— Пейтон доставляет тебе какие-нибудь неприятности?

Я качаю головой.

— Я не видела ее ни разу с тех пор, как вернулась домой из больницы. А что?

Он проводит рукой по подбородку.

— Она сказала что-то не то, когда я был здесь в последний раз.

— Например что? — я иду к своему шкафу и достаю из ящика кое-какую одежду.

— Она намекнула, что могла иметь какое-то отношение к твоему нападению.

Я бросаю свои пижамные шорты на пол.

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Она ни в чем прямо не призналась. Это могла быть необоснованная угроза, но я попросил своего частного детектива присматривать за ней на всякий случай. Ты должна рассказать мне, что произошло, Жас. Если тебе так будет удобнее, я могу договориться, чтобы Джон — это мой частный детектив — был рядом, когда ты это сделаешь.

Кингстон подходит к моему шкафу, берет упавшую пижаму и протягивает ее мне. Он ненадолго заглядывает мне через плечо и, кажется, погружается в раздумья. Я поворачиваю голову и не вижу ничего, кроме белой стены. Той самой стены, где я взобралась на него, как на дерево, и позволила ему потрогать меня пальцем. О, черт. Теперь я думаю об этом.

Он ухмыляется, очевидно, уловив ход моих мыслей.

— Хорошие воспоминания в этом шкафу.

Я протягиваю руку, качая головой.

— Не-а. Не делай этого.

Этот осел смеется.

— Что делать? Я ничего не делал.

Я тычу пальцем в его сторону.

— Тебе не удастся очаровать меня своей сексуальной самодовольной ухмылкой. Ты должен мне ответы, приятель, и я отказываюсь больше ждать. Как только я их получу, я расскажу тебе, что произошло.

— Так ты считаешь меня сексуальным?

Я уверена, что на самом деле рычу.

— Не в этом дело, придурок.

Он задерживается на мгновение, вытягивая шею из стороны в сторону, прежде чем ответить.

— Ладно. Но мы встретимся у меня дома. Мне нужно кое-что тебе показать.

Я подозрительно прищуриваюсь.

— Если это что-то у тебя в штанах, держи это при себе.

Кингстон делает шаг вперед, прижимая меня к встроенному комоду в центре шкафа.

— Мы оба знаем, что на самом деле ты не это имеешь в виду Жас, но не волнуйся; я смогу контролировать себя, если ты сможешь.

Я смотрю ему прямо в глаза.

— Я определенно могу себя контролировать.

Он отступает назад и смотрит на меня, не делая никаких попыток скрыть свою жажду.

— Отлично, тогда решено. Ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы прийти завтра после того, как потусуешься с Эйнс?

— Да, — киваю я. — Я могу подвезти ее, когда мы закончим.

Кингстон стучит костяшками пальцев по дверному косяку.

— Просто напиши, когда будешь в пути.

— Хорошо.

— Еще одно. Собери сумку. Это займет некоторое время, так что ты останешься у меня. И прежде чем ты это скажешь, я могу поспать на диване.

Я качаю головой.

— Я никогда не соглашалась на это.

— А я и не спрашивал, — он сверкнул озорной улыбкой и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.

Наглый осел.

9. Кингстон

— У меня есть оборудование. Когда мы можем встретиться?

Джон считает, что мы должны установить камеру наблюдения в корпоративном офисе моего отца, потому что он не получает ничего полезного от жучков, которые мы установили в домашнем офисе. Поскольку Моник, главный секретарь Davenport Boating, безумно бдительна, установка камеры ложится на мои плечи, так как я один из немногих, кто может пройти мимо ее стола без приглашения или предварительной записи. Мне нужно как-то попасть в кабинет Чарльза Каллахана, но, похоже, такой возможности никогда не представится. Мисс Уильямс живет в доме Каллахана полный рабочий день, и, клянусь, эта женщина никогда не покидает его.

— У меня сегодня вечером кое-что намечается, но я могу сделать это завтра. В том же месте?

— Сойдет, — отвечает Джон. — В час дня, хорошо?

— Ага. Тогда до встречи.

Я кладу трубку и открываю приложение GPS-трекера. Машина Эйнсли находится всего в миле от дома, поэтому я направляюсь в сторону главного дома. Когда моя сестра сказала, что проведет день с Жас, я предположил, что они будут сидеть тихо, поскольку Жас все еще восстанавливается. На что я не рассчитывал, так это на то, что они пойдут в балетную студию Эйнсли. Они уже прямо за углом, поэтому я прячу телефон в карман и жду, когда они подъедут.

Изначально я установил трекер на их телефоны в целях безопасности — окей, возможно, у Жас немного другая причина, — но должен признать, что он пригодился и помимо этого. Даже если они в полной безопасности, мне легче от осознания того, где они находятся, учитывая все это сомнительное дерьмо, витающее в воздухе. Я думал, что Жас будет в ярости, когда узнает, что я установил его, но поскольку маячок оказался полезным, когда Пейтон загнала ее в угол в туалете, она достаточно логична, чтобы понять его ценность. Я редко проверяю его, но поскольку от Жас не было никаких вестей, как ожидалось, моя паранойя взяла верх.

Я слышу рев двигателя Huracan незадолго до того, как они въезжают на подъездную дорожку. Эйнсли замечает меня прежде, чем доезжает до гаража, поэтому она останавливает машину и переключается на паркинг.

Опустив окно, она спрашивает: — Что ты делаешь?

— Жду тебя, — я низко наклоняюсь, чтобы встретиться с Жас взглядом. — Ты должна была написать смс, когда будешь в пути.

— Зачем? — дерзко спрашивает она. — Чтобы ты мог выгнать своих подружек из дома?

Я одариваю ее полунасмешливой улыбкой.

— Осторожнее, детка. Твоя ревность дает о себе знать.

Великолепные карие глаза Жас закатываются.

— Меня не беспокоит ревность.

Эйнсли потирает виски.

— Боже мой, вы двое. Вы когда-нибудь остановитесь? Можно подумать, что, наконец, трахнув друг друга, вы выкинете это из головы, — она поворачивает голову к Жас, потом ко мне. — Или, может быть, вам нужно снова трахнуться, потому что только так вы можете терпеть друг друга.

— Я готов проверить эту теорию. Что скажешь, Жас?

Жас насмехается.

— Нет, спасибо.

Я смеюсь.

— Не притворяйся, что тебе не понравилось, когда я…

— Не говори этого! — кричит Эйнсли.

Я смотрю сверху вниз на свою сестру.

— Не так уж весело быть на другом конце провода, не так ли?

Дерзкая маленькая дрянь показывает мне палец.

Я обхожу машину и пытаюсь открыть пассажирскую дверь, но она заперта.

— Открой дверь.

Жас сверкает ухмылкой через окно и говорит одними губами: — Нет.

Эйнсли вскидывает руки и что-то бормочет, прежде чем нажать кнопку на главной панели управления. Как только дверь отпирается, я распахиваю ее.

— Выходи из машины, Жас.

Жас поворачивается к моей сестре и ворчит: — Предательница.

— О, ради всего святого, Жас, вся причина, по которой ты здесь, это поговорить с ним, так что иди и поговори с ним.

— Да, Жас, подойди и поговори со мной.

Она выходит из машины и захлопывает дверцу. Эйнсли не теряя времени переключает передачу и заезжает в гараж, оставляя Жас стоять перед домом со мной.

— Где твоя сумка? — спрашиваю я.

Она кладет руку на бедро.

— Я не взяла ее с собой.

— Как хочешь, — я пожимаю плечами. — Ты не услышишь от меня жалоб, если захочешь спать голой.

Я вижу, как ее бронзовые щеки розовеют в свете уличного освещения.

— Я вообще не буду здесь спать. Эйнсли предложила отвезти меня домой, когда мы закончим.

Я наклоняю голову влево, игнорируя ее замечание. Мы можем оставить этот спор на потом.

— Вдоль дома есть тропинка к моему дому. Ты можешь ходить по неровной земле?

Жас расправляет плечи.

— Я в порядке.

Когда мы начинаем идти, я вижу, что она изо всех сил старается скрыть свой дискомфорт. Эта девушка не позволит ничему удержать ее, и это чертовски сексуально. Я прикрываю рот рукой, чтобы скрыть улыбку, потому что подозреваю, что Жас воспримет это неправильно и еще больше меня заведет. Несмотря на то, что ее дерзость меня заводит, мне нужно разрядить ситуацию, потому что то, что я собираюсь ей сказать, скорее всего, вызовет целую плеяду беспорядочных эмоций.