Взвизгнув от неожиданности, я провалилась в сугроб сквозь мгновенно рассыпавшийся морок. Другие двое не обратили никакого внимания на скорбную гибель товарища. Но при этом они остановились: флегматично посмотрели на лежащую меня, стоящего Берти и наконец певуче сказали:

– Приветствуем вас, путники, в Долине Колокольчиков!

А потом вразвалочку пошли дальше.

Их равнодушие к почившему другу покоробило тонкие струны моей души. Решив отомстить за призрака, я привстала на локте, слепила два снежка и метко запустила их в юношей. Они лопнули.

– Так вам и надо, предателям! – Я гордо задрала нос, поднимаясь. А Голден-Халла притворно вздохнул:

– Эх ты! Со спины нападать – ну не подлость ли?

– Будто ты меня не в спину толкнул!

– Я думал, тебе понравится. И вообще: это было во имя науки!

Тем временем уже знакомые нам селяне решили повторно попытать счастья с улицей: вдруг на этот раз у них получится перейти её невредимыми? Прах там был: теперь я пихнула в их сторону Берти. Сыщик, взмахнувший руками, как крыльями, с одного падения снёс всех троих.

Наши эксперименты по проверке загадочной иллюзии уже готовы были превратиться в снежное побоище, сопровождаемое демоническим хохотом и взаимными подколками, но тут…

Из безмолвия снегопада нам навстречу неожиданно выступила хрупкая фигура в чёрном.

Улыбка растерянно съехала с моего лица.

Это был мастер Силграс Авалати. И по тому, как он выглядел, стало ясно: всё серьёзно. Призрачная деревня, до сих пор демонстрировавшая лишь шутливое лёгкое волшебство, теперь собиралась показать свою тёмную сторону.

Непосредственно внешность Силграса не изменилась. Всё те же белые волосы, выразительные голубые глаза и короткая чёрная мантия с серебряными узорами.

Но теперь от него исходило слабое дрожащее сияние, на фоне которого Долина Колокольчиков будто погрузилась во мрак. Вдруг стало заметно, какие всюду глубокие, длинные, будто кинжалы, тени, и как кружащийся в воздухе снег напоминает прах.

А главная перемена заключалась в том, что в ночном небе над Силграсом висела огромная лазоревая звезда. Удлинённая, многоконечная и объёмная, она казалась выточенной из сапфира. Вот только в мире нет драгоценных камней такого размера – звезда была с самого Авалати. Её испещряли трещины – тонкие, как паутинки, но столь многочисленные, что на душе становилось муторно: вдруг разобьётся?..

С ума сойти.

Я знала, что это такое. И Берти, судя по его удивлённому вздоху, тоже знал.

Звезда альва.

А значит…

Я перевела взгляд на возницу. В ответ Силграс посмотрел на меня так же угрюмо, как и прежде во Вратах Солнца.

– Да, я альв, – безрадостно буркнул он. – Рад, что вы знаете, что это такое.

Звезда, беззвучно схлопнувшись, исчезла. Сияние угасло, но разоблачённый им мрак Долины Колокольчиков не пропал бесследно, а до времени лишь затаился в пустых переулках. Увидишь однажды – уже не сможешь забыть.

– Какой именно из альвов? – дружелюбно спросил Берти, одновременно с тем упрямо пытаясь завести меня себе за спину. Я так же упрямо этому сопротивлялась.

Авалати достал из кармана мантии бумажный кулёк и яростно откусил от завёрнутого в него сэндвича.

– Я Силль. Владыка горных дорог.

О, боги. Так вот чьих поцелуев тут всем желают!..

– Как вы уже поняли, – продолжал Авалати, – местные жители – не люди, а лишь отражения реальных людей. И это моя вина.

Он замолчал, глядя в никуда и мрачно жуя сэндвич.

– Вам надо объяснять особенности моего бытия или вы в курсе деталей?.. – скучающе поинтересовался он.

У меня сложилось впечатление, будто Силграс старается вести себя намеренно заносчиво. Обычно люди делают так, когда им очень больно – но они стыдятся этой боли.

– Смотря о каких деталях ты говоришь, – я насторожённо прищурилась. – Едва ли стоит ожидать от чужестранцев дотошного знания ваших сказок – прости, вашей реальности, – но что-то я знаю.

– Я тоже, – кивнул Голден-Халла.

Надо сказать, что Берти при виде до пепла опасного существа не растерял свою солнечную приветливость. Он продолжал излучать стопроцентное доверие к миру вообще и Силграсу в частности. Вот только наша безмолвная борьба на тему моего запихивания ему за спину продолжалась, заставляя меня тихо и негодующе сопеть, а жующего Авалати – всё выше вскидывать брови.

Впрочем, оказалось, брови он вскидывал, чтобы намекнуть:

– Расскажите о том, что знаете.

– А, так это экзамен? – хмыкнула я и всё же вырвалась из хватки Берти.

Не зря, получается, для прощального ужина с родителями я выбрала ресторан «В объятиях Силля», где официанты при каждом подходе к столику так и норовили рассказать нам диковинную смесь из исторических фактов и анекдотов об этом альве. Всё в моей жизни, как обычно, складывается в изящный узор из подсказок, намёков и знаков – но оценить его получается, лишь оглядываясь назад.

– Ты – древняя сущность, Авалати. Как и у всех альвов, у тебя есть «своя» гора – в твоём случае это знаменитый пик Осколрог. Твоя особенность заключается в том, что раз в энное количество лет ты засыпаешь, а просыпаешься уже новой личностью – с другим характером и без памяти о своих прошлых воплощениях. Лишь две вещи остаются неизменными – твоя магия, сосредоточенная в лазоревой звезде, и твой артефакт – магические колокольчики… В них ты можешь прятать воспоминания и предметы, и как раз на основе этих сюжетов будет строиться твой следующий сон.

– Судя по всему, в колокольчики можно спрятать кое-что ещё. – Берти задумчиво качнулся с носков на пятки и обратно. – Например, живых людей.

Авалати насупился ещё сильнее.

– Ага. – Он отряхнул руки от крошек и быстро развернулся к трактиру. – Пойдёмте в тепло, я расскажу всё там. Заодно поужинаем.

Мы переглянулись.

– А он на удивление любит поесть, да? – хмыкнул Берти. – Впрочем, меня это радует: благодаря этому у нас будет хотя бы одна приятная тема для разговоров. Потому что, чую, ничего хорошего он с таким горьким лицом не поведает. Но при этом… Тинави, ты сочтёшь меня психом, если я скажу, что я всё ещё крайне воодушевлён всем происходящим?

– Не сочту! – Я облегчённо выдохнула. Ура, значит, с Берти можно не прятать свой аморально-азартный блеск глаз. – С самого момента исчезновения трактирщицы часть меня беззвучно орёт от восторга.

– А, так вот что это за писк!.. Прекрасно. Мы признались друг другу, что мы маньяки загадок. Что ж, пойдём, преломим с одной из них хлеб.

– Только ты на всякий случай держи свои противоядия поближе.

– Договорились, госпожа Ловчая.

Для разговора Силграс выбрал не общий зал таверны, где нам снова громогласно предложили грог и лавку, а обшитую деревом гостиную на втором этаже. Здесь к тёплому запаху орехов добавились острые нотки перца и специй для мяса – незнакомая подавальщица накрыла для нас ужин.

Мы молчали, альв сосредоточенно трапезничал. Я искренне недоумевала, как всё это влезает в его тщедушное тельце.

– Я ем не просто так! – возмутился Силграс, когда количество брошенных мной в его сторону взглядов перешло границы всех приличий. – Еда нужна мне, чтобы сохранить оболочку. Я ношу это тело уже давно, если не буду питать его как следует, оно просто растворится, а мою душу тотчас вышвырнет обратно под гору. Если это случится, вы так и останетесь здесь, не узнав, зачем я привёл вас сюда и что произошло с Долиной Колокольчиков.

Я мгновенно пододвинула ему ещё тарелку:

– Очень вкусно, рекомендую.

– И вот это попробуй, дружище, – улыбнулся Берти.

Силграс посоветовал нам не тупить и тоже поесть – он что, зря нас угощает? – а потом, не поднимая глаз, всё-таки рассказал свою историю.