И нежно при этом продолжаю жамкать Светлану за её восхительные попу и налившуюся желанием, грудь. Соски у неё очень возбуждены, и даже под плотным бюстгалтером прощупываются очень даже хорошо.

— Он родом из этих мест. Проживал в Де-Кастри. Там и сейчас его родственники проживают. Он из староверов. Истинный. Даже сейчас их догмами живёт. Одно время деньгами общества распоряжался, многократно их приумножив. В вопросе финансов у него раскрытый не дюжий талант. В общем, с точки зрения финансов, он очень состоятельный человек. Но немного узнав тебя, я бы просила, на твоём месте, от него не деньги, а услугу в будущем. Любую услугу. Он человек слова, да ещё и очень набожный. Поклянётся богом, что не обманет, и не обманет в любом случае. В разумных пределах, конечно, должна быть просьба, не выходящая за рамки дозволенного. Он очень полезный человек.

— Предлагаешь посмотреть всё-таки девочку? — спрашиваю я.

Чмок меня в губы…

— Я бы, конечно, и так просто у тебя осталась бы на сегодня. Извелась вся. Измучилась. А тут благое дело сделать, сам бог велел. И пускай, что с грехом… так не нагрешишь, не покаешься. А не покаешься, богу не угодна буду. — улыбается, а сама словно вжимается в меня.

— Благое дело, это хорошо. Но я, вначале, на пациентку взглянуть должен, а потом уже принимать решение. — говорю я — Так что, давай вставай и поехали. А то время теряем, а у нас его не очень-то и много. А потому, заряжать меня любовью будем потом, если эта зарядка нам понадобится.

С трудом говорю я такие слова. А всё потому, что уже ко всему готов, как и мой младшенький братец в штанах. Во как своей попой по нему елозит эта возрастная красавица. Хотя, мне прошлому, такая зазноба была бы мне в самый раз.

Опять одеваться. Опять на костылях через весь интернат, до выхода из здания идти. Можно было, конечно, и чёрным ходом воспользоваться, тем более от его дверей у меня ключ есть. Но вести через него и Светлану, я что-то не решился.

А вот и знакомый джипец. Помню… помню, как в нём я прекрасно время проводил, в обществе этой вот соблазнительницы.

Которая потом меня и кинула, кстати. А кто говорит, что и так в этот раз не случится? Так, что вначале берём всё от жизни, а потом про помощь думать будет. Но в сперва и, правда, глянем, что там с девочкой случилось…

Почти час на прогрев и на то, чтобы добраться до больницы.

На входе заставляют накинуть на себя белый врачебный халат. Неспешно двигаемся к хирургическому отделению. Есть тут палаты для пациентов с ожогами. Но девчонка пока ещё в реанимации лежит.

Пока машина прогревалась я сестре от звонился. Мама Наташа была вне зоны доступа, явно и планировала, куда-то далеко уехать, и не удивлюсь, что вместе с Карловичем.

Сестре объяснил, чтобы проводили вечер без меня. Вряд ли я успею к его началу. Хорошо бы до празднования самого Нового Года вернуться.

Хотя… гладя коленку Светы, думаю я, а почему бы этот Новый Год не встретить по-другому? В объятьях знойной взрослой женщины??? Ведь не зря же говорят… как Новый Год встретишь, под этим знаком так и весь год пройдёт.

А почему бы и правда, и не попробовать???

И что мы тут имеем? Ишь ты, в реанимации и отдельная плата! Пускай, и разделённая непроницаемыми щитами экранами, выполненными из тёмного, лёгкого материала. Неплохо.

Та-ак. И что тут у нас?

Девочка? Да тут уже девушка взрослая лежит, можно сказать женщина молодая.

— Сколько ей? — уточняю я у, сопровождающей нас от самого приёмного покоя, главврача больницы.

— В январе девятнадцать будет. В первой декаде. Студентка. В столице в престижном универе учится. И тут такое. Они с матерью очень друг на друга похожи были. Только, как будто через машину времени прошла одна из них. Они даже старались, и похоже одеваться. Все их путали. Татьяна Алексеевна более плотная же по комплекции, ты сам, наверное, заметил. Что сказать, возраст! Как она только не работает над собой, но лишние килограммы, увы откладываются. На людях под одежду носит утягивающее бельё. Пока помогает. Но от этого сильно комплексует. Но сейчас не о ней разговор. Да вот и она сама подошла.

Перевожу взгляд на маму девушки.

Красива, но явно увядающая у неё красота, а тут ещё и горе такое. Как тут красоту сохранишь?

Она, не отрывая взгляда, смотрит на заснувшею дочь. У той всё лицо какой-то маской специальной прикрыто. Не разобрать под ней ничего. Ни черт лица, ни следов самих ожогов.

— Успокоительное и обезболивающее в очередной раз вкололи. Но постоянно на них держать пациента нельзя. Привыкание… — говорит Сергеевна.

Киваю.

— Спит, получается⁇ — уточняю я.

— Да, но ненадолго укола хватает, а более сильнее препараты боимся применять.

Понятно.

— Не мешать. — тихо говорю я — А лучше и вовсе все выйдите за эти экраны. Не отвлекайте.

— А её мама⁇ — спрашивает Марина Сергеевна. — Её отсюда вряд ли получится выпроводить.

Кидаю взгляд на Татьяну Алексеевну. Она словно меня и не замечает совсем рядом собой, всё с дочери своей, лежащей на кровати, глаз не сводит.

— Усадите её вот на этот топчан, что рядом с кроватью находится. Кстати, он-то тут зачем? — уточняю я.

Но с ответом я, пожалуй, и сам угадал.

— Так, спит она тут при дочери, уже третьи сутки подряд. Только к вам в интернат и удалось её отсюда вытянуть. Сейчас, на квартире у родственников сполоснулась. Младшего своего проверила. Поела немного, и опять сюда. Когда спит, и непонятно совсем.

Киваю. Настоящая любящая мать.

— Тогда, просто уложите её с дочерью рядом. — прошу я. — Скажите, что она мне мешает. Либо ложится и тихо себя ведёт, либо попрошу за ширму. Будет артачиться… тогда уйду я.

На удивление, сопротивления со стороны матери не последовало. Молча на топчан, стоящий около кровати дочки, улеглась, и при этом уже с меня своего взгляда не сводит.

Ну, нам на это начхать… не отвлекает такое пристальное внимание к моей персоне.

— Всех остальных попрошу за ширму. Если, что понадобится, позову. Мне нужно произвести осмотр состояния пациентки. Общего состояния в первую очередь. Так, что не мешать.

Говорю тихо, но внятно. И со мной, что характерно спорить не решилась даже главврач больницы.

Ну, всё, можно и приступить к работе. Стоп. Что-то не понял. Откуда сила тут разлита вокруг, словно я только что словил оргазм? Не такой сильный, но всё же.

Да, что происходит-то? — пугаюсь я.

Упс… а ведь сила исходит от матери пострадавшей!!!

Это, что получается? Её любовь безграничная, как матери к ребёнку тоже источник сил для меня? Или я просто проводник⁇

Интересная мысль. Даже осматривать потерпевшую не хочется, да и смысла-то в этом нет. Ожог, он и есть ожог. Где больше подпалили, где меньше. Врачиха же сказала, что основные последствия воздействии химии на организм девочки убрали. Только ожоги кожи лица остались, а это, по сути, косметическое воздействие нужно.

Так что имеем? Можно, попытаться и вовсе на своей жизненной силе отработать. Потом её со Светой, у неё дома на кровати, восполнить с процентами. Но интересней, я думаю, новое опробовать. Новые знания, хотя я и не уверен, что это мне сейчас наработки богини, такой путь подсказывают. Всё ведь случайно получилось.

А мать девочки, по сути, силой обладает, и любовь к своему ребёнку у неё безграничная. И я тут знающий, как эту силу любви приложить правильно для исцеления… и не только ведь исцеления. Не уверен, что вообще будут у меня ещё когда-нибудь такие подопытные, в моём полном распоряжении. Надо действовать.

— Марина… — тихо зову я к себе главврача.

А ведь не ушла. Тут находилась, в помещении реанимации. Вон как быстро рядом появилась. И молча на меня смотрит, ждёт что скажу… зачем звал.

— Тут я, похоже, задержусь. Татьяна Алексеевна мне нужна. Пока я вас не позову… ну, или в крайнем случае, не грохнусь на пол… сюда не входить.