Я снова пошёл следом за голосом. То, что она обращалась ко мне, как к Чекану, меня уже не удивляло.

– Зачем рассказываешь мне всё?

– Старшая приказала.

– Приказала, приказала, приказала… – пронеслось по деревьям вокруг.

– А вороны?! Вороны Тенгу! Скажи о них.

– Гончар, ну у тебя же есть ещё и мама?

– Мама, мама, мама…

Я разбежался и чуть не воткнулся в Борю. Тот тоже таращил глаза наверх.

– Дафна, стой! Дафна!!!

Поджав губы, я посмотрел на свою группу. К нам спешил Лекарь, зажав в руках томик с поэзией. Видимо, он так увлёкся своим талантом, и только заметил, что потерял нас.

– Блин, у меня ещё куча вопросов, – раздражённо бросил я, – Старшая дриада согласилась всё рассказать…

– Братан, наверное, даже магические расы уже бесятся, что Министерство ничего не делает, – сказал Бобр.

– Дафна! – снова рявкнул я.

Даже Лекарь вздрогнул, подходя к нам.

Тут лицо дриады показалось из листвы, она прошептала:

– Тсс, человек, не бузи! Вон твой план идёт…

Я ошарашенно осмотрелся, покосился на подоспевшего Лекаря. И это он – мой план?

– Лук ит, – Блонди ткнула пальцем в другую сторону.

– О, наш Подлыч, – ощерился Бобр.

И вправду, с другой стороны сада между деревьями мелькал Тегрий Палыч.

Шахтёру явно было неуютно в саду, в этом солнечном мире зелени и цветов. Он шёл, крутя головой и одновременно вжав её в плечи. Заметив нас, наконец, Палыч заспешил, чуть не спотыкаясь о высокую траву.

И, судя по виду, наш бывший куратор был трезв, как стёклышко.

– Гончар, – он кивнул, – Плееры.

– Здрасте, – ответили мы.

– Я тут подумал… – он покрутил головой, – Кстати, вас там все разыскивают, даже ваша Сул’Мелди в ярости.

Я вспомнил, что дриада упомянула о своей магии. Неужели она так ловко сбила след? Думаю, ей ещё прилетит от Дворфича.

– Не боись, Тегрий, – хохотнул Бобр, – Просто нам прошлый куратор нравился больше, вот мы и прячемся.

Мы едва сдержались, чтобы не уставиться на Бобра. Вот те раз!

– Правда? – Тегрий аж покраснел, задрожал от нетерпения.

Видно было, что перед этим он сомневался, но теперь все сомнения исчезли.

– Гончар, я тут подумал над твоими словами. У меня ведь больше и нет надежды ни на кого… Короче, в моём тренировочном данже есть секретный лаз к гномам, – он зашептал, словно открывая мне страшную тайну.

Нам оставалось только кивать и делать вид, что вся эта задумка – только идея Тегрия Палыча.

Да, Дафна Дубыня чего-то учудила со своими дриадами, и в конце концов в саду появились и охотница Суль, и ректор Гармаш, и даже Чернецова я увидел за деревьями.

Дубыня объяснила всё недопониманием, связанным с осенним обострением у дриад. Типа, листопад и близость зимы так влияют на чувственных лесных жительниц… В общем, несколько дриад действительно посетили сад Баттонскилла, и по привычке накрыли его своей магией.

Уж не знаю, поверил ли ректор Дафне…

А Тегрий в свою очередь пытался успокоить Дворфича, сказав, что для этого и искал нас в саду.

Ректор навряд ли воспринял всерьёз нашего бывшего куратора, и влепил-таки нам проступок на минус две сотни опыта.

Это был единственный раз, когда ни я, ни моя группа не расстроились по этому поводу. Ведь это значило, что дело сдвинулось с мёртвой точки.

***

Тегрий всё-таки помог нам, организовав на следующий день липовую тренировку и проводив в свой псевдо-данж за аудиторией. Правда, для пущей правдоподобности Блонди, Лекарь и Биби остались с Тегрием, изображая активность в данже.

Когда мы с Бобром исчезали в тайном лазе, мне показалось, что где-то в коридоре мелькнул силуэт Чернецова. Оставалось надеяться, что модератор уступит нам в такой мелочи, и не станет выдавать.

А вот гномы удивились, когда мы появились из тайного прохода. Едва я выпрямился, как мне в грудь упёрлась кирка.

– Стоять, крошка известняковая, – холодно сказал коренастый гном с чёрной бородой.

Я попятился, но меня в пятую точку боднул вылезающий Бобр.

– Ядрён батон, Герыч!

– Так ещё и не один?! – гном напыжился, хмуря брови.

– Мы к Молчарю, – уверенно ответил я, – Поговорить.

– Гномы сами решают, с кем им говорить, а с кем нет…

– А может, гномы сначала долги научатся отдавать? – нагло ответил я, и чернобородый аж хватанул воздуха от возмущения.

Даже Бобр позади чуть не присвистнул. Обычно это он или Лекарь заводили такие провокационные разговоры.

– А с чего бы это мы должны кому-то?! – взорвался гном.

На крики прибежали ещё обитатели пещеры, и вскоре я, к своей радости, увидел в толпе и Молчаря.

С серой бородой, в очках-гоглах он пучил глаза, пытаясь нас разглядеть, а потом чертыхнулся и поднял очки на лоб. В одной его руке покачивался кузнецкий молот, и, кажется, на нём ещё дымилась какая-то мелкая окалина.

– Щебняк, пусти молодёжь, – недовольно пробурчал Молчарь, а потом кивнул нам следовать за ним, – Давно я вас ждал.

– Молчарь, доколе так будет? – чернобородый потряс киркой, заворчали и другие гномы.

– Да, одни проблемы от чужой крови!

– И так сколько наших жён погибло!

– Пусть убираются вон!

Молчарь повернулся, а потом бахнул молотом себе же в подставленную ладонь.

– От чужой крови, говорите?! – рявкнул он, оглядывая всех злым взглядом.

Гномы даже замолчали, словно крик хлестнул их.

– Нет, братья, – Молчарь покачал головой, – Тяжело признаться, но… Да, щебень-гребень, у нас проблемы только от нашей крови!

– Да что ты такое говоришь-то?

– Я говорю?! – Молчарь ткнул молотом в сторону Щебняка, – А Тегрий-полукровка? А братья Дворфичи?

Он обвёл всех молотом, потом показал им в мою сторону.

– Вот Чеканова кровь, которую все так не любят… Он пошёл туда сражаться за наших жён. Это Чеканов отпрыск полез в Белого Гнома разбираться за нас.

Гномы молчали, шмыгая носами.

– А напомнить, из-за кого жёны наши прокляты?

– Ну, Молчарь, ты уж хватил это… – возмутился Щебняк.

– Нет, брат, – вздохнул Молчарь, – Я просто устал от того, во что превратились гномы. И если мы вместо благодарности только глубже закапываемся… то и место нам там, в Звёздном Городе.

Гном указал молотом под ноги, а потом зашагал. Перед нами с Бобром тоже расступились, позволяя пройти, и мы быстро последовали за Молчарём.

Хмурые взгляды я ощущал спиной прекрасно, как и недовольные шепотки.

***

– Ну-с? – Молчарь, как ни в чём не бывало, подхватил с наковальни остывшую заготовку и кинул в очаг, – Что хотели?

Прямой вопрос немного застал меня врасплох. Я так долго пытался попасть к гномам, что теперь не знал, с чего начать.

– Ты чего-то нам не рад, – буркнул Бобр, а потом указал на вмятину в своём нагруднике, – Починить бы.

– Починим.

В общем, потихоньку разговор завязался. Гномов можно было понять – вся эта операция Дворфича с Тегрием прошлась кровавой жатвой по мохнатым женщинам.

Возможно, гномы потеряли многих близких, и я даже не решался спросить, не было ли там и жены самого Молчаря.

Для начала я намекнул о просьбе Тегрия…

– Да в тупиковую жилу все его желания! – Молчарь гневно потряс кулаком, едва услышал о нём, – А кольцо у него не треснет, прощения он хочет?

Я переглянулся с Бобром и сказал:

– Что-то с ректором Гармашем вы всё равно общаетесь, его указания выполняете.

– А с чего это ты взял-то? – тут же молот упёрся мне в грудь.

Мы так и сверлили друг друга взглядами, а потом гном выругался, и чуть не сплюнул.

– И что? Ну, выполняем, и что?! – он рявкал так, что в очаге ходили волны, и уголь то темнел, то краснел, – Запомни, Чеканова кровь! Мы, гномы, выполняем указания Дворфича… но делаем это нехотя! Ясно?

И он кивнул своим словам, набычившись, а потом его лицо вытянулось, брови приподнялись.

– Ух, щебень-гребень, – Молчарь впервые улыбнулся, – Я что сказал-то сейчас?