Пытаясь успокоиться, я сопела, видимо, довольно громко, так как мой сегодняшний кавалер примирительно накрыл подрагивающую ладонь своей рукою. Подняв взгляд на Марано, я едва разобрала слова:

– Не берите в голову и на свой счет. Это моя вина, – обсуждать, чья тут вина у меня желания не было. Интересовало другое.

– И всегда он так? – валор покачал головой.

– При мне только пару раз так срывался. Значит, что-то случилось.

Вот тебе и более сдержанная эмоциональная раса. Вот тебе и высокое развитие. Ну, уж нет. Решив, что на сегодня я сыта примерно по горло, встала из-за стола. Все взгляды обратились на меня.

– Прошу прощения, уважаемые. У меня аппетит пропал. Приятного вечера.

Гордо подняв голову, спокойно покинула кают-компанию. Это ж надо, так все подпортить. А как хорошо начинался день…

Нарин

Чтобы немного успокоиться и отвлечься от неожиданных событий, я решил организовать прочистку воздуховодных каналов. Все равно неполадки нужно устранять. Работали мои техники быстро и качественно. Сперва я чувствовал легкий флер недовольства, но вот когда они наткнулись на явную поломку, тут все пришло в норму. Ребята прониклись важностью и обоснованностью моих приказов и полезли исследовать фильтры с удвоенным энтузиазмом. Закончили даже быстрее, чем предполагали. Настроение у всех было положительное. Довольные собой и друг другом все отправились умываться и одеваться к ужину.

Приняв душ, я отправился выдергивать Сумудина из его вотчины. Ясно, что получив такую прорву новых данных, медик сидит и изучает показатели, анализы и реакции. Так и было. Друг чуть ли не носом по экрану водил, вчитываясь в ряды цифр.

– Выключай все и идем на ужин.

– Дай мне еще немного времени, – Сумудин даже головы не повернул. Эко его зацепило.

– Пошли. Там моя терри будет. А мы и так уже опоздали.

– Передумал и решил ускорить процесс? – с интересом глянул на меня, все же ставя технику на пароль и отключая экран.

– Нет, – покачал головой. Что-что, а торопиться я был не намерен, это излишне, – просто думаю, вдруг она разнервничается в незнакомой компании. Идем.

– Ладно, дай мне переодеться.

Друг удалился в одну из своих каморок, облачился в форму, и мы отправились на вечернюю трапезу.

Когда двери кают-компании открылись, я первым делом нашел глазами свою терри. Она была прекрасна. У меня даже дыхание сбилось. Селена сидела и улыбалась, мило беседуя с офицерами. Настроение было вполне дружеское и мирное. Ровно до одного момента. Марано что-то увлеченно рассказывал терри, и в какой-то момент его рука оказалась на ладони моей Селены. Горло сжало спазмом. Я почувствовал руку Сумудина на плече. Еле сдержал себя. Вдохнул и почувствовал легких запах страха. Я прислушался к разговору.

– Мы двигаемся в центр военных действий. У нас уже несколько десятилетий идут бои с толонцами, и мы, наконец-то, практически выдавили их из этого сектора. Остался буквально последний рывок. Для этого в сектор и направляются «Искра» с «Парадоксом». На пару, да еще под управлением ануров Палета и Нарина, эти два крейсер точно смогут освободить регион от этих жестоких насекомых… – запах страха становился все отчетливей. Это был какой-то подсознательный, еще не оформившийся ужас. Первая реакция, но если я ее уже улавливаю, то потом она вылезет во всей красе.

– Акер Морано! – не хватало, чтобы он еще больше напугал мою терри своими рассказами о тех зверствах, которые водились за нашими противниками. И вроде не совсем дурак, такие темы за столом разводить. – Я уверен, что обсуждение подобных вопросов неприемлемо за ужином, тем более в присутствие валлине и терри. Или вы решили добавить работы акеру Сумудину и его помощникам?

Моя землянка с удивлением и непониманием подняла взгляд своих зеленых глаз. Еще сама не поняла, что испугалась.

– Анур Нарин, прошу прощения, но акер Марано просто отвечал на мои…

– Терри, прошу вас не встревать. Ваше мнение в данном вопросе не учитывается, – а вот если она продолжит защищать Марано от меня, то навлечет на его голову очень большие проблемы. Молчи, девочка, просто молчи…

– И все же, я считаю, что являясь инициатором данного разговора, могу настаивать…

– Не можете, терри. Именно вы – не можете. Закончим на этом.

Что же ты вытворяешь со мной? Почему никто не говорил, что можно так сильно реагировать на дарье? «Более сильные эмоции», так говорили? Бессовестное вранье! Одного взгляда, одного жеста достаточно, чтобы я взорвался. Как это контролировать?

Кое-как совладав с собой, чему совершенно не помогали укоризненные взгляды Сумудина и обиженное, сердитое сопение терри, занял свое место. Марано пытался успокоить Селену, уговаривая. Несколько минут казалось, что сейчас все выровняется и ужин вернется в нормальное, спокойное русло, но нет. Показалось. Моя прекрасная дарье (надо привыкать ее так называть, может это позволит взять эмоции под контроль) резко поднялась из-за стола. Оглядев присутствующих, задержала на мне недобрый взгляд:

– Прошу прощения, уважаемые. У меня аппетит пропал. Приятного вечера, – с гордо поднятой головой она проплыла мимо. Вот теперь я разглядел ее наряд, и мне стало еще хуже. И вот это все видели? Вот эти голые ноги, этот круглый зад, вот это все?! Порву! Сожгу!

– Нарин, уймись, – едва слышно прошипел мне в ухо Сумудин, крепко держа за плечо. Несколько глубоких вздохов помогли прийти в себя. – Друг, ты ведь понимаешь, что вот сейчас себе совсем не помог?

– Да, я понимаю. Но эти эмоции… Кажется, еще немного – и я взорвусь. Почему никто не говорил, что это так отличается от обычного состояния? У меня все кипит внутри. Я пойду, надо побыть одному. Разберись тут, пожалуйста, – дождавшись кивка Сумудина, покинул кают-компанию.

Теперь команда точно решит, что я изверг. И так упрекали за глаза в излишней суровости, а теперь еще и непочтительное отношение к землянке вменять будут. Что же так дурно?! Контролируемые, спокойные эмоции, как было раньше, меня устраивали куда больше. Как теперь экипажем командовать?

Нарин

С этими невеселыми мыслями, переполненный сожалением за несдержанность, нежностью к этой милой терри и злостью на самого себя, добрался до небольшого сектора, в одной из комнат которого содержались личные животные экипажа. Находиться в каютах им разрешалось только в клетках, а это все же издевательство над живыми существами. По этой причине для каждого вида был выделен свой ангар, с соответствующими климатическими условиями и всем необходимым. Моя Бони находилась в пятом ангаре с еще тремя такими же фаратами. Средних размеров животное, с шестью лапами, плоской мордой и большими глазами. Зверь был зубастым, очень быстрым и умным. Средних размеров ангар, как раз подходил для того, чтобы четыре зверюги могли порезвиться и размять ноги.

Стоило открыть двери и тихо свистнуть, как меня чуть не сбило с ног шестьдесят кило радостных слюней. Бони счастливо скакала вокруг меня. Через мгновение подругу догнали остальные обитатели ангара. Мы с ними давно в дружеских отношениях. Немного почесав за ушами каждую чешуйчатую зверушку, двинулся вглубь. Где-то по левой стороне, возле водоема была пара поваленных бревен зубы точить.

Почесывая и поглаживая местных обитателей, решил все же приступить к разбору полетов. Тем более, что компания у меня для этого была самая подходящая. Фараты одним своим присутствием успокаивали и помогали настраиваться на привычный лад. Из горла сам собой вырвался протяжный вздох. Все четыре морды посмотрели на меня крайне внимательно.

– Знаете, девочки, я идиот, – Бони грустно заурчала, толкнувшись мне в руку носом, ее подружки улеглись рядом, готовясь слушать. – Во-первых, у меня появилась дарье. Вы ведь запах учуяли?

Чешуйчатые зверушки повскакивали на лапы и огласили пространство радостным повизгиванием, стали тыкаться мне грудь, туда, где прятались «следы». Чуть с бревна не столкнули, проказницы. Конечно, они почувствовали. Организм уже начал менять запах, вырабатывая определенные феромоны, нацеленные на ускорение процесса и усиление связи. Фараты немного пошумели и выразительно посмотрели на двери ангара, все, как одна. Вот мне всегда было интересно, может у них есть какая-то возможность общаться мысленно? Или просто существует понятие «объединенный разум». Вряд ли. Наверное, просто хорошо друг друга понимать научились.