Волшебная палочка окинула всех строгим взглядом, убедилась, что всё в порядке и позвала доброго лесного волшебника:

– Лесовик Добромыслович, все на своих местах, можете запирать дверь.

Добрый лесной волшебник очень боялся, что магические предметы не послушаются его и разбегутся, а попав в обычный мир, натворят ещё что-нибудь. Поэтому он всегда запирал дверь на висячий замок, открыть который без специального ключика никто не мог, хотя волшебная палочка из вредности и озорства несколько раз пыталась.

Лесовик Добромыслович уже направился к чулану, когда услышал встревоженный голос волшебной палочки:

– Подождите! А это кто? Ты откуда здесь взялся? Почему ты молчишь?

Добрый лесной волшебник заглянул в чулан, увидел там идеальный порядок и маленький глиняный горшочек, сиротливо стоявший на полу. Волшебная палочка пыталась учинить ему допрос, но глиняный горшочек упорно молчал. Так и не добившись от него ответа, волшебная палочка с досадой обратилась к хозяину дома:

– Лесовик Добромыслович, не знаю, что делать. Он не из наших. На вопросы не отвечает. Откуда взялся – непонятно. Что умеет делать – неясно.

– А я вообще сомневаюсь, магический ли он? – надменно проскрипела старая волшебная пила.

– Это мы сейчас проверим! Был у меня в юности один презабавный случай: повстречался мне горшочек, который сам умел кашу варить. Толковый был малый! Всё меня научить пытался, – деловито крякнул из угла магический топор, откашлялся и строго приказал: – Горшочек, вари!

Магические предметы свесились с полок, чтобы лучше видеть. Дракончик Сопелка, стоявший в дверях, радостно завилял хвостом. Что-что, а кашу-то он любил! Он уже представлял, как случится это великое чудо: «У меня теперь каждое утро будет изумительная каша! Ура!»

Увы, чуда не произошло. Горшочек ничего не сварил и по-прежнему стоял неподвижно на полу. Топор разочарованно вздохнул:

– Обознался я, прощения просим. Не тот это горшочек, не тот.

– А я сразу говорила! – занудно проскрипела пила.

– Да не скрипи ты, аж тошно! – одёрнули её сапоги-скороходы.

– Пусть Лесовик Добромыслович сам во всём разберётся, – предложила скатерть-самобранка.

Волшебник наклонился, взял горшочек с пола, повертел его в руках, чтобы внимательно рассмотреть. Он не почувствовал в нём никакой магии, даже малейших намёков на волшебство. Лесовик Добромыслович печально покачал головой:

– Да, действительно, не магический, а самый обычный.

– Раз не магический, то ему среди нас не место! – надменно фыркнула волшебная метла.

– Да, уберите его поскорее отсюда! Здесь не свалка какая-то! – высокомерно потребовало магическое зеркало.

– Ну, вы, друзья мои, вконец зазнались! – возмутился Лесовик Добромыслович. – Самый обычный глиняный горшочек может оказаться очень полезным. Всё зависит от того, что с ним делать или что в него положить. Спорим, я сумею положить в него такое чудо, что вы с радостью примете его в свою компанию?!

– Спорим! Спорим! – радостно закричали магические обитатели чулана.

– Договорились, – кивнул Лесовик Добромыслович, взял горшочек, запер чулан на ключ и пошёл искать, что бы такого ценного в него положить.

В доме ничего ценного не нашлось (даже конфет), тогда волшебник отправился гулять по лесу.

«Ишь ты, что о себе возомнили! Они магические, а не магические к ним и близко не подходите! Носы к потолку задрали! Ну ничего, ничего! Я им из этого горшочка такое чудо сотворю – всё их зазнайство как рукой снимет!» – ворчал Лесовик Добромыслович, выходя из своего маленького уютного домика, который он до этого добросовестно перевернул вверх дном в поисках чего-нибудь эдакого.

Дракончик Сопелка стоял на крыльце, сжимая в лапках веник, и печально смотрел ему вслед. Он, как и его хозяин, на самом деле терпеть не мог убираться, но вбитая в подсознание мысль «Порядок – это хорошо, это важно» не давала им покоя, толкая на бессмысленные домашние подвиги. Когда волшебник начинал убираться, кукушка в магических часах выскакивала из своего домика, заранее начиная нервничать. Обычно уборки добром не заканчивались. Чувствуя приближение очередной бури негативных эмоций, кукушка кричала с жёрдочки:

– Опасность! Стресс! Срочный перерыв! Чайная пауза!

И если Лесовик Добромыслович её вовремя слушался, то ничего плохого не случалось. Попив чаю, он сразу становился добрее и спокойнее, мог закончить столь нелюбимое им занятие. С короткими паузами на отдых монотонная работа шла куда веселее.

В тот день, уходя в лес на поиски чуда, добрый волшебник велел дракончику убраться. Сопелка посопел-посопел и обратился за советом к кукушке:

– Кукушка-кукушка! Сколько мне тут убираться?

– Ох, Сопелка, куковать – не перекуковать.

– Спасибо, обрадовала. А может, ты мне поможешь?

– Помогу, но только советом. Попробуй превратить нелюбимое занятие в игру.

– Это как? Мне велели убраться, а я вместо этого буду в скакалочку прыгать?

– Нет, ты будешь убираться, но представлять себе, например, что ищешь клад, или ведёшь детективное расследование, или, правильно расставив предметы, создаёшь защиту от злых волшебников.

– Слушай, а это мысль! Особенно про злых волшебников. Спасибо тебе!

Дракончик радостно принялся за работу. Он даже что-то бубнил себе под нос, делая вид, что произносит охранные заклинания, и иногда махал веником, как волшебной палочкой. Уборка превратилась в захватывающую игру и нравилась Сопелке всё больше и больше. Он даже немного расстроился, когда расставил всё в домике волшебника по местам и протёр пыль.

А тем временем наш добрый лесной волшебник бродил по своим владениям в поисках чуда. «И угораздило же меня надеть мантию! В ней, видите ли, колдуется лучше! А мне надо сотворить самое чудесное чудо, чтоб утереть эти зазнавшиеся магические носы!» – ворчал Лесовик Добромыслович, цепляясь длинными полами мантии за все кусты и добросовестно спотыкаясь обо все коряги.

Споткнувшись в очередной раз, он чуть не упал, зато заметил настоящее сокровище – крохотную каплю утренней росы. Она переливалась всеми цветами и блестела на солнышке. Капелька так понравилась волшебнику, что он положил её в горшочек. Однако места там оставалось ещё предостаточно, и он пошёл дальше на поиски чудес.

Не прошло и пяти минут, как новое чудо буквально бросилось ему под ноги. Крохотный солнечный зайчик бежал по тропинке, путая следы. Волшебник улыбнулся, поймал его и посадил в свой горшочек.

Вскоре он вышел на полянку и увидел детей. Деревенские ребятишки часто приходили сюда поиграть, но в тот раз они вели себя как-то странно. Понурив головы, они бродили по полянке и явно что-то искали, время от времени перекрикиваясь:

– Это всё ты виноват! Ты его потерял!

– А вот и не я!

– Ты! Ты его пнул, мол, я дальше всех смогу!

– Что ж ты его не поймал, раз ловкий такой?! Зато хвастался: «Я супервратарь!»

– Ха-ха! Мазила и вратарь-дырка!

– Что ты сказал?! Да я тебе сейчас как наподдам!

– А я добавлю!

«Ой, беда, беда! Сейчас они ещё чего доброго подерутся! – разволновался Лесовик Добромыслович и принялся озираться по сторонам, догадываясь, что дело тут нечисто. – Ага! Попалась! Вот ты ж где, паразитка! Ну, получай! Не зря мантию надел!» Добрый лесной волшебник засучил рукава мантии, взмахнул волшебной палочной и произнёс обрушительно-воспитательное заклинание, то есть обрушил сосновый сук на голову одной вредной особе в воспитательных целях.

Сухонькая, вредного вида старушка, получив сосновым сучком по голове, вскрикнула, всплеснула руками, и из её серой кошёлки выкатился разноцветный мячик. Он словно вырвался из плена. Радостно подскочив на кочке, мячик выкатился прямо под ноги ребятишкам. Дети так обрадовались, что тут же позабыли о ссоре и принялись играть.

Лесовик Добромыслович подошёл к старушке, помог ей подняться и сказал с укоризной:

– Ну, Неприятность Погановна, опять вы за старое? Опять детей обижаете? Специально у них мячик забрали, чтоб они поссорились, подрались да вас порадовали?