Лера зашла домой. Достала планшет, который был зажат между подушками дивана, включила. 112 новых сообщений. Вряд ли среди всего этого мусора есть что-то стоящее. Она привычным жестом прокрутила пальчиком ползунок.

«Хочу вылизать твою киску».

«У меня член двадцать сантиметров. Давай увидимся».

«Привет, красотка. Свободна сегодня?»

«Хочу, чтобы ты меня унизила».

«Будь моей шлюшкой».

«Девушка, какие цветы вы предпочитаете в это время года?» – кто-то до сих пор пользуется автоматическими сообщениями.

«Добрый вечер, Лера. Меня заинтересовала твоя анкета».

Последнее сообщение заставило ее улыбнуться. Какая отличная маскировка. А ведь потом и он окажется нарциссом, неудачником или любителем домашнего экстрима. «Лев, 30», – перешла она в его профиль.

– Леффф. Рррр! – Лера поморщилась и отложила планшет.

Все, что раньше казалось ей забавным, волнующим, сейчас превратилось в серую грязь под ногами. Грязь, которую сверху припорошил ковер из разноцветных листьев, облетевших по осени с деревьев. Грязь поначалу совсем не замечаешь, ведь она прекрасно замаскирована. Идешь себе по дорожке, радуешься и постепенно понимаешь, что ноги переставлять все сложнее. Дорога становится все более скользкая, а осенние ботиночки безнадежно испачканы. Но свернуть с дороги не хочешь, ведь она все такая красивая, разноцветная, заманчивая. А вдруг дальше будет не так грязно?

Лера включила чайник. Открыла шкафчик над раковиной. В картонной пачке одиноко ютился последний пакетик чая каркаде. «Опять забыла, – укорила она себя. – А ведь раньше чай в шкафчике появлялся сам». А еще исправно пополнялись запасы соли, сахара, гречки, макарон. Сейчас же шкафчик с бакалейными товарами был пуст, а холодильник, наоборот, забит полуфабрикатами. Молоко же, яйца и хлеб ее двое сыновей покупали себе на завтрак сами, зная, что на маму в этом вопросе положиться нельзя. После развода Лера практически перестала готовить, отдавая предпочтение полуфабрикатам.

– Муж, – делая упор на последнюю согласную, произнесла Лера. – Подумать только. Когда-то у меня был целый муж.

– Фу, – сказал Марат. – Перепелки. Они же воняют. А сворачивать бошки ты сама им будешь?

Лера молчала. Да и что тут скажешь. Он, конечно, был прав. Всегда и во всем прав. Это ее очередная дурацкая идея. В том году она собиралась варить мыло, два месяца назад решила заняться грузоперевозками, неделю назад мечтала разводить кроликов. А когда они только переехали в свой дом из города, принесла с рынка коробку желтых цыплят. Сейчас вот перепелки. Они действительно воняли, и она вряд ли сможет их убить. Про ощипывание Лера и думать не хотела. Но она так мечтала иметь хоть какой-нибудь бизнес, что хваталась за любую идею. Обвинять ее в этом было сложно. У одной подруги автосервис, у другой киоск с мороженым, третья пишет книги. В их поселке же практически все имеют свое дело: сосед разводит гусей, другой держит и колет быков, а одна женщина в отапливаемом сарае даже растит зеленый лук на продажу. Вокруг огромное количество возможностей, только протяни руку и …. И муж ее, как всегда, ни во что не верит. Поэтому они до сих пор в кредитах и никак не могут погасить ипотеку. Сдают квартиру в городе, а сами ютятся в родительском доме на берегу озера.

Озеро, одно название. Ветра тут кошмарные и воняет хуже, чем от перепелок: болотом и тухлой рыбой. Да и какое озеро может быть в городе? Грязное, мутное, как ей казалось, совершенно непригодное для купания из-за сточных потоков, тяжелых металлов и нефтепродуктов, которые попадают в водоем, расположенный в промышленном мегаполисе. Хоть и считается, что это частичка какого-то очень древнего моря. «В нем даже раки уже не водятся», – Лера вспомнила, как пару лет назад недалеко от поселка они с мальчишками обнаружили заводь, полную трупиков. Вода, некогда слабосоленая, лечебная, стала отчего-то горько-соленой совершенно не пригодной для любых организмов.

– Для птицы нужно отдельное помещение, – Марат откатил к забору снятое с машины колесо, – и хорошая вентиляция. А еще … как называется эта штука? … Брудер, – вспомнил он.

– Конечно. Если постоянно ко всему придираться, то о бизнесе можно благополучно забыть.

– О бизнесе? Я помню только похороны цыплят. Может, будешь совершать заказные убийства? У тебя неплохо получилось избавиться от малышей за два дня.

– Все приходит с опытом, Марат, – глубокомысленно изрекла Лера, даже не думая обижаться.

– И с моими седыми волосами, – подкатывая запасное колесо, ухмыльнулся мужчина.

Что же придумать? Может, блог начать вести? «Хроники поселковой жизни, или как выжить с занудой». Лера вернулась обратно в дом, налила чай в две большие кружки, кинула по дольке лимона в каждую и возвратилась к мужу за ворота.

– Вот зачем ты сам возишься с этим куском железа? Через два дома автосервис.

– Это всего лишь проколотое колесо, Лера. Зачем платить за то, что я могу сделать сам?

– Поэтому у нас и нет денег. Ты своей бесконечной экономией затыкаешь нам …

Мужчина выпрямился. Покосился на кружку, которую Лера поставила для него на импровизированный столик: березовое полено с доской сверху. Поджал губы, насмешливо уставился на жену. Надо же, она никогда не замечала, что у него такая отталкивающая внешность. Как будто кто-то, вставив в уголки рта по карандашу, растянул их в стороны, да так и оставил. Из-за этого он был похож на отрицательного героя всех американских фильмов. А еще эти холодные, почти прозрачные глаза навыкате.

– Затыкаешь нам денежный поток! – Лера плюхнулась на лавку перед домом. По дороге сосед гнал гусей, где-то кудахтали куры, местные, отчего-то всегда чумазые дети пытались разделить крошечный пакет чипсов на четверых.

– И когда мы только переедем из этой дыры? – задала она следующий вопрос.

– Уже передумала заводить перепелов? – Марат принялся усердно затягивать колесные гайки специальным ключом. – Или будем держать их на балконе в городе?

– Вечно ты обрубаешь мне крылья, Марат, – Лера раздраженно вскочила на ноги. – Пойду, скоро мальчишки из школы придут.

Поравнявшись с калиткой, она разочарованно оглянулась на мужа. В грязных промасленных джинсах и клетчатой рубахе он прекрасно вписывался во весь этот сельский колорит. Широкая поселковая дорога, отделанные «кто во что горазд» дома по обе стороны, аптеки и магазины в шаговой доступности. Чуть поодаль – школа, православный храм, построенный на деньги какого-то предпринимателя. А еще два торговых центра, заправки, шиномонтажки и автомагазины на любой вкус. Многоэтажное здание ОАО, гостиничный комплекс, оборудованные пляжи, даже Центр реабилитации пострадавших от радиации недавно открылся. Казалось, что этот газифицированный поселок в черте города – его мечта. «А как же иначе, жена и дети под боком», – бубнила себе под нос Лера, пока шла через огромный ангар из оцинкованного профлиста, некогда пристроенный к дому ее отцом.

В доме было четыре комнаты. Их с Маратом спальня, гостиная, которую отец соединил с кухней, чтобы удобно было собирать гостей, и две детские. В случае чего одну из них можно было использовать как комнату для гостей или гардеробную. Лера кривила душой, когда называла поселок «дырой». Какая же это дыра, когда в каждом дворе минимум по две машины, а некоторые имеют целый автопарк: газели, ассенизаторские машины, квадроциклы и КАМАЗы. Ей нравилось жить в поселке. Не нужно искать место для парковки. В супермаркетах, которые раскинулись по обе стороны тракта, всегда свежие, не заветренные, как на прилавках в городе, продукты. Дети самостоятельно ходят в школу, начиная уже с первого класса. И что Лере нравилось особенно: все заняты делом, поэтому практически не пьют, как в деревне. Но разве что незаметно, каждый в своем дворе, по праздникам, которые тоже проходят очень цивилизованно. К дому, который построил ее отцом, когда Лера была еще маленькая, она тоже претензий не имела. Да и что плохого: тепло в любое время года, нет проблем с отключением воды. Огромные просторные комнаты, чистый двор, ванная и туалет в помещении. На улице оборудован летний душ, выложены плиткой дорожки, в огороде организован автополив, лужайка засажена травой, которую можно даже не подстригать. Папа постарался, чтобы работы на участке было минимум. Вот только …