Автоматические двери распахнулись, и я оказалась на свежем воздухе. Вода в бассейне светилась изнутри нежным сиреневым светом и казалась волшебной. Пальмы в кадках тихо шелестели в унисон легкому летнему ветерку. А над моей головой раскинулось бесконечное звездное небо.

Виктор ждал меня на мягком диванчике под навесом. Легкая рубашка из хлопка была полностью расстегнута, светлые бриджи подкатаны до колен. Он тоже босиком. В крепких пальцах зажат бокал с моим любимым вином. На подносе угощение – тарелка сыров, королевские креветки, запеченные в кляре и целое блюдо нарезанных дольками летних фруктов.

— Мороженое в морозилке, — медленно окидывая мой наряд полным вожделения взглядом, улыбается он.

Я подхожу к нему. Его рука скользит по моей спине, опускается ниже и забирается под короткую полоску ткани на бедрах. Осторожный вдох, и голубые глаза темнеют. Под платьем нет трусиков.

Обвиваю крепкую шею руками и забираюсь к нему на колени.

— Кто-то забыл налить даме вина?

— Кто-то потерял способность соображать, когда осознал, что у дамы под платьем действительно ничего нет,  — посмеивается он и ловко подхватывает бутылку вина.

Аккуратно льет полупрозрачную жидкость в бокал и подает мне.

Отпиваю глоток, и тут же получаю угощение – креветку в кляре. Виктор подносит ее к моим губам и кормит меня с рук.

Мы шутим, смеемся. Бокалы незаметно пустеют. Виктор поглаживает мою спину, и по обнаженной коже волшебными мурашками рассыпается предвкушение. Его губы касаются ложбинки у основания. Скользят выше, мягко покусывают, а руки тем временем дерзко задирают платье все выше. Он больше не сдерживается. Жалит рваными поцелуями мою шею, плечи. Отставляю свой бокал и подаюсь ему навстречу. Он тянет меня к себе, властно расстегивает замок на платье, и руки гладят обнаженную спину. 

Я усаживаюсь на него верхом. Мои ладони скользят под уже расстегнутую рубашку и с вожделением проводят по темным волоскам на груди. 

Он тянет вверх остатки моего чешуйчатого одеяния. Теплая и шероховатая ладонь ложится на низ спины, заставляя судорожно сглатывать. Пальцы игриво скользят по нежной коже все ниже. 

Губы терзают мою шею и плечи. Участившееся дыхание сбивается. Пальцы продолжают игриво исследовать мое тело. Сжимают бедра, скользят, добираются до бархатных лепестков и нежно ласкают. Большой палец уверенно нащупывает горошинку клитора и начинает массировать – сначала легко, а потом все интенсивнее, вторгаясь внутрь и заставляя плотное кольцо сжиматься от возбуждения.

Едва сдерживая стоны, я приподнимаю бедра и подаюсь навстречу ласкам. Чешуйчатая ткань падает на пол, обнажая меня полностью.

Муж скользит по груди тяжелым, наполненным страстью взглядом, и по очереди впивается губами в тугие горошины сосков. Язык дразнит, зубы сжимают и покусывают, и с моих губ один за другим срываются стоны. 

Приподнимает мои бедра и осторожно насаживает на себя. Я обхватываю его шею крепче и принимаю внутрь.

Вторжение, сладкое и откровенное, заставляет содрогнуться. Нежная кожа горит от его поцелуев.

Все еще сдерживаясь, я приподнимаюсь и снова опускаюсь на него. Откидываю волосы назад, придерживаюсь руками за его крепкие плечи и двигаюсь в свободном ритме. Его пальцы дразнят, гладят разгоряченную кожу, и я, остро ощущая жар его тела, плавлюсь в его руках.

Муж с глухим стоном прижимает меня к себе крепче и уверенно направляет мои движения, придерживая меня за бедра. Я расслабляюсь. Отпускаю контроль и как будто лечу куда-то вверх. Он пронизывает меня встречными движениями, и вот мы уже движемся в унисон. Он содрогается всем телом, и через несколько мгновений я обмякаю в его руках, подрагивая от острого наслаждения.

Виктор откидывается на спинку дивана. Поправляет остатки одежды, пристально смотрит на меня. В глазах мерцает удовлетворение. Я смущенно улыбаюсь, тянусь за платьем.

— Нет! — возмущенно перехватывает платье он и подливает мне еще вина. — Ты обещала, что мы будем плавать в бассейне.

Посматриваю на него. Мне очень хочется в бассейн.

— Радионяню не утопи, — подмигиваю ему. Отпиваю глоток вина, поднимаюсь с дивана и иду к бассейну совершенно обнаженной, плавно покачивая бедрами. Виктор несколько мгновений следит за мной, а потом лениво стаскивает с себя рубашку и бриджи. Я успеваю подняться по лестнице и плавно опуститься в теплую воду. Медленно отталкиваюсь от бортика и плыву в другой конец бассейна.

Слышу громкий всплеск воды за спиной. Витя рассекает воду и догоняет меня в два счета. Обхватывает за талию и припечатывает к бортику. Его губы, такие властные и ненасытные, обжигают кожу поцелуями. Я обхватываю его шею руками и ловлю взгляд голубых глаз. Инстинктивно развожу ноги в стороны. Он вжимает меня в бортик, и я ощущаю, как его твердый член нетерпеливо вторгается в мое лоно.

Вторжение, резкое, глубокое, не заставляет ждать, и я, всхлипнув от острого ощущения, с силой обхватываю бедрами его талию.  

Поддерживая меня в воде, он двигается во мне снова и снова. Внизу живота растекается предательское возбуждение. Кажется, я теряю связь с реальностью. Рывки становятся жестче, и скоро я расслабленно погружаюсь в воду – муж отпускает свою хватку.

В голове хаос. По всему телу волнами разливается наслаждение. Терпкое и сладкое, оно напрочь лишает способности мыслить. Отплываю в сторону, переворачиваюсь на спину и смотрю на черное небо. Скоро Виктор оказывается рядом.

— Хочешь еще вина? — улыбаясь, хрипло интересуется он.

— Хочу, — облизываю пересохшие губы я.

Муж притягивает меня к себе спиной. Руки властно ложатся на низ живота под водой, а губы ласкают поцелуями шею.

Страстные поцелуи дурманят и лишают способности мыслить. На миг в голове всплывает осознание, что это и есть мой маленький рай – эта Черная Башня, поцелуи и объятия мужа, наша семья.

— Давай сделаем второго ребенка? — обжигает мочку уха его шепот.

— Второго? — растерянно повторяю я.

— Да. У меня скоро день рождения, и мы попробуем зачать его в этот день.

— Это так… неожиданно. У меня есть право отказаться?

— Нет… — так же возбужденно шепчет Виктор. — У тебя нет права отказать мне в подарке.

— До твоего дня рождения целый месяц. Обещаю подумать над твоим предложением.

— Я буду ждать твоего решения, — тихо смеется мне в шею он.

Время на часах в России 02:34

«Поговори со мной»

«Привет. А ты по ночам совсем не спишь?»

«У нас еще не так поздно. Этот порошок, он вызывает тревожность»

«У нас половина третьего. Ну, да ладно. А что за порошок?»

«Неважно… просто порошок, и все»

«Как поживаешь?»

«Плохо. У моего мужа обнаружили рак. Неоперабельный. Порошок – единственное, что успокаивает нервы. Но ненадолго. Потом появляется тревожность»

«Сочувствую. Только ты не увлекайся порошками. Они приведут в тупик, а у тебя ребенок»

«Знаешь, я даже рада, что скоро избавлюсь от мужа. Он старый и мерзкий. Не представляешь, как я скучаю по России»

«А как же ребенок? Его ты для чего рожала, если так радуешься, что твой муж скоро умрет?»

«Это не его ребенок»

«Стоп. Ты подбросила своему мужу чужого ребенка?»

«Так получилось…»

«Неужели он не заметил, что сын не его?»

«Заметил... Нельзя не заметить. Цвет глаз невозможно изменить. Он ничего не говорит, потому что боится, что я брошу его умирать в одиночестве»

«Цвет глаз? О чем ты? Что с глазами у твоего сына?»

«Слушай, я и так слишком много болтаю… это все дурацкий порошок. Извини».

Связь обрывается. Стас сидит на постели, уставившись на экран. Цвет глаз. Чей ребенок у Анатолия Янковского? Почему он до сих пор не убил жену и подкидыша? Вряд ли из-за болезни. Такие, как Янковский, ничего не боятся.

Снова всплывает сообщение.

«Ты поможешь мне вернуться в Россию? Я должна увидеть его настоящего отца…»