, втайне пришедши на него как простой болельщик, Йохан от неожиданности выскочил из зала в холл, как только понял, что стряслось. Невозможно было принять факт того, что он допустил сочувствие в свое сердце. Йохан был уверен, что тренер нуждается в поддержке, но не смог заставить себя вернуться на следующие дни, зная, что Даши не будет на тренировках. Он отправил сообщение с ободряющими словами Виктории и сослался на неотложную командировку. Он залег на дно, переваривая случившееся и свои дальнейшие планы. Но ждать пришлось недолго. В середине февраля он получил звонок от Артура, упомянувшего Викторию, которая дала ему номер. Он рассказал ему все. Йохан ударил себя по лицу. «Ты не лучше этого Артура! Все из-за тебя, Йохан! Ты был нужен Даше, а сам спрятался. И сейчас это твой последний шанс».