– Ну а дальше чё?

– Ну чё, вылезают из Мерса братки…

– Дальше, дальше-то чё?

– Да ничё, просто вылезают. Мерс-то разбитый, чё в нём сидеть…

Есть мнение, что в 90-е правоохранительные органы в Кемерово «ушли в тень» и самоустранились от борьбы с криминальными бригадами. Это не так.

Уже в 1993-м в Кемерово появился 6-й отдел по борьбе с организованной преступностью при УВД Кемеровской области. Часть коммерсантов, имевших личные знакомства с сотрудниками 6-го отдела, получали защиту от криминальных наездов. Их не трогали. Милиция не лезла активно в разборки между авторитетами, а занимала позицию наблюдателя за битвой «скорпионов в банке» – кто останется в живых, с теми и будем иметь дело. Никаких крутых наездов на воровские сходняки, как в Москве, с шоу-программой для телевизора – «всем лежать мордой в пол» – в Кемерово не устраивали.

Позднее выяснилось, что многие лидеры преступных группировок активно сотрудничали с органами и поставляли им информацию о состоянии дел в воровской среде. Информаторы среди «своих» были и у КГБ, и у милиции. Проще всего органам было работать со «спортсменами», поскольку те не были связаны воровскими законами20 и понятиями, которые отрицали любое сотрудничество с «погонами»21.

Время от времени какой-нибудь «волосатый» авторитет неожиданно для всех навсегда исчезал с горизонта. Поговаривали, что у ментов существовал специальный «отстрельный» отдел для выборочной ликвидации ключевых фигур в фартовом мире – постепенно прореживали братву, чтобы «паханы» правили на зоне, а на свободе только отдыхали. А может, и не было ничего такого. И то, и другое – слухи. Многие из них сами сели на иглу, а век по наркоте – короткий. Другие – ушли в банкиры. Суровая братва из 90-х не смогла превратиться в сицилийские кланы и стать «государством в государстве» – не вписалась в новый век.

К 2000-му в Кемерово наступила новая эра – власть «погонов».

Трудящийся приходит домой

и застаёт жену с любовником:

– Вот вы здесь глупостями занимаетесь,

а в «Садко» чешские туфли дают!

Лично пережитое

Вещевой рынок – ул. Тимирязева (ныне – улица Соборная)

Вещевой рынок Кемерово с послевоенного времени до 1989 года располагался на улице Тимирязева (сейчас это улица Соборная) рядом со сквером Гагарина.

Центр воскресной жизни и неформального отдыха кемеровчан в эпоху, когда про видики никто ещё и не слышал, а телевидение не баловало во всех смыслах.

28 марта 1989 года горисполком принял решение о проектировании земельного участка площадью 1,5 га между улицами Тимирязева, Луговая, Кавалерийская и Гагарина – речь шла о территории рынка.

18 ноября 1989 года градостроительный совет после страшной борьбы и препирательств выдал разрешение на строительство на этой территории Знаменского собора и ансамбля.

Спекуляция в СССР была, может быть, и не самым страшным, но уголовно наказуемым преступлением. Статьёй 154 УК РСФСР 1960 года за неё предусматривались следующие меры ответственности: либо лишение свободы на срок до двух лет с конфискацией имущества или без таковой, либо исправительные работы на срок до одного года, либо штраф до 300 руб. Мелкая спекуляция, совершённая повторно, наказывалась исправительными работами на срок до одного года или штрафом до 200 руб. с конфискацией предметов спекуляции, а спекуляция в виде промысла или в крупных размерах – лишением свободы на срок от двух до семи лет с конфискацией имущества.

Закон был суров, но поскольку в СССР дефицитом умудрились стать практически все товары высокого качества, советский человек умел «крутиться». Отношение к спекулянтам в обществе было нейтральным. В спину им не плевали и в подворотнях «по идейным соображениям» не били.

Всё детство я провёл у бабушки, которая жила на Сибирском переулке – это если пройти чуть вглубь частного сектора от перекрёстка нынешней улицы Соборной (экс-Тимирязева) и Сибиряков-Гвардейцев.

В одной трамвайной остановке от нас был городской базар или, по-народному, барахолка. Сейчас на его месте – Знаменский собор. Поход на базар был главным городским событием по выходным дням. Здесь собирался весь Кемерово. Прогуляться по набережной, сходить в кино или, бери выше, в театр – разве это воскресные развлечения, а вот базар – совсем другое дело. И не важно, что денег нет, как и планов что-то купить, – здесь место встреч, разговоров и нарезания кругов вокруг прилавков.

В будние дни он не работал, только какие-то самые алчные бабки торговали семечками у закрытых ворот.

Всё разнообразие товаров и продавцов частной торговли города Кемерово умещалось на квадрате примерно 100 на 100 метров. Увидели бы вы сейчас «многообразие» выбора тех лет, вы бы заплакали или рассмеялись, но времена не выбирают.

Итак, пошли!

Слева, вдоль трамвайных путей, – собачий ряд. У высоких тополей продавали щенков, собак и редких кошек. Кошки в то время не считались товаром – моды на экзотические породы ещё не было (пожалуй, только на сиамскую), а дворовые плодились и размножались сами по себе. Основной товар – собаки: овчарки, охотничьи и декоративные. В этом собачьем ряду и произошло моё первое грехопадение – я продал друга.

Каждый советский мальчик откровенно или втайне мечтал о немецкой овчарке.

Овчарка была культовой собакой всесоюзного масштаба. Обязательная героиня всех фильмов про войну, пограничников и уголовный розыск. Крепкая. Умная. Подтянутая.

Существуют две родственные породы – немецкая и восточноевропейская овчарка. Базовой породой для выведения восточноевропейских послужили немецкие овчарки, вывезенные из Германии в СССР в 1930-е годы.

Ценились они обе, но немецких овчарок уважали больше, чем европеек, даже несмотря на то, что они были «немецкими». Как говорится: «держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Никакие эсэсовцы со шмайссерами и злыми собаками на длинных поводках в фильмах про недавнюю войну и Штирлица не смогли испортить им безупречную народную репутацию. Они были Образцом верного служения человеку. Да, было время, они немного сбились с пути, но потом осознали и присягнули на верность Родине и советскому народу.

Моё беспросветно несчастное детство прошло под завывания: «Хочу собаку!»

Я хотел её так сильно, что готов был ради неё на всё: учиться только на отлично, регулярно убираться в своей комнате, ходить к бочке за квасом столько раз в день, сколько скажут – в общем, быть идеальным ребёнком. Родители, если бы захотели, могли бы под это навязчивое желание вить из меня не просто верёвки, а корабельные канаты, но им это в голову не приходило. Я устраивал им бойкоты и голодовки, не разговаривал днями и неделями, лежал под одеялом и тихо рыдал.

Я хотел не просто собаку, а такую большую, с умными тёмными глазами и острыми стоячими ушами. «Она смешно наклоняет моду и навостряет уши, когда слушает, и будет точно исполнять мои команды. Купите немецкую овчарку!» – убеждал их я.

Моя «собачья история» началась рано утром в ноябре 1976-го.

Я – ученик 1 «А» класса школы №31 города Кемерово. Учусь с первой смены.

Около 6 утра у нас зазвонил телефон. «Кто говорит?» Нет, не слон. Это было очень странно – таких ранних звонков никогда не было. Дом спал. Мама взяла трубку и сквозь сон спросила:

– Кто это?.. Собаку, какую собаку?

Я услышал «волшебное» слово и моментально вскочил с постели: